Наследники империи (ЛП) - Вебер Дэвид (е книги TXT) 📗
“Я должен был быть более настойчивым. Боже, как я мог быть настолько глуп! Они оба, и Сэнди и Там-” Хэтчер замолчал, проклиная себя и видя, как напряглось лицо Колина. Раздувая в себе ненависть он мог только навредить своим друзьям, но он никогда себя не простит. Никогда. ‘Земля’ казалось настолько мощной и поэтому безопасной… по этому он позволил что бы не только наследники престола, но и дети всех его ближайших друзей были на борту одного корабля, ни на мгновение не задумываясь, что даже самый могущественный корабль может сломаться и погибнуть. Конечно, это было маловероятно, но это была его работа, предугадывать неприятности.
“Вы это еще кому нибудь сообщали?” спросил Колин, и Хэтчер покачал головой.
“Нет, я — Во общем, вы и Танни должны были узнать об этом первыми, и — ”
“Я понимаю”. Тихо прервал его Колин, обнимая плачущую Джилтани. “Это не ваша вина, Джеральд. И впредь я не хочу от вас это слышать.” Он пристально посмотрел в глаза адмирала Хэтчера, пока тот не сделал небольшой поклон, а затем сделал глубокий, резкий вдох.
“Танни?” Он произнес это с нежностью, и Джилтани оторвала лицо от его плеча. Она уставилась на него с немой болью, и он вспомнил финальную битву в Дзете Треугольника, когда его корабль дрожал и стонал под ударами боеголовок Ачуультани и ‘Королевский Бирхат’ Таммана испарился у них на глазах. Она плакала тогда, также, оплакивая друзей, погибших за них, но она привела свою боевую группу твердо и непоколебимо, несмотря на её слезы, со всей неукротимой отвагой, которую он так сильно любил. Отвага, которая на этот раз испарилась.
Он обхватил ее лицо ладонями, и её слезы алмазами упали на него, он понимал ее очень хорошо. В бесконечной борьбе с Ану ей часто приходилось сталкиваться с болью. За её мягкостью скрывался вспыльчивый нрав и боевой дух, выкованный жизнью на войне и потерями друзей. Но это все еще в ней было, однако ей тяжело было это показывать, и когда она любила, то она делала это так же сильно как и все остальное — максимально, на сколько это возможно.
“Нам надо идти, Танни.” Её боль вызвала на мгновение у него ярость, но он заставил себя её подавить. “Мы должны”, повторил он. “Они наши друзья.”
Она сделала быстрый, сердитый вдох… затем выдохнула и закрыла глаза. Одной рукой она прикоснулась к его щеке, кивнула и поцеловала его в запястье. Боль все еще заполняла ее глаза, когда она их открыла, но в них было также и понимание. Понимание того, что она должна двигаться дальше, не просто, потому что ее друзья нуждались в ней, а потому, что, если она остановится, у неё не останется ничего, кроме темной, бездонной пропасти, ожидающей, чтобы поглотить ее навсегда.
“Да,” прошептала она и посмотрела на Хэтчера. “Прости меня, дорогой Джеральд”. Она протянула дрожащую руку, и адмирал взял её. “Да, я принимаю твою печаль, милый друг. Мне самой болезненно безмерно.”
” Танни, я — ” Слезы исказили голос Хэтчера, и она легонько сжала его руку.
“Нет, Джеральд. Твоей вины в случившемся не больше чем моей. И Колин прав. Нашим дорогим друзьям требуется наша помощь … ровно как нам требуется их.” Ей удалось встать с легкой, грустной улыбкой. “Позволь нам к ним пойти.”
Стул заскрипел, когда человек в нем закончил отчет и повернулся, чтобы посмотреть из окна своего кабинета. Империя была в трауре, и даже самые рьяные противники были подавлены шоком и людским горем. Все флаги, в каждом человеческом мире были приспущены, но в его сердце не было никакого горя. Наследники погибли, а с ними и дети самых близких друзей императорской семьи. Горе и потеря должны ослабить их, сделать их менее бдительными, притупить их восприятие и реакции, и это было хорошо.
