Вопрос верности - Казаков Дмитрий (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
– Ну, что там? – спросила Марта нетерпеливо.
– Сейчас-сейчас… – отозвался Санчес, стоявший на плечах Жозефа. – Полшага вправо. Ага, здорово… О, отлив! Всего в паре десятков метров от нас самый настоящий пляж. Осталось только спуститься и позагорать.
– В это окошко я не пропихнулся бы и в детстве, – пропыхтел Жозеф. – А что там еще, братец?
Санчес приник к крохотному неровному отверстию, что заменяло в камере окно.
Стекла в нем не было, да и размерами оно не вышло, поэтому не могло пострадать от бурь.
– Водоросли, – сказал он. – Целые кучи. Живность скачет, море вдали плещет, одна из лун в небе висит…
Карцер на базе номер семь представлял собой рукотворную пещеру в толще скалы. Сюда вел узкий и крутой коридор с вырубленными в полу ступенями, а вход в камеру запирала толстая дверь. Окошко располагалось на высоте метра в четыре, чтобы в него нельзя было заглянуть.
Но это препятствие узники, находившиеся в заключении третий день, научились обходить.
– Клянусь Пророком, там есть на что посмотреть, – заявила Марта. – Какая хоть луна?
– Кто ж ее разберет? Их на Рахонависе многовато, – Санчес поглядел вниз. – Эй, ты как, не устал?
– Слазь, братец, – ноги Жозефа дрожали, по широченной спине тек пот. – Что-то ослабел я от местной кормежки.
Еду им приносили два раза в сутки, утром и вечером. Порции были крохотные, да и разнообразием блюд не баловали – баланда из водорослей и питательной биомассы. Для оправления естественных потребностей предназначалась закрытая решеткой дыра в полу. Колодец под ней опускался до самого моря.
Из удобств еще имелись лежаки – вырубленные в стенах уступы, покрытые ветхими одеялами. Снизу, от основания скалы доносился неумолчный шум прибоя. Сегодня, когда он неожиданно замолк, узники решили добраться до окна и узнать, что случилось.
– Оп-па, – Санчес ловко спрыгнул на пол. – Интересно, чем это закончится?
– Что именно? – Жозеф уселся на лежак и принялся с кряхтением разминать плечи. – Ну ты и тяжелый, братец. Тощий вроде бы, а весишь не меньше меня. Или кишки у тебя тяжелые?
– Наше заключение, – пояснил уроженец Хордана, не отвечая на явно риторические вопросы.
– Нас могут либо расстрелять, либо спустить дело на тормозах, сделать вид, что ничего не произошло, – проговорила Марта. – Сейчас командиры, скорее всего, решают этот вопрос.
О предположениях Мигеля она рассказала товарищам по несчастью еще в первый день заключения. Жозеф воспринял рассказ эмоционально, помрачнел и почти на сутки ушел в себя. Санчес только кивнул и сказал, что он тоже подозревал чего-то подобное, но молчал.
А вчера они обсуждали, что делать, если их и вправду пошлют на убой ради пользы Эволюции. Долго спорили, но к единому мнению так и не пришли. Сошлись лишь в том, что в происходящем виноват, скорее всего, не сам Пророк, а высшие офицеры, решившие свалить вину за собственные промахи на форсеров по происхождению.
– Расстрелять, хм… – Жозеф замолчал, вслушиваясь в донесшиеся из‑за двери шаги. – Это еще что? Для ужина еще рано…
– Дополнительный паек тебе принесли, – хмыкнула Марта.
Дверь открылась, в нее заглянул мрачный форсер из Черной Сферы с карабином на руке.
– Выходите. На допрос, – сказал он.
– Наручники надевать не будете? – с издевкой поинтересовался Санчес.
– Обойдетесь, – буркнул боец. – Живее.
Конвойных оказалось шестеро, по двое на каждого из узников, и все с оружием.
«Боятся» – подумала Марта, шагая по лестнице. Когда вышли на поверхность, свет солнца показался болезненно ярким.
– При любой попытке к бегству мы будем стрелять, – сообщил возглавлявший конвой субтактик. – Так что ведите себя тихо.
Ответа он не дождался.
Через удивительно пустынную базу узников отвели в штаб, в небольшую комнату на втором этаже, где ждал давешний супертактик.
