Тигр на свалке - Шубин Дмитрий (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗
Тут до меня дошло, что эти ребята не только не из нашего города но, пожалуй, даже не из нашего округа. Скорее всего, из Североамериканского.
Добрый дядя негр достал носовой платок и протянул его мне.
– На, утрись, а то сиденье загадишь. – Он посмотрел на ковбоя и спросил: – А тебе что в полиции сказали?
– Что, что… Я ничего такого и не спрашивал. Я узнал, что машина разбита и узнал, кто ее разбил. Не хотелось светиться, сам понимаешь. Один коп, к которому меня направил Альварес, дал мне адреса малолеток. Так-то я даже не сообщил, что «Порш» наш. Проверил салон, сиденье резаное. Говорю, не моя машина, мол, модель не та. Перестраховался на всякий случай.
– Если этот парень ни фига не помнит, то что с ним возиться? – вдруг начала проявляться настоящая сущность толстяка. – Надо бы помочалить его еще немного, да в расход.
– Сеньоры, у меня есть друг, – поджилки у меня уже тряслись. – Может, он что знает? Говорят, мы вчера вместе были.
– А ему что, память не стерли? – встрепенулся ковбой.
– Не помню, – я пожал плечами, отлично понимая, что логичнее прикидываться дураком: мол, не знаю, не помню, а то скажешь чего лишнего и не будут со мной церемониться. А так, хоть какая-то отсрочка.
– Показывай дорогу, – спокойно произнес негр, и я стал координатором полета.
«Бьюик» приземлился у подъезда семиэтажного дома, одного из двух, имевшихся в нашем районе. Их так и называли: «трущобные небоскребы», потому что выше этой парочки строений не было. На пятом этаже одной из семиэтажек и снимала квартиру семья Корсигасов.
– Давай вытаскивай дружка на улицу, – порекомендовал мне ковбой Чарли и, подтолкнув к дверям, добавил: – И не вздумай что-нибудь вытворить, из-под земли достану. – Кулак бандита перед моим лицом с моей кровью на костяшках показывал всю серьезность его намерений и нешуточность моего положения.
Я вошел в подъезд и стал подниматься по лестнице. Меня радовало хотя бы то, что я сейчас увижу Макса и все ему расскажу, а потом пусть будет что будет. Когда я подошел к массивной двери с надписью «Профессор Корсигас А.Г.», то заметил, что она приоткрыта. Из щели доносились чьи-то приглушенные голоса. Я, уже имея добрую порцию адреналина в крови, опасливо протиснулся внутрь и, пройдя на цыпочках через прихожую, осторожно заглянул в самую большую комнату квартиры. Ко мне спиной стоял отец Макса, лысоватый невысокий широкоплечий мужчина. Сбоку находилась заплаканная худосочная женщина. Мать друга держала платочек у носа и внимательно слушала какого-то человека в белом халате, видимо врача. Все они расположились возле стола, на котором, тяжело дыша, лежал сам Макс с закрытыми глазами. На его голове примостилось несколько присосок, от которых шли проводки к прибору в руках доктора. Помню, я еще тогда подумал:
«Почему он лежит на столе, а не в кровати, как положено больному?»
– Ничего утешительного, – наконец произнес человек в белом халате. – У парня слабый мозг. Он не выдержал вмешательства стирающих систем. Скажу точно, он до конца дней своих пробудет в коме. Современной медицине такое пока не по силам. Бывали, правда, случаи излечения, но лично я с такими не сталкивался, лишь читал про это в научных альманахах. Никак не могу взять в толк, вы-то что, сами не знали, что у вашего ребенка не все в порядке с головой? Такое давно уже проверяют у младенцев в любом роддоме.
– Видите ли, сеньор доктор, – серьезным тоном произнес отец. – Это не совсем наш ребенок. Мы взяли его в детдоме. Нам с женой запретили иметь детей, так сказать, по причинам наследственных дефектов.
Услышав это, я присел на корточки, не веря своим ушам. У Макса приемные родители! Вот те на! Я прислушался, стараясь пореже дышать.
– Опять ничего не пойму, – врач почесал затылок. – Но ведь вам ни за что не должны были предлагать ребенка с такими вот отклонениями.
– Мой мальчик, – мать наклонилась к Максу и стала поправлять ему торчащие между присосок волосы. – Он был здоров. У нас есть все удостоверяющие документы. Доктора в детдоме уверяли, что он полностью здоров.
