Космическое семейство Стоун. Корабль «Галилей» - Хайнлайн Роберт Энсон (лучшие книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
Долгие-долгие секунды уплывала она вверх, через пропасть между «Стоуном» и лайнером. Потом стало ясно, что прыжок получился не совсем прямой, и Роджер приготовился тянуть жену обратно.
Но комитет по встрече приготовился к неожиданностям. Один из двоих стал раскручивать над головой тросик с грузом, описывая все более широкие круги. Когда Эдит стало проносить мимо борта «Бога войны», он метнул свое лассо и зацепил грузилом за страховочный трос Эдит. На «Перекати-Стоуне» Роджер застопорил канат и остановил ее, а человек на лайнере осторожно подтянул к себе.
Второй перехватил Эдит и пристегнул крюк ей к поясу, потом отвязал длинный трос «Стоуна». Прежде чем войти внутрь, Эдит помахала рукой, и люк закрылся. Роджер какой-то миг смотрел на закрытую дверь, потом втянул трос. Его взгляд упал на пару маленьких ботинок рядом. Он оторвал их от обшивки, прижал к себе и побрел к своему люку.
Глава 9
ВОЗВРАТ ИМУЩЕСТВА
В последующие дни близнецы старались не попадаться отцу на глаза. Он обращался со всеми непривычно мягко и нежно, но никогда не улыбался и мог совершенно неожиданно сорваться и впасть в гнев. Братья сидели в кубрике и делали вид, что занимаются, и вправду занимались какую-то часть времени. Мид и Хейзел делили заботу о Лоуэлле. Ощущение безопасности у малыша с уходом матери пропало. Он выражал это бурными капризами и требовал к себе внимания.
Хейзел взялась готовить ленч и обед, У нее это получалось не лучше, чем у Мид. Дважды в день всем было слышно, как она то и дело обжигается, сыплет проклятиями и жалуется, что она не домохозяйка и никогда не стремилась ею стать. Никогда!
Доктор Стоун звонила ежедневно и, быстро переговорив с мужем, умоляла больше никого не звать — она слишком занята. Роджер взрывался обычно как раз после таких разговоров. Только у Хейзел хватало отваги приставать к нему. На шестой день за ленчем она спросила:
— Ну что. Роджер? Какие новости? Поделись с нами.
— Ничего особенного. Хейзел, эти отбивные — просто гадость. — А должны быть хороши — я их приправила собственной кровью! — Она показала перевязанный палец. — Попробовал бы сам стряпать. Но ты мне не ответил не увиливай, парень.
— Она, кажется, что-то обнаружила. Насколько видно по их записям, пока не заболел ни один человек, переболевший раньше корью.
— Корью? — удивилась Мид. — Но ведь от нее не умирают.
— В общем, нет, — согласилась бабушка. — Хотя для взрослых она может быть опасна.
— Я не говорил, что это корь, — раздраженно ответил Роджер, — и мама тоже не говорила. По ее мнению, болезнь родственна кори, может быть, мутация, более сильный вирус.
— Назовем ее «неокорь», — предложила Хейзел. — Хорошее название сразу возникает масса вопросов и звучит по-научному. Были еще смертельные случаи, Роджер?
— Да, были.
— Сколько?
— Она не говорит. Хотя Ван еще жив, и Эдит сказала, что он поправляется. Она сказала, — добавил он, будто стараясь убедить самого себя, — что, кажется, поняла, как это лечить.
— Корь, — задумчиво сказала Хейзел. — Ты не болел ею, Роджер.
— Нет.
— И дети тоже.
— Еще чего, — сказал Поллукс. Луна-Сити, несомненно, был самым здоровым местом в известной человеку Вселенной. Детским болезням, обычным на Земле, не дали там прижиться.
— Какой у нее голос, сын?
— Смертельно усталый, — хмуро сказал Роджер. — Даже накричала на меня.
— Только не мама!
— Тише, Мид. У меня была корь лет семьдесят-восемьдесят назад, вспомнила Хейзел. — Роджер, я пойду помогу ей.
— Она это предвидела, — невесело улыбнулся Роджер. — И просила передать тебе спасибо, но неквалифицированной помощи у нее более чем достаточно. — Неквалифицированной! Мне это нравится! Да во время эпидемии девяносто третьего года я была единственной женщиной в колонии, способной перестелить постель. Уф!
