Фонтаны рая - Кларк Артур Чарльз (книги полностью TXT) 📗
Хотя в макете было тепло, его пробрала дрожь. Впервые в жизни Морган осознал, что триумф, к которому он так стремился, может прийти слишком поздно.
Глава 29
Кора
– Но почему вы так долго откладывали? – спросил доктор Сен тоном, каким говорят с умственно отсталыми детьми.
– Как обычно, – отвечал Морган. – Дела. Когда я начинал задыхаться, то приписывал это высоте.
– Конечно, высота кое-что объясняет. Необходимо обследовать всех, кто работает на горе. Как вы могли упустить это из виду?
– А монахи? – сказал Морган. – Ведь некоторым было за восемьдесят. Они выглядели такими здоровыми…
– Монахи жили там много лет и полностью адаптировались. А вы по несколько раз в день за считанные минуты поднимались от уровня моря до середины атмосферы. Но пока ничего серьезного нет – если вы будете выполнять все предписания, которые дадим вам я и КОРА.
– КОРА?
– Коронарная тревога.
– А, одна из этих ваших штучек.
– Да, одна из этих наших штучек. Они спасают в год около десяти миллионов людей. Большинство – высокопоставленные общественные деятели, крупные администраторы, выдающиеся ученые, ведущие инженеры и тому подобные кретины. Я часто думаю, стоило ли так стараться. Природа хочет что-то сказать, а мы ее не слушаем.
– Вспомните клятву Гиппократа, Билл, – усмехаясь, возразил Морган. – И вы должны признать, что я всегда был послушен. Например, за последние десять лет не прибавил ни килограмма.
– Ну, вы у меня не худший пациент, – смягчившись, сказал доктор. Он вытащил из стола большой альбом. – Выбирайте. Любой оттенок красного цвета. Морган с отвращением рассматривал голограммы.
– Где ее нужно держать? – спросил он. – Или вы хотите ее имплантировать?
– Пока в этом нет необходимости. Может быть, лет этак через пять…
Советую начать с этой модели – она помещается непосредственно на груди. Вы скоро перестанете ее замечать, и она не будет вас беспокоить, если не возникнет надобность.
– А если возникнет?
– Слушайте.
Доктор нажал кнопку на пульте, и приятное меццо-сопрано светским тоном заметило: «Мне кажется, вам следует сесть и минут десять отдохнуть». После короткой паузы оно продолжало: «Было бы совсем неплохо на полчаса прилечь». Еще одна пауза. «Как только представится возможность, свяжитесь с доктором Сеном». И в заключение: «Пожалуйста, немедленно примите красную таблетку. Я вызвала „Скорую помощь“, ложитесь и лежите спокойно. Все будет хорошо». Потом раздался такой пронзительный свист, что Морган невольно заткнул уши.
ВНИМАНИЕ. ГОВОРИТ КОРА. ПРОШУ КОГО-НИБУДЬ НАХОДЯЩЕГОСЯ В ПРЕДЕЛАХ СЛЫШИМОСТИ НЕМЕДЛЕННО ЯВИТЬСЯ. ВНИМАНИЕ. ГОВОРИТ КОРА. ПРОШУ…
– Надеюсь, суть вам ясна, – сказал доктор, восстановив тишину. – И я должен упомянуть об одном преимуществе нагрудных аппаратов.
– То есть?
– Один из моих пациентов – страстный теннисист. Когда он расстегивает рубашку, вид этой красной коробочки буквально парализует противника.
Глава 30
Головокружение
Некогда одним из важных дел каждого цивилизованного человека было регулярное обновление записной книжки. С введением универсального кода необходимость в этом отпала, ибо, зная личный номер человека, его можно найти за несколько минут. Но природа не терпит пустоты – ликвидировав одну скучную обязанность, та же самая техника подсунула человеку другую – составление Программы Личных Интересов.
Большинство обновляло свои ПЛИ под Новый год или в день рождения. Отнюдь не всегда преследовалась какая-либо позитивная цель, есть много людей, которым нравится настраивать свои пульты на классически невероятные события типа:
Динозавр, выклевывание из яйца.
Круг, квадратура.
Атