Операция «Гадюка» (сборник) - Булычев Кир (книги онлайн полные .txt) 📗
— Хорошо, — сказал доктор. — Будем считать, что отправной пункт в пределах Ленинграда. То есть вы выйдете наверху у Николаевского вокзала.
— Московского вокзала, — поправил доктора Майоранский.
— Я давно здесь живу, — ответил доктор. — Не за всеми переименованиями могу уследить.
— Какую роль могут сыграть ваши расчеты? — спросил Майоранский. — Не все ли равно, куда мы поедем.
— Вы, как мне дал понять Лаврентий Павлович, мой коллега, биолог?
— Экспериментатор, — признался Майоранский.
— Постарайтесь представить себе, что я должен ввести вам вакцину, которая по-разному будет реагировать на окружающую среду. Если вы окажетесь на Северном полюсе, я должен делать одни расчеты, если в тропиках — иные.
— Какие у нас тропики! — засмеялся Лядов. Лицо его не было приспособлено для смеха, и поэтому получалась кривая гримаска. А так как Лядов любил смеяться и шутить, то его лицо часто становилось противным. Он сам этого не знал. А если бы не смеялся, оставался бы милым суворчиком.
— Я рискую только своей научной репутацией, — сказал Леонид Моисеевич. — Вы — своей жизнью. Так что я больше не задаю вопросов и делаю вакцину для среднерусских условий.
— Вы даже не знаете, какое время года там, наверху? — насторожился Майоранский.
— Леонид Моисеевич пошутил, — быстро сказал Гоглидзе. — Мы все время получаем сводки погоды и календари из Службы точного времени.
Гоглидзе показал на стену. Над его головой на гвоздь была наколота стопка вырванных из блокнотов и тетрадей листков.
— И какое же сегодня число? — спросил Лядов. — Интересно узнать.
— Осень уже вступила в свои права. Листья желтые кружатся, — сказал доктор.
— У нас на Валдайской возвышенности грибов много, — произнес Лядов. — Опята пошли…
— А точнее? — спросил доктор.
Он решил, что любой ценой — хитростью ли, шантажом — вытащит из своих коллег правду о цели их путешествия.
Ничего хорошего он от него не ждал.
Вернее всего, Берия намерен каким-то образом распространить свою власть на всю Землю. Но как?
В этой версии не все состыковывалось.
Во-первых, вакцина действует лишь два-три дня — дальше удерживать распад не было физической возможности. По крайней мере доктор этого добиться не мог.
Во-вторых, у Берии попросту не было сил, чтобы захватить Верхнюю Землю. Значит, все это пустой номер?
Но тем не менее Берия кинул все силы на то, чтобы отправить двух своих клевретов в живой мир. Хотя бы на три дня.
Значит, они должны совершить там, наверху, нечто ужасное.
С помощью вакцины Леонида Моисеевича…
— Доберемся, определимся, — сказал Майоранский.
— Значит, вы садитесь в поезд и едете туда? — спросил доктор.
— Примерно так, — ответил Лядов.
— Это может оказаться не так просто, — сказал доктор.
— Почему же?
— Сколько лет вы здесь? Не интересовались?
— Шесть или семь, — сказал Лядов. — Как кончили зарплату выдавать и народ разбежался. В первой половине девяностых годов.
— А вы еще давнее? — Леонид Моисеевич обернулся к старшему шахматисту.
— Это не играет роли, — ответил Майоранский.
— Еще как играет, — сказал доктор. — За это время все изменилось. У вас есть документы?
— Лаврентий Павлович обещал, что все будет сделано, — сказал Лядов.
— Я допускаю, что они будут, но я не уверен, что они такие же, как те, что используют наверху.
— Ах, перестаньте нас пугать, — сказал Майоранский. — У нас важное дело, и руководство примет нужные меры.
— Все нужно предусмотреть. Например, билет на поезд, деньги на расходы.
— Достанем, — уверенно ответил Майоранский.
— Тогда вам опасно ехать на поезде, где любой пассажир может вас раскусить. Вы же мастодонты, вы же — старики хоттабычи.
— Кто? — удивился Майоранский.
— Был такой, — сказал Лядов. — Не обращайте внимания.
— Потом вам нужно идти к вашему объекту. Там часовые?