На следующий день Хейзел заняла пост у рации, чтобы самой перемолвиться словом с невесткой. Звонок раздался в обычное время, и Роджер принял его. Но это была не Эдит.
— Капитан Стоун? Тернер, сэр, — Чарли Тернер. Я третий инженер. Ваша жена просила позвонить вам.
— В чем дело? Она занята?
— Очень занята.
— Попросите ее позвонить мне, как только освободится. Я буду ждать у аппарата.
— Боюсь, это бесполезно, сэр. Она определенно сказала, что не будет звонить вам сегодня. У нее нет времени.
— Чепуха! Это всего тридцать секунд. На таком большом корабле она может связаться со мной из любого места.
— Извините, сэр, — растерялся его собеседник. Доктор Стоун строго наказала не беспокоить ее.
— Да пропади все пропадом, я…
— Прошу извинить меня, сэр. До свидания.
Тернер оставил Роджера ругаться в пустоту. Стоун помолчал и сказал матери с отчаянием:
— Она подцепила эту хворь.
— Не спеши с выводами, сынок, — спокойно ответила Хейзел. Но в глубине души и она пришла к такому же выводу. Эдит Стоун заразилась болезнью, которую отправилась лечить.
Той же нехитрой байкой угостили Роджера и на другой день, но на третий перестали обманывать. Доктор Стоун больна, но ее мужу не следует волноваться. Перед тем как заболеть, она успела разработать метод лечения, и все вновь заболевшие, включая ее, поправляются. Так ему сказали.
Нет, она не станет разговаривать с ним с больничной койки. Нет, с капитаном Ванденбергом поговорить нельзя — он еще слишком болен.
— Я иду к вам! — крикнул Роджер.
— Это ваше дело, капитан, — замялся Тернер. — Но если вы так поступите, нам придется задержать вас тут на карантине. Письменный приказ доктора Стоун. Роджер прервал связь. Он знал, что это решает дело — во всем, что касается медицины, Эдит была верховным судьей, а он не мог покинуть свой корабль и свою семью, предоставив им самим добираться до Марса. Хрупкая престарелая женщина и двое самоуверенных пилотов-недоучек нет, он должен сам привести корабль к месту назначения.
Семья переживала трудное время. Стряпня становилась все хуже, если вообще кому-нибудь приходила охота стряпать. Прошло семь бесконечных земных дней, и наконец на ежедневный звонок ответили:
— Роджер — здравствуй, дорогой!
— Эдит! Как ты, ничего?
— Поправляюсь.
— Какая у тебя температура?
— Не собираешься ли ты лечить меня, дорогой? Температура удовлетворительная, как и общее самочувствие. Немного похудела, но мне это не повредит, тебе не кажется?
— Нет, не кажется. Слушай — иди домой! Слышишь?
— Роджер, милый! Не могу, это дело решенное. Весь корабль на карантине. Как там мое остальное семейство?
— Да хорошо, хорошо, что им сделается! Мы все благоденствуем. — Так и продолжайте. Позвоню завтра. Пока, дорогой.
Обед в тот день был праздничный. Хейзел опять порезала палец, но не обратила на это никакого внимания. Ежедневные звонки уже не заставляли тревожно вздрагивать, а радовали. Через неделю доктор Стоун сказала: Оставайся на связи, Роджер. С тобой хочет поговорить один друг. — Хорошо, дорогая. Целую тебя, до свидания.
— Роджер-поджер! — сказал знакомый бас.
— Ван! Ах ты, голландец пузатый! Я так и знал, что избыток подлости не даст тебе помереть.
— Жив-здоров благодаря твоей замечательной жене. Только больше не пузатый — не успел еще отрастить.
— Ничего, отрастишь.
— Не сомневаюсь. Вот что: я спрашивал нашего доктора кое о чем, но она не совсем в курсе — это по твоей части. Роджер, сколько моно-аш у тебя осталось после этого пробега? Добавить тебе горючего?
— А у тебя есть лишнее, капитан?
— Есть немного. Для моего вагона немного, а для твоей тарелки как раз хватит.
— Нам пришлось сбросить балласт, знаешь?
— Знаю и прошу прощения. Я прослежу, чтобы ваше заявление попало куда надо. Я бы и сам возместил, капитан, да после уплаты алиментов на трех планетах у меня ничего не останется.
— Возможно, это не понадобится. — И Роджер рассказал о радарном отражателе. — Если бы мы вернулись в старое русло, то как раз встретились бы со своими пожитками.
