Живой металл - Хайнлайн Роберт Энсон (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗

Гнездо? Я ухватился за это слово. Что оно напоминало? Да, гнездо воинствующих муравьев, город муравьев, которых Вильям Биб изучал в Южно-Американских джунглях. Был ли этот город более чудесен, более невероятен, чем тот город муравьев, образовавшийся из живых тел так же точно, как металлический город из тел кубов.

Как говорил Биб: «дом, гнездо, очаг, детская, брачный покой, кухня, кров и стол воинствующих муравьев». Построенный и обитаемый слепыми и глухими маленькими дикими насекомыми, которые, руководствуясь одним только обонянием, выполняют самые сложные действия. Откуда и как получали муравьи приказания, на которые они отзывались? А металлический народ? Откуда стимул движущий ими, стимул, на который они отзываются? И тут, и там тайна…

В мои мысли ворвалось сознание, что я двигаюсь со все увеличивающейся быстротой. Одновременно какая-то сила подняла меня с пола коридора и помчала вперед. Я посмотрел вниз и увидел пол в нескольких футах под собой.

— Коридор смыкается за нами, — пробормотал Дрэк, — они нас выгоняют.

Было, действительно, похоже на то, что коридору надоело наше медленное продвижение, и он решил поторопить нас. Стены сближались за нашей спиной, мы же мчались все быстрее; казалось, что нас мчит какой-то-поток. Ощущение было удивительно приятное, разнеживающее… как это говорила Руфь?., чувство единства со стихией, чувство какой-то свободы. Сила, которая нас несла, как будто одновременно исходила из стен, из пола, из потолка. Она была равномерна, и в ней не чувствовалось усилий. Впереди нас стены расступались, образуя коридор, так же точно, как они смыкались за нами.

Кругом поблескивали точечки.

Глубже и глубже погружалось мое сознание в это странное спокойствие. Быстрее и быстрее мчались мы вперед.

Вдруг впереди блеснул дневной свет. Мы вошли в него. Сила, поддерживавшая нас, ослабела. Я почувствовал под ногами почву. Я стоял, прислонившись к гладкой стене.

Коридор выбросил нас и сомкнулся.

Перед нами была фантастическая картина, какая вряд ли представлялась зрению человека с самого начала времен.

Мы увидели кратер огромного размера. Над ним был белый и сияющий круг неба, в центре которого пылало солнце. Прежде, чем взор мой охватил всю эту панораму, я понял, что мы в самом сердце Металлического Города.

Вдоль по краю всего кратера были расположены тысячи вогнутых дисков, ярко-зеленых, огромных. Они были похожи на гигантские щиты, и внутри каждого сиял ослепительный цветок пламени — отраженный лик солнца. Под этой сверкающей диадемой висели группы других дисков, и в каждом из них так же висело плененное отображение дневного светила.

Футах в ста под нами было дно кратера.

Оттуда кверху поднимался высокий лес бледно-светящихся конусов, ощетинившихся, ужасных. Они карабкались ярус над ярусом, фаланга над фалангой. Все выше и выше, пирамидально, они вытягивали множество своих заостренных вершин.

На высоте двух тысяч футов они тесно сгруппировались у подножия огромной стрелы, уходившей на полмили в высь. Верхушка этой стрелы была срезана, и от нее радиусами расходилось множество тонких и длинных спиц, поддерживавших колесо в тысячу футов в окружности. Это колесо состояло из бледно-зеленых дисков, вогнутая поверхность которых, в противоположность гладкой поверхности дисков, окружающих кратер, была покрыта странными гранями.

На полпути между краем кратера и его дном начались металлические рати. Оживленными фризами выступали они на закругленных стенах, стенах, которые, я это знал, были такими же живыми, как и они. Они извивались веревками, свисали гроздьями, шары и кубы, густо утыканные пирамидами. Стройные колонны из шаров поднимались навстречу этим свисавшим гирляндам. Металлические предметы мелькали перед нами во всевозможных сочетаниях, то загораживая собой, то снова открывая гору из конусов.

Они перемещались с неимоверной быстротой, образуя арабески, готические рисунки, кружевные фантазии в стиле ренессанса, невыразимо странные, невыразимо, прекрасные, но всегда геометрически правильные.

