Полная заправка на Иссоре - Михайлов Владимир Дмитриевич (читать полные книги онлайн бесплатно .txt) 📗
(Голос с места: «Где это вы нашли чистый воздух? Откройте секрет, и мы все туда поедем отдыхать!»)
– …Я имел в виду моральную чистоту нашего воздуха, его идеологическую прозрачность, а не то, что вы подумали. Господа, это собред от фракции «Банан» пытается сорвать мое выступление. Другой на моем месте сказал бы, что он наглец и идиот, но я не стану этого говорить, а продолжу свою мысль. Да, они давно должны были быть уничтожены. Еще до того, как прибыли на Иссору. Господа, в который уже раз я возвращаюсь к нашему предложению – превентивно расстреливать каждого десятого, а еще лучше – пятого новорожденного! Поймите: тем самым мы окажем ему и всему обществу громадную услугу: ему – не позволим вырасти преступником, а общество – избавим еще от одного преступника, каким этот младенец, безусловно, стал бы, достигнув соответствующего возраста. Что? Почему я уверен, что стал бы? Странный вопрос, свидетельствующий лишь о неумении рассуждать здраво того, кто его задал. Откуда же, по-вашему, высокоуважаемый собред, берутся преступники? Они вырастают из детей, собред, и никак иначе. Или вы полагаете, что все преступники прибывают к нам из других миров? Нет, к глубочайшему моему сожалению, не все. Но вот эти – они, несомненно, прибыли именно оттуда, и тем быстрее их нужно уничтожить и провести конфискацию и распродажу, потому что приближается предвыборная кампания и всем нужны средства, а их у нас, как вам известно, нет. А если кто-либо из вас поверил, что моя партия получает деньги на предвыборную агитацию откуда-то не оттуда, то это ложь, клевета и диффамация, и я немедленно подаю исковое заявление о взыскании с тех, кто распространяет подобную дезинформацию, крупной суммы за нанесенный мне моральный ущерб. И вы увидите, я выиграю, но тех денег все равно не хватит. Так что я вношу предложение и настаиваю: немедленно проголосовать за утверждение приговора соответствующим законом и без промедления перейти к обсуждению действительно важных вопросов. И вообще: нужно немедленно принять закон об утверждении без рассмотрения всех приговоров. Председатель, я требую поставить мое предложение на голосование.
– Но послушайте, собред: если даже такой закон мы примем, в чем я не уверен, он все равно не будет иметь отношения к данному обсуждению, поскольку оно начато до его вступления в силу…
– А мы примем закон о придании этому закону обратной силы. Да-да, не кривляйтесь, имеются исторические прецеденты! И поскольку это процедурный вопрос, то решаться он будет простым большинством… Да, и обязательно поименное голосование!
– Ну подождите, собред… Выключите четвертый… Давайте все-таки выслушаем начальника Законодательно-карательного департамента: насколько я могу судить, он получил информацию, которая позволит нам решить обсуждаемый вопрос быстро, без лишних разговоров и с нужной уверенностью в том, что мы поступаем в полном соответствии с законами и традициями. Прошу вас, собред.
– Уважаемый председатель, уважаемые собреды! При внимательной оценке и глубоком анализе всех обстоятельств дела мы – я имею в виду мое подразделение – обнаружили крупное упущение. Эмоции, эмоции увели нас с правильного пути и заставили не только потерять время, но и едва не вынудили придать обсуждаемому закону неверную мотивировку – что, безусловно, получило бы соответствующую оценку потомства. Дело в том, что мы совершенно упустили из виду, кем в первую очередь являются – просто не могут не являться – существа, незаконно прибывающие к нам из других миров. Нет, это не только любители грабить и незаконно вывозить. Не просто нарушители наших законов, надежно охраняющих богатства родного мира. Это, высокоуважаемые собреды, существа гораздо более страшные и мерзкие. Потому что это – шпионы. Вот их настоящее имя, и вот их подлинная суть!
По залу прокатился легкий гул. Лицо Изнова приняло такое выражение, словно у него внезапно заболели все зубы. Кривясь, он глянул на Федорова. Разведчик безмятежно улыбался. Меркурий тоже казался по меньшей мере спокойным. Посол удивленно поднял брови и стал слушать обличительную речь дальше.
