Дикий берег - Робинсон Ким Стэнли (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
– Откуда вы знаете? – спросил Том, с трудом скрывая свою заинтересованность. Дэнфорт ответил:
– Мы заслали своих людей на Каталину. Том больше не мог прятать любопытство за волчьим аппетитом:
– Так что случилось? Кто добился нашей изоляции? Мэр зло воткнул вилку в отбивную и сказал:
– Русские. Так нам говорили. Да это и очевидно. Кто еще мог бы раздобыть две тысячи нейтронных бомб? Да большинство государств не могли бы купить даже те фургоны, в которых бомбы прятали до взрыва.
Том сощурился, и я понял почему: тот же довод он приводил нам в истории Джонни-Сосновой шишки, которую я считал выдуманной от начала до конца. Странно.
– Вот так они нас и прихлопнули, – сказал мэр. – Вы не знали? Они спрятали бомбы в фургонах «шевроле», загнали их в центр двух тысяч крупнейших городов и припарковали. Все бомбы взорвались одновременно. Без предупреждения, понимаете? Это были не ракеты.
Том кивнул, словно ему наконец разъяснили загадку.
– После взрыва, – продолжал Бен, поскольку мэр не мог говорить от переполнявших его чувств, – сессия ООН вновь собралась в Женеве. Все боялись Советского Союза, особенно ядерные державы. Русские предложили изолировать нас на сто лет, чтобы избежать международного конфликта. Ради сохранения мира, сказали они. Чисто карательная мера, но кто мог им возразить?
– Занятно, – сказал Том, – но за последние пятьдесят лет я наслушался самых разных домыслов. – Он снова принялся за еду. – Мы сейчас вроде японцев после Хиросимы. Бедняги тогда не поняли, что с ними произошло. Думали, мы сбросили на трамвайные пути магний и подожгли. Мы сейчас в таком же положении.
– Что такое Хиросима? – спросил мэр. Том не ответил. Бен покачал головой, словно огорчаясь его недоверчивости:
– Наши люди иногда по месяцу живут на Каталине. И… Ладно, завтра отведу вас к Уэнтуорту. Он расскажет подробнее. Мы более или менее знаем, что случилось.
– Довольно истории, – сказал мэр. – Главное, что происходит здесь и сейчас. Японские военные в Авалоне подкуплены. Богатые японцы рвутся проникнуть в Америку. Это теперь самое популярное развлечение. Они приезжают в Авалон и находят людей, которые отвозят их на материк. Эти люди, среди которых есть и американцы, ночью доставляют их на лодках в обход береговой охраны и высаживают в Ньюпорт-Бич или на мысе Дана. Мы знаем, что на Гавайях сотни ждут своей очереди.
– Это вы говорите, – пожал плечами Том.
Мэр преувеличенно улыбнулся и снова сделался серьезным. Когда со столов убрали, он встал и подошел к перилам.
– Музыку! – крикнул он.
Люди внизу закричали, и мэр, прихрамывая, направился в дом. Сквозь перила я видел внизу большие, накрытые белыми скатертями столы, уставленные посудой и кушаньями. Сверху жители Сан-Диего казались на удивление прилизанными, волосы у всех были постриженные и причесанные, одежда – яркая и чистая. Я снова увидел в них мусорщиков. На автостраде маленький оркестр заиграл польку, мэр вышел из дома и пошел обходить столы. Он знал всех собравшихся внизу. Народ закончил пировать и собрался вокруг оркестра потанцевать. Вода и берега озера были темны; мы сидели на острове света посреди мрака. Внизу веселились, но на балконе после ухода мэра заскучали.
Дэнфорт снова вышел из стеклянных дверей, взглянул на нас и рассмеялся:
– Наелись? А чего не идете танцевать? У нас праздник! Спуститесь к людям, а мы с Беном займем наших северных гостей разговором.
Мужчины и женщины весело поднялись и ушли в дом. Дженнингс и Ли тоже ушли, с нами остались только мэр и Бен.
– У меня в кабинете есть бутылка отличной текилы, – сказал Дэнфорт. – Пойдемте выпьем.
Мы пошли за ним по коридору в большую, обшитую деревом комнату, значительную часть которой занимал письменный стол. Позади него были книжные полки во всю стену, сбоку – завешенное окно. Мы сели в кресла, расставленные полукругом, лицом к столу. Том склонил голову набок, пытаясь прочесть названия на книжных корешках. Дэнфорт снял с уставленной бутылками полки длинную тонкую бутыль и налил нам по бокалу текилы. Потом нервно заходил вдоль стола, взад-вперед, взад-вперед, устремив глаза в ковер. Включил лампу, и отраженный от крышки стола свет осветил его лицо снизу. Снаружи не доносилось ни звука. Дэнфорт провозгласил тост: «За дружбу двух общин».
