Последний Иггдрасиль: Фантастические произведения - Янг Роберт Франклин (книги полностью .txt) 📗
Сегодня я уйду с Томом, сказала она себе. Если придется, буду умолять, встану на колени. Пусть простит меня за Джейка, за неродившихся детей, которых я растоптала… пусть хотя бы прикоснется ко мне, и я буду знать, что простил.
Последнюю ветвь Стронг повалил уже во второй половине дня. Площадь внизу превратилась в древесную бойню.
Он работал без перерыва, отказавшись даже принять корзинку с едой в полдень, а теперь спустил контейнер на обрубок самой нижней ветви, а сам стоял выше, на коротком суку, который скрывал его от зрителей. Незаметно для них он протиснулся в расщелину коры и вскарабкался ко входу в пещеру. Не особо ожидая встретить там дриаду, просто на всякий случай. Так и есть, внутри пусто. Скорее всего, она уже покинула дерево. Свечи догорели почти до основания, и в их тусклом мерцании Стронг в последний раз постоял перед копией дерева и гамаком, где провел ночь с Ктиль.
— Если ты еще здесь, — произнес он, — приди ко мне, и я расскажу, что придумал для нас обоих, а потом вместе спустимся вниз.
Прислушался, но в голове тоже было пусто, никаких чужих мыслей. Даже пламя затухающих свечей не оживилось, отвечая на присутствие чудесного неземного существа.
Так и есть, она ушла. Стронг задул свечи и вернулся наружу по узкому коридору. Спускаясь по расщелине, услышал голос Мэтьюз:
— Том, где ты? С тобой все в порядке?
— Я здесь, Мэтти, — ответил он и добавил: — Оуэн, Джейк, принимайте вещи, я спущусь следом.
Он скользнул по перекинутой веревке на нижний сук, потом стянул ее вниз, забил нагель и закрепил на нем один конец. Вторым привязал контейнер и спустил на землю. Пятидесяти метров едва хватило. Когда пик и Синее Небо забрали посылку, воспользовался веревкой сам.
Зрители разразились торжествующими криками. Он стоял, ощущая под ногами непривычно мягкую землю. Мэтьюз подбежала и расцеловала его в обе щеки.
— Пошли со мной смотреть, — сказала она. — Теперь ты внизу, и тройная страховка не действует. Стволом займутся Джейк и Оуэн.
Стронг покачал головой.
— Нет, я сам, — твердо сказал он.
Мэтьюз взглянула ему в глаза, но он смотрел прямо перед собой, не видя ее.
— Как хочешь, Том, это твое дерево.
— Джейка с Оуэном тоже забирай.
— Ладно… Ребята, возьмите контейнер.
Синее Небо озабоченно взглянул на Стронга.
— Том, с тобой все нормально?
— Угу.
— Смотри, поосторожней тут.
Индеец подхватил один конец контейнера, Пик — другой, и оба двинулись следом за Мэтьюз к ожидавшей толпе.
Стронг остался на площади наедине с торчащим голым стволом в окружении хаоса обрезанных ветвей. Остаток дерева возвышался как черная сердцевина вулкана посреди искромсанной земли. Место падения уже было рассчитано — справа от каменной купальни для птиц, в стороне от гостиницы.
Выставив гамма-лучевик на максимальную мощность, Стронг сделал глубокий надрез до самой сердцевины на той стороне, куда должен был упасть ствол. Затем обошел дерево вокруг. Трава под ногами была покрыта ковром из алых лепестков, и косые лучи заходящего Гэндзи делали их еще более похожими на капли крови. Стронг зябко передернулся и стал резать чуть выше с другой стороны. Луч входил в древесину все глубже, и дерево отвечало гулким скрипучим стоном. Люди на лужайке умолкли, слышался лишь зловещий жалобный стон. Наконец ствол вздрогнул и стал крениться, сначала едва заметно, потом все сильнее.
Дерево падало с торжественной и печальной неторопливостью. Казалось, с места сдвинулась гора. К носку ботинка прилип кровавый лепесток, и Стронг нервно топнул, стряхивая его, затем отошел от ствола подальше. Ему вдруг послышалось собственное имя. Кто-то кричал совсем рядом… или нет? Он резко обернулся, но не заметил никого, кроме зрителей в отдалении.
С грохотом, подобным раскатам грома, гигантский ствол обрушился на землю — как раз там, где и было рассчитано. От толпы донесся дружный вздох. По дереву прошла дрожь, и все стихло. Стронг шагнул к необъятному пню шириной с дом, но вдруг снова услышал: «Том!»