— Ах оставьте, я там знаю каждую кочку! — сказал Лядов. — И вернее всего, там нет никаких часовых.
— Лядов! — остановил его Майоранский.
— Слушаюсь и повинуюсь. Хотя зря вы дрожите.
— Мы хотим, чтобы наше дело благополучно завершилось и мы смогли бы вернуться сюда, выполнив важное задание.
— Черт его знает — захотим ли мы… — протянул Лядов.
— Это идиотизм, и с ним надо бороться. Сколько вы там проживете?
— Значит, поездом до Бологого, потом по шоссе? — спросил доктор, рассудив, что именно до той станции им ехать. — Сколько всего времени на дорогу?
— Мы пересядем в Бологом на местный рабочий поезд, — сказал Лядов. — Он нас довезет до совхоза.
— До какого совхоза?
— Лядов, помолчите! — взвизгнул Майоранский.
— Молчу, молчу.
— И от станции… — продолжил Леонид Моисеевич.
— Если вы не знаете, — вмешался Майоранский, — значит, вам не следует знать.
— Отличная идея, — согласился доктор. — Следовательно, до места меньше суток.
— Меньше суток, — сказал Лядов. — Я как-то за пять часов на машине добрался. Правда, шофер был классный. Ведь только последние километры нормальная дорога проложена. А от Бологого — сами понимаете…
— И сколько времени вам понадобится на месте?
— Сколько нужно.
Доктор развел руками.
— Тогда я отказываюсь работать. Вы еще не поняли, что ваше здоровье и, может быть, жизнь зависят от того, насколько точно мне будет известно ваше расписание. Но если вы боитесь врагов и американских шпионов, то посмею вас заверить, что американских шпионов здесь не водится, троцкистам я тоже ничего не сообщу.
— Не говорите глупостей, — возмутился Майоранский. — Какие американцы? Кто говорит об американцах?
— Но в чем же дело?
— Секрет — всегда секрет, — сказал Лядов и засмеялся. Хорошо, слушайте. По прибытии на место мы займемся серьезной работой. Нам надо подготовить ликвидацию складов отравляющих веществ.
— Понятно, — сказал доктор, который ничего не понял.
Ведь он не знал о заговоре консулов — у Егора не было времени рассказать об этом.
— Следовательно, по моим расчетам, мы проведем там день.
— А если вас узнают?
— Кому нас узнать? — усмехнулся Лядов. — Уже при мне там никого не осталось.
— Не нравятся мне ваши разговоры, — сказал Майоранский. — Придется сообщить о них лично Лаврентию Павловичу.
— Прошу вас, — сказал Лядов. — Вы получите медаль.
— Вас накажут, — уверенно сообщил Майоранский.
— И не пустят на операцию, — усмехнулся Лядов.
— Ничего смешного!
Лядов пошел вдоль длинного лабораторного стола, разглядывая приборы.
— Очевидно, — сказал он, — у вас много желающих сгонять в Максимовку. Добро пожаловать!
— Лаврентий Павлович разберется, — сказал упрямо Майоранский. — И примет меры.
— Ему надо было отыскать такого послушного идиота, как я, — сказал Лядов. — Который даже не боится, что вы, Лев Яковлевич, по окончании операции разберетесь со мной как с нежеланным свидетелем.
— Что за чепуху вы несете! — воскликнул от двери вернувшийся Лаврентий Павлович. — Кто и кого будет уничтожать? Кто мог втемяшить в вашу головку такую мысль?
— Логика, Лаврентий Павлович, — сказал Лядов, — элементарная логика. Вы замыслили уничтожить все человечество или его лучшую часть. Погодите, не перебивайте специалиста. Но если об этом будут знать два человека, то один из них лишний. Я — человек случайный, никому не нужный, но необходимый, чтобы выйти на базу, показать вам, что хорошо, а что плохо, а потом взорвать все к чертовой бабушке. Но тут-то я становлюсь не только не нужен, но и опасен. Не так уж много народу здесь — даже здесь! — кто хочет уничтожить всех людей, чтобы они сюда не хлопались и не угрожали нашему растительному существованию. Значит, вы, Лев Яковлевич, достанете очередной зонтик с острием на конце и вонзите мне под лопатку. Разве не так?
— Ну что он говорит, что он говорит! — возмущался Майоранский.
— Кончай базар! — воскликнул Берия.