– Вы понимаете, высокоуважаемые собреды, что, рассматривая их дело как дело заурядных преступников, мы с вами и в самом деле могли пойти по пути либерализма, стали бы отыскивать смягчающие обстоятельства, руководствуясь свойственным нам высоким гуманизмом. И тем самым совершили бы огромную ошибку, которой история нам, несомненно, не простила бы. Зато теперь – теперь мы видим их настоящее лицо. Нам все ясно, высокоуважаемые коллеги. И поэтому я считаю – и все мое подразделение единодушно считает, – что любая затяжка этого дела послужит лишь во вред нашей безопасности, станет вопиющим нарушением высоких принципов и славных традиций Иссоры. Смерть шпионам – таким был и остается наш девиз. Никаких рассмотрений более, никакого формализма! Я предлагаю: внести в описательную часть приговора соответствующие изменения, переквалифицировать обвинение и немедленно голосовать за принятие закона об утверждении смертного приговора! Всемерно уважаемый председатель, высокоуважаемые собреды – прошу вас единогласно поддержать меня, потому что – говорю это для тех, кто стремится всегда и во всем придерживаться буквы закона, а не его духа – по всем нашим установлениям, дела о шпионаже в пользу иных миров не требуют судебных доказательств; в данном случае исчерпывающим доказательством является сам факт предъявления обвинения, ибо, как известно всей Галактике, у нас никогда и никому не выдвигалось обвинений такого рода, которые впоследствии были бы признаны необоснованными. Я кончил, собреды.
– Ну вот, – сказал председатель удовлетворенно, – теперь существует полная ясность и, я думаю, никто не станет спорить с только что выступавшим собредом, ибо кому придет в голову защищать шпионов, убийц и диверсантов?.. Ну, что там еще? Не верю глазам своим: кто-то хочет возразить? Неужели?.. Что ж, это факт настолько любопытный, что мы, пожалуй, даже выслушаем оратора. Включите второй микрофон. Ах, это вновь высокоуважаемый собред от партии «Иссора за Иссору». Ну что же, мы вам внимаем…
– Я хочу лишь указать на фактическую неточность, допущенную предыдущим оратором. Он заявил, как вы слышали, что у нас никогда и никому не выдвигалось ложных обвинений в каких бы то ни было преступлениях. Однако это не совсем так. В самом конце предыдущей эры…
Голос исчез: вероятно, второй микрофон по чьей-то команде оказался выключенным. Председатель усмехнулся.
– Наш весьма ученый коллега, – сказал он, – счел возможным погрузиться в мутные воды древней истории в надежде поймать там уклейку. Я не думаю, высокочтимые собреды, что он выбрал удачное время и место для подобных экскурсов. Тем не менее для полной ясности могу сказать, что прецедент, на который попытался сослаться коллега, на самом деле относится скорее к области легенд, чем доказанных фактов, а если и имел место в действительности, то напомню: дело было в мрачные времена генсекретизма, и поэтому есть все основания полагать, что оправдание обвиненных на самом деле было неверным, а по существу, все они были обвинены и наказаны правильно. Однако мы сейчас занимаемся не историческими изысканиями; мы вершим, скажу без преувеличения, судьбы нашего родного мира и должны соответственным образом настроиться и принять то решение, которого ждет от нас весь народ. Итак, я ставлю на голосование… О Великая Иссора, ну кто там не может усидеть спокойно? Неужели еще не все сказано? Вы что, хотите выгораживать врагов Иссоры? Ну-ка, включите третий…
– Всемерноуважаемый председатель, я вовсе не собираюсь никого защищать. Однако призываю к точному исполнению порядка судопроизводства. И ради этого напоминаю: расследование, а равно рассмотрение дел, связанных со шпионажем, в соответствии с существующим законодательством является прерогативой не Великого Сброда, но нашей Службы надежности, мы же лишь рассматриваем и утверждаем результаты, достигнутые ею в процессе ее многотрудной работы. Поэтому предлагаю сейчас никакого вердикта не выносить, а передать подсудимых вместе со всеми имеющимися материалами дела в распоряжение упомянутой мною Службы, самим же перейти к обсуждению следующего вопроса.