Он встал и подошел к окну, сложив руки за спиной, смотря свысока на толпу внизу, затем, давая отдых глазам, перевел взгляд на остроконечную Стеллу. Список имен на мемориальной доске был бесконечен, и он ненавидел их всех, так как это были имена тех, кто свергнул его предводителя. Но он ненавидел их не до конца, свергнув Ану они очистили ему путь к власти, и его ладони дрожали в ожидании момента, когда он сможет протянуть руки и захватить её.
Он поджал губы, обдумывая свои подготовительные действия. Гравитонная боеголовка была почти готова, вместе с планом её доставки на место в нужное время. Он больше беспокоился о том, что принял Францину в свою команду, но не более. Это будет нелегко, но с его способностью предвидеть события и мастерством художников в голограммах, у него было достаточно времени, что бы изготовить её двойника. И, конечно, он никогда не будет это делать раньше времени, во всяком случае. Ему нужна была ‘Мачеха’ максимально готовая к вводу в строй, что было ему необходимо для минимизации задержки успешной реализации его переворота.
И все должно получиться. Он был похож на паука, подумал он, плетущего свою паутину в самом сердце империи, незаметный и, к тому же, имеющий прекрасную возможность наблюдать и срывать каждый ответный ход еще до его начала. Подобно тому, как он действовал в случае с ‘Имперской Землей’.
Он снова улыбнулся, тонкой, торжествующей улыбкой. В удачном раскладе, смерть наследников может даже вбить клин между императорской семьёй и Дахаком, так как именно Дахак был разработчиком ‘Имперской Земли’, руководил ее строительством, и предложил отправить их на её борту. После гибели Круза и его семьи, никто не узнает, что случилось на самом деле и скорбящие родители, как любые нормальные люди, внутренне, наверняка обвинят Дахака в их гибели.
Придет время. Не в этом году, возможно, но в ближайшее время, а затем Колин и Джилтани Макинтайр умрут, в таком же, одном, смертельном ударе, который обезглавит Империю… и никто и ничто не сможет с этим поделать. Вообще никто.
Он подавил легкий смешок, наслаждаясь грядущей победой и изысканной иронией, которая сделает его законным правопреемником Колина. Он, землянин “дегенерат”, презираемый Киринал и Ану, даже когда они воспитывали его в качестве своего орудия, достигнет того, о чем Ану мог только мечтать: полная и абсолютная власть. И все это будет легально!
Негромкий сигнал предупредил его, он повернулся, прогоняя свою улыбку и заменяя её легким, печальным сочувствием, когда Гор вошел в его кабинет. Плечи старика были опущены, а глаза поникшие, но, как его дочь и зять, он заставлял себя идти дальше. Заставляя себя исполнять свои обязанности, не догадываясь, насколько все это было бесполезно.
Извините за беспокойство, ” сказал Гор,” но я подумал, что, возможно, вы закончили отчет о биологическом центре в Калькутте? “
“Да, я закончил.” Он подошел к столу и достал чип с данными из хранилища.
“Спасибо.” Гор взял его и пошел обратно в свой Кабинет, затем остановился и обернулся, когда у него за спиной раздалось легкое покашливание.
“Я просто … Ну, я просто хотел сказать, что я сожалею, Гор. Если я могу что-либо для вас сделать — вообще что-нибудь — пожалуйста, дайте мне знать.”
“Хорошо”. Гор выдавил из себя грустную улыбку. “Даже от просто дружеского сочувствия становится легче”, сказал он тихо.
“Я рад. Потому что нам это не безразлично, Гор,” негромко сказал Лоуренс Джефферсон. “Пожалуй, даже больше, чем вам может показаться.”
Глава 10
“Я не думаю, что нам надо опускаться ниже, Гарри,” подметил Шон с капитанского места. Он потер лоб в напрасной попытке облегчить боль многочасовой мысленной концентрации его нейронных каналов, затем встал и сильно потянулся.
“Боюсь что ты прав”. Его сестра сидела на месте навигатора и накручивала прядь соболиных волос на палец.
Сэнди лежала, абсолютно неподвижно, на месте тактического офицера, но Шону это было необходимо, что бы она полностью сконцентрировалась на поставленной задаче. К тому же он видел как она дышит. Он вошел в её сеть с помощью своего нейроинтерфейса, аккуратно привлекая её внимание, и почувствовал её отклик. Она начала отключаться от своей кропотливой компьютерной диагностики, и он отправил следующее сообщение к Тамману и Брашану, отзывая их от изучения оборудования корабля для совещания.
