Небесный подкидыш, или Исповедь трусоватого храбреца - Шефнер Вадим Сергеевич (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
Я положил рюкзак на стул, топор на ночной столик, повесил плащ и берет на маленькую вешалку у входа в санузел, а затем поинтересовался, где мне добыть матрас, одеяло, подушку, простыню, — ведь кровать-то голая. Юрик потараторил с ученым и объяснил мне, что беспокоиться незачем, здесь имеется обслуживающий персонал, автоматические существа. Они — безмолвные, бессловесные, беззвучные, бесшумные. По-куманиански они называются баратумы, а если на русский перевести — заботники… А сейчас ученый покажет некоторые здешние помещения.
Когда вышли мы в коридор, то увидали, что навстречу шагает человекообразная фигура. Подобные автоматы уже тысячекратно описаны и в фантастической и в реалистической литературе, поэтому скажу только, что заботник был сделан из металла и пластмассы, имел туловище, руки, ноги и голову с ушами и глазами; рот и нос отсутствовали. Неся большой мешок из синтетической ткани, он, не поприветствовав нас, прошел мимо и вошел в мою келью. Меня неприятно удивило: как это он проникал, что я выбрал именно эту жилплощадь? Ведь никто ему об этом не сообщил.
Ученый повел нас в столовую, находящуюся в первом этаже. Мы вошли в большой зал, посреди которого стоял небольшой стол; его металлические ноги, так же как и ножки стоящего возле него стула, были намертво вмонтированы в пол. Вдоль правой стены зала протянулся ряд табличек с изображениями различных кушаний и напитков. Под каждой табличкой белела кнопка.
— Попробуй вкусность пищи, — предложил мне Юрик, и я нажал кнопку под табличкой, на которой была изображена тарелка с кашей, вроде манной. Затем сел за стол, и через несколько секунд в левой стороне зала открылась в стене дверь и ко мне направился голубоватый заботник. Он поставил на стол металлическую тарелку с кашей, которая оказалась вполне съедобной. После этого я заказал себе какой-то розоватый напиток, и заботник принес мне металлический стакан с этим напитком.
— А чаю у вас не имеется? — задал я вопрос механическому официанту.
Но никакого ответа не последовало.
Мы покинули столовую и направились в библиотеку. Шагая туда, мы прошли мимо массивной стальной двери, совсем не похожей на двери келий; к тому же на ней были изображены две скрещенные руки — ладонями вперед. Одиночествовед пояснил нам, что это — знак запрета. Здесь находится энергоблок. Живым существам входить туда нельзя, они могут разрушить свое здоровье. Кроме того, в эпоху жуткого средневековья, когда здесь была тюрьма, зарегистрированы случаи побегов через энергоблок. Все убегуны были зверски съедены зверями.
Мы вошли в библиотеку, она вообще никакой двери не имела, входи — и бери что тебе угодно. Там стояло множество стеллажей, полных книгами, и ученый — через Юрика — выразил сожаление, что я неграмотен. Ведь все эти тома изданы Куманианским Институтом по Изучению Одиночества. Здесь — труды многих поколений одиночествоведов, здесь описаны все психологические явления, возникающие на каждой из восьми степеней. Но девятая степень одиночества еще никем не описана. Она неописуема, непостижима, непознаваема, нерассказуема, необъяснима.
Чего-чего, а одиночества я никогда не боялся, поэтому этот разговор был мне не интересен, и я задал практический вопрос: не бывает ли здесь перебоев в работе пищеблока, в подаче электроэнергии? В ответ мне было заявлено, что никаких перебоев о питанием быть не может, ибо непортящихся продуктов запасено здесь на шесть риртонов (столетий), а атомно-иридиевый энергодатчик рассчитан на неисчерпаемость. После этого мы поднялись по центральной лестнице, и я остался на верхней ее площадке, а Юрик и ученый вошли в склепообразную надстройку.
— Серафимушка, поставь свои часы ровно на двенадцать тридцать пять! — произнес сверху Юрик.
— Через тридцать суток по земному счету жди меня для возвращения на Твою Землю!.. И не захоти убегать, Фима! Я знаю, в тебе бурлит отвага, тебе, может быть, захочется прославить свое земное имя и пожить среди зверей, доказать Вселенной свою бесстрашность, — но помни, что каждое бегство кончалось кончиной!.. Ты слышишь эти зверские голоса?! Действительно, звериный рев, доносившийся из леса, был ужасен.
— Юрка, разве я дурак, чтобы бежать из тишины в шум?! Ведь ради тишины я и прилетел сюда! — воскликнул я.
Мой друг нажал ногой на клавишу. Стальная плита плавно опустилась на свое место. Настала полная тишина.
Уважаемый читатель! В следующих главах я расскажу о том, что пережил в Храме Одиночества. Для большей объективности писать о себе буду в третьем лице, как бы о своем знакомом, о котором знаю даже больше, чем он сам о себе.