– Привели? – спросил он. – Отлично. Двое останьтесь тут, остальные в коридор. А вы трое – садитесь.
В комнате стоял обычный конторский стол, перед ним – три стула. На стене за спиной супертактика висел портрет Пророка – седые волосы, суровое лицо, властный взгляд.
– Значит, так, – когда узники сели, супертактик задумчиво пощелкал сенсорами стоявшего на столе вычислительного центра. – Варианта у вас два. Первый – вы признаете вину. Это позволяет ограничить наказание отправкой на рудники. Второй – вы упорствуете. Тогда я вынужден буду прибегнуть к высшей мере – насильственной унификации.
– А какую именно вину мы должны признать? – спросила Марта, ощущая исходившую от офицера враждебность.
– В том, что устроили беспорядки.
– Но это же неправда, – встрял Санчес. – Драку затеяли вот их соратники, – он кивнул в сторону стоявших у дверей конвойных. – Нам пришлось защищаться. А субтактик здесь вообще не при чем.
– Это всего лишь ваш взгляд на случившееся. И он в корне неверен, – мягко проговорил супертактик.
– Вы в этом уверены? – вмешалась Марта. – Я там была, а вы нет. Но сдается мне, что правда в этой истории интересует вас меньше всего. Вам нужно найти, как это говорят люди, «крайних»…
Командир оперативной бригады побагровел, глаза его блеснули, из горла вылетел глухой кашель.
– Что? Как вы… Какой вариант вы выбираете?
– Я не пойду против седьмого параграфа, – сказала Марта. – Стальной Кодекс запрещает ложь, и нарушать его я не собираюсь.
– И я, – Санчес улыбнулся.
– И я, – кивнул Жозеф.
– Ну, хорошо… – субтактик на миг задумался. – Я понимаю, вас переполняют эмоции, обычные для столь примитивных созданий. Поэтому я дам вам время на размышления. Уведите их.
Один из конвойных шагнул вперед и ткнул Марту стволом в спину. Второй открыл дверь.
Настало время возвращаться в карцер.
Воин Пророка
3
– …особо опасны те отступники, чей генетический брак не заметен обычному глазу. Те, чье отклонение от магистрали Эволюции проявилось не в уродстве или дисфункции внутренних органов, – голос у невысокого, почти квадратного тактика был гнусавый и очень неприятный, – а в аномалиях поведения. Именно среди таких форсеров коренятся будущие отступники, бунтовщики, и те, кто противится воле Пророка. Теперь углубим тему…
– Я больше не могу, – прошептал сидевший рядом Андре. – Сейчас засну.
– С ума сошел? – так же тихо отозвался Оле. – Только закрой глаза, и все звено из‑за тебя отправится вывозить в джунгли фильтры из санитарных блоков.
– Эх, кудрявые небеса, – пробурчал Андре и выпрямился, в глазах его, устремленных на тактика, мелькнуло недовольство.
Занятия по «генетической грамотности» на военной базе «Хордан-Центр» начали проводить неделю назад, после того, как размещенные тут части прошли экспертизу и дополнительную модификацию. После завтрака и построения бойцов стали загонять в помещения штаба и в течение часа пичкать разной информацией. Для этой цели на базе появились специально обученные офицеры никак не боевой модификации.
Они горячо и убедительно вещали о преступлениях людей против форсеров, о задачах Эволюции и величии Пророка. Но чаще всего о том, насколько опасны предатели интересов собственной расы, как вредны генетические отклонения и те, в чьих телах они имеются.
За невнимание, проявленное на занятиях по генетической грамотности, бойцов наказывали, причем за зевок одного страдало звено, а за провинность нескольких – бригада.
А грязных и неприятных работ для штрафников на базе хватало всегда.
– Особенно часто генетические отклонения проявляются у тех, кто прошел модификацию в числе первых, когда технология не была отработана, – продолжал вещать тактик. – И что особенно страшно, даже боевую модификацию. Многие из тех, кто сражается за Пророка и Эволюцию с первого дня агрессии людей, не подозревают, что несут в себе отравленные зерна атавистических привычек…
В учебном классе, переделанном из запасного командного пункта, царила полная тишина. Слышно было, как за бронестеклами окон колотит по земле дождь и яростно воет ветер.