Том поднял бокал и выпил.
Я отхлебнул текилы. Крепкая. После всего съеденного мне казалось, что в животе у меня чугунный шар. Я пристроил бокал на ручку кресла и откинулся, приготовившись наблюдать поединок Тома и мэра – хотя никак не мог взять в толк, чего они не поделили.
Лицо мэра выражало раздумье. Он продолжал ходить взад-вперед. Поднял бокал, взглянул на Тома:
– Так что вы думаете?
– О чем? – спросил Том.
– О положении в мире. Том пожал плечами:
– Я только что о нем услышал. Ваши люди знают куда больше, чем мы. Если то, что вы сказали, правда. Нам известно, что на Каталине азиаты. Море время от времени выносит к нам их трупы. Кроме того, мы слышим ярмарочные толки, а они меняются от месяца к месяцу.
– К вам выносит убитых японцев? – спросил Дэнфорт.
– Мы называем их китайцами. Мэр мотнул головой:
– Это японцы.
– Значит, береговая охрана расстреливает нелегальных туристов? – предположил Том. Мэр снова мотнул головой:
– Береговая охрана куплена. Это не она. – Он отхлебнул из бокала. – Это мы.
– Что?!
– Это мы! – неожиданно громко воскликнул мэр. Хромая, подошел к окну и принялся теребить штору. – Мы отплываем из Ньюпорт-Бич или от мыса Дана в туманную ночь или в такую ночь, когда, по нашим сведениям, готовится высадка, и устраиваем засаду. Убиваем, сколько можем.
Том разглядывал свой бокал.
– Зачем? – спросил он наконец.
– Зачем? – Мэр вдавил подбородок в шею. – Вы – старожил, и еще спрашиваете меня зачем?
– Да.
– Затем, что мы тут не в зоопарке, вот зачем! – Он снова заходил, припадая на одну ногу, вокруг стола, вокруг наших кресел, снова вокруг стола. Потом совершенно неожиданно саданул ладонью по столу. Я вздрогнул. – Они сровняли нашу страну с землей! – сказал он пронзительным от ярости голосом, совсем не таким, как минуту назад. – Убили ее! – Он прочистил горло. – Этого уже не исправить. Но мы не позволим им глазеть на наши развалины! Нет! Пока жив хоть один американец! Мы не звери в клетках, чтобы на нас смотреть. Пусть запомнят: сунуться на нашу землю – значит получить пулю. – Дрожащей рукой он схватил бутылку и вновь наполнил бокалы. – В этом зоопарке в клетки не заходят. Когда все узнают, что из Америки не возвращаются, посещения прекратятся. Никто не будет подкармливать этих подонков к северу от вас. – Жадно отпил. – Знаете ли вы, что мусорщики из округа Ориндж устраивают япошкам экскурсии?
– Меня это не удивляет.
– Меня тоже. Подонки! Предатели Соединенных Штатов. – Это прозвучало смертным приговором. – Если все американцы поддержат сопротивление, никто не сунется на эту землю. Нас оставят в покое, и мы возродимся. Но в сопротивлении должны участвовать все.
– Я не знал, что существует сопротивление, – мягко сказал Том.
Бац! Мэр снова хлопнул ладонью по столу, наклонился и заорал:
– Затем мы вас сюда и пригласили, чтобы рассказать о нем! – Он выпрямился, сел, уронил голову на руки. Снова наступила тишина. – Скажи им, Бен.
Бен с жаром подался вперед:
– Мы узнали о нем, когда добрались до Солтон-Си. Американское сопротивление. Обычно его называют просто сопротивлением. Штаб в Солт-Лейк-Сити, военные центры на месте бывших штабов стратегических военно-воздушных сил в Шайенне, штат Вайоминг, и под Маунт-Рашмором.
– Под Маунт-Рашмором? – переспросил Том. Мэр подпер рукой лицо (оно оставалось в тени) и пристально поглядел на Тома.
– Да. Там всегда был тайный военный штаб. Том слегка поднял брови:
– Не знал. Бен продолжил:
– Организации есть по всей стране, но движение едино и преследует одну цель. Возрождение Америки.
Два последних слова он произнес с особым выражением