Движение их вдруг прекратилось, металлический народ точно одел собою огромную чашу кратера какой-то невероятной тканью, усеял ее драгоценными камнями невообразимой красоты.

По дну кратера к конусам скользнул бледносветящийся шар. По виду такой же шар, как и другие, он был весь проникнут какой-то странной силой. Вслед за ним плыли две большие пирамиды, а дальше еще десять шаров.

Глава XXIII

— Повелитель металла! — шепнул Дрэк.

Металлические предметы докатились до основания из конусов и остановились.

Блеск, точно от взорвавшегося метеора — и шар превратился в то великолепие самоцветных камней, перед которым витала Норхала, и я снова увидел сияющие сапфировые овалы на золотом фоне диска. Расцвела роза с пламенными лепестками, сердцем которой был раскаленный рубин.

Две пирамиды, стоявшие по обе стороны диска, превратились в звезды-близнецы, ослепительно сверкающие фиолетовым светом. И один за другим меньшие десять шаров растянулись в пламенные орбиты.

Раздался тихий вой. Далекий сначала, он все приближался.

— Они голодны! — прошептал Дрэк. — Они голодны!

— Дрэк! — я с ужасом посмотрел на него. — Дрэк, вы сошли с ума!

— Но я чувствую, — ответил Дрэк, — что эти проклятые предметы голодны.

Вой все усиливался. Легкий трепет прошел по всему кратеру. И теперь я так же, как и Дрэк, уловил жадное и быстрое пульсирование.

— Голодны, — шепнул Дрэк, — точно львы, к которым пришел укротитель и принес мяса.

В поле нашего зрения, к пламенному диску поднялся огромный куб. Соединение красоты и силы, которое Дрэк назвал Повелителем металла, было высотой с трех рослых мужчин. Куб закрыл его собой. Синевато-черный, он не только скрыл своим массивом пламенный диск, но точно тень от него упала и на весь кратер.

Но затемняющая глыба одно только мгновение стояла перед диском. Новая вспышка метеора, и там, где был куб, мы увидели огромный, огненный крестообразный предмет, стоящий кверху основанием. Верхняя часть его была вдвое длиннее нижней и боковых. Теперь он закрывал не только диск, но и почти всю поверхность двух звезд. Предмет этот был высотой футов в восемьдесят. Он пламенел и мерцал злобным, дымчатым огнем, то с мрачными оранжевыми, то с серо-желтыми оттенками. В его огне не было многоцветного великолепия, как в сверкании диска, не было и следов пульсирующей розы, ни тени торжествующего сапфира, ни ласкового, нежного зеленого отблеска, ни прелестных опаловых тонов.

Крестообразный предмет горел злым дымным красным огнем, с отблесками охры, и в этом свете было что-то жуткое и жестокое.

Снова весь кратер сотряс жадный трепет. Крестообразный предмет повернулся. Он скользнул в сторону от диска и его звездных охранителей. И все эти предметы повернулись, точно глядя ему вслед.

И тут мне стал ясен механизм того процесса, посредством которого шары превращались в овальные диски, пирамиды — в четырехконечные звезды и кубы — в перевернутые кресты.

Металлический народ был полый внутри. В их оболочках заключалась вся их жизненность, вся их сила, сами они. И эта оболочка была всем, чем они являлись.

Когда овальные диски складывались, они превращались в шары. Четыре конца звезды и четырехугольник, от которого они расходились, в закрытом виде представляли пирамиду. Шесть плоскостей куба в раскрытом виде были перевернутым крестом. И эти подвижные стены не были массивны. Они даже были хрупкими по сравнению с размерами металлического народа. Стенки огромного крестообразного предмета, на который я теперь смотрел во все глаза, были не больше чем в фут толщиной.

Сбоку тело Повелителя металла казалось вогнутым, и поверхность его была гладкая, как будто слегка просвечивающая.

Крестообразный Предмет стал наклоняться, его длинная верхняя часть опускалась вниз, как на шарнирах. Все ниже и ниже склонялась эта часть, точно в каком-то гротескном, страшном поклоне. Теперь верхняя часть стала под прямым углом к горизонтальным крылам крестообразного предмета.