Женщина отошла к шкафу и, открыв ключом один из ящиков, достала оттуда пачку бумаг. Она протянула ее врачу и тот стал знакомиться с написанным. Быстро пробежав глазами по всем нужным ему фразам – заключениям, он бросил документы на грудь Макса и произнес:
– Обыкновенное шарлатанство. Вас обманули, чтобы получить деньги за нестандартного ребенка. Я готов, за определенную сумму, конечно, засвидетельствовать в любом суде, что данный человек и эти бумаги несовместимы.
– А что же делать с мальчиком? – Отец демонстративно достал из кармана чековую книжку. – Может, его все же удастся вылечить? Может, нужны какие-нибудь солидные врачи в солидной частной клинике? Что посоветуете?
– К сожалению, как я уже и сказал, современная медицина на это не способна. Могу посоветовать сдать его скупщиком органов и никому об этом инциденте не сообщать. Они неплохо заплатят. Если решитесь на судебный иск к детдому, то на время можно заложить парня ростовщикам. Для начала вам понадобятся деньги на судебные разбирательства. Немалые, я скажу вам, деньги.
– Ой-ой! – зарыдала мать, уткнувшись в живот Макса. – Не отдам! Сынок мой. Не отдам!
– Вы считаете, что нам надо подавать заявление в суд? – спросил отец.
– Ну да, если, конечно, хотите получить компенсацию, неплохую компенсацию. Я бы на вашем месте запросил тысяч этак… пятьсот, а то и весь миллион кредиток. Моральный ущерб и все такое. Думаю, хороший адвокат подскажет, сколько этот детдом сможет заплатить. Это ж ясно, как солнечный день, столько прожить с парнем, можно сказать, вырастить человека. Но даже если вы решитесь подать в суд и при моем участии выиграете процесс, то все равно в итоге парня у вас заберут и отправят назад в детдом. Работники детдома должны будут ухаживать за ним до смерти. Таковы законы.
– Сколько, вы говорите, мы можем получить денег? – мать приподнялась и уже нормальным, не стонущим голосом констатировала: – Миллион! Ты слышишь, Салим! Миллион! – Женщина погладила приемного сына по щеке. – Ничего, ничего, Максимилиан, в детдоме за тобой присмотрят. Ухаживать за тобой будут.
От этих слов я пришел в ярость, но по понятным причинам высказываться не стал, а начал тихо отступать к выходу. Занимала меня одна пришедшая в голову идея. На торцовой стороне дома находилась наружная пожарная лестница. Если осторожно спуститься по ней, то через узкий переулок меж двумя семиэтажками можно смыться от этой парочки маньяков.
Спустился я и вправду тихо, но когда коснулся земли, в переулок влетел, громко тормозя шинами, злополучный «Бьюик». Я, смекнув, что если побегу, то со мной сделают то же самое, что и с Матадором, сразу же решил спрятаться за кучей ящиков, вжавшись между двумя особенно крупными. Переулок был загроможден множеством мусорных контейнеров и автолет с бандитами, неспособный проехать вглубь, остановился вдалеке. Хлопнула дверца.
– Санчо, мальчик мой, выходи. Я ничего тебе не сделаю. – Ковбой приближался. С каждым стуком его подкованных каблуков звук голоса становился громче, и сердце мое от этого начинало увеличивать темп. – Выходи, гаденыш! Думаешь, я настолько глуп, что позволю тебе сбежать через чердак? Я попросил местного пацана, чтобы он последил за пожарной лестницей. Выходи, дружок, тебя видели.
Я не сомневался, что бандит меня обнаружит, но все равно не решался показываться. Чарли остановился напротив меня, продолжая смотреть дальше в переулок. Я зажмурился и вдруг почувствовал, как меня схватили за воротник. Ковбой выволок меня наружу и в этот момент я услышал человеческое лаянье, именно человеческое:
– Гав, гав, гав…
Не понимая, что происходит, я открыл глаза. Ковбой, отпустив меня, достал свой пистолет и вытянул руку вперед.
– Ненавижу собак, – сквозь зубы выдавил он.
Я повернул голову и увидел, что в нашу сторону из глубины переулка бежит бультерьер и продолжает лаять, но почему-то человеческим голосом.