Голос был слабый и словно надтреснутый, но чей он, было уже ясно. Стронг в отчаянии бросился бежать вдоль упавшего гиганта, заглядывая под бугристую кору, и увидел впереди как будто бы клочок солнечного света. Толпа уже ворвалась на площадь и обступила дерево, приходилось проталкиваться. Добежав, Стронг упал на колени.
— Ктиль! Ктиль!
Из-под коры виднелась только верхняя часть ее тела, остальное было вмято глубоко в землю. В волосах блестел кровавый цветок.
«Ктиль… Ты не должна была умереть! Я не хотел…»
«Ты не убил меня, Том, — шепнула она, — это была неизбежность».
«Прости меня…»
Она кивнула с улыбкой, и он понял: прощать нечего. Потом умерла. Стронг в последний раз вгляделся в ее лицо, но увидел лишь траву, а на траве — цветок.
Длинные столы вдоль стен ломились от всевозможных яств, но Стронг прошел прямо к стойке, не обратив внимания на угощение. Перед вечеринкой он принял душ, но бриться не стал, только надел белую рубашку без галстука, летние брюки и парадные туфли.
Бар был набит до отказа. Пик с Синим Небом тоже явились, хотя на следующий день с утра им предстояло таскать на лесопилку последние останки дерева. Все принарядились, даже Мэтьюз сменила рабочую одежду на белое платье. Жнецы толпились не только в баре, но заполнили и обеденный зал. Стронгу показалось, что здесь добрая половина деревни. Его встретили приветственным ревом, хлопали по спине и наперебой поздравляли.
— Вот герой, который спас Пристволье!
Мэтьюз подвинулась, освобождая для него место между собой и Синим Небом. Перед ней стоял бокал Старого Земного, индеец по обыкновению прихлебывал виски. Пик, против обыкновения, свой скотч не разбавлял. Вестермайер сам стоял за стойкой, Катерина помогала. Стронг с тоской подумал о Мари Мускатель.
— Виски, — сказал он подоспевшему мэру.
Тот потянулся к верхней полке.
— Самого лучшего! — объявил он, наполняя большой бокал.
— Эй, — спохватился Синее Небо, — у меня тоже пусто.
Вестермайер обслужил их и оставил бутылку на стойке.
— Все это в твою честь, Том, — улыбнулась Мэтьюз.
— Нет у меня никакой чести, — буркнул он. — Я убийца.
— Они появлялись на горизонте в клубах пыли из-под копыт, — забормотал Синее Небо, — и были прекрасны в своем косматом величии и темном великолепии, как сама смерть.
— Я знаю, что ты чувствуешь, Том, — сказала Мэтьюз.
Он допил виски и снова наполнил бокал.
— Нет, не знаешь.
— Я видела, как ты плакал там, возле пня.
Стронг угрюмо молчал, уронив руки на стойку.
«Что станет с тобой, когда умрет твое дерево?» — спросил он тогда, и она ответила: «Я тоже умру». А потом он лгал себе, потому что должен был выполнить работу, и убеждал себя, что она просто не знает и только думает, что умрет. Любил ее — и убивал.
— Нет у меня никакой чести, — повторил он. — Я убил ее.
— Том…
Он снова замолчал. Поднял глаза, увидел свое отражение в зеркале за стойкой и содрогнулся. Взглянул выше, на бутылки, потом на самую верхнюю полку, где красовались изделия квантектилей.
— Вестермайер! Что это?! — Показал пальцем подбежавшему мэру. — Что там за кукла? Я хочу посмотреть.
Чтобы дотянуться, тому пришлось встать на цыпочки. Он протянул куклу Стронгу.
— Мы нашли ее здесь, в гостинице, когда готовились к приезду туристов. Думаю, она как-то связана с религиозным культом аборигенов.
Стронг не сводил глаз с куклы. Она была вырезана из дерева и стояла на небольшом пьедестале. Старинные краски до сих пор не успели потускнеть. Мелкие, изящные черты лица, высокая грудь под зеленой туникой из листьев, длинные стройные ноги, солнечный блеск волос.
— Не удивлюсь, если это их богиня, — продолжал коротышка, — богиня Большого дерева, к примеру.
— Нет. — Мэтьюз покачала головой. Неправильность в ее сне наконец обнажила свое чудовищное уродство. — Это богиня домашнего очага.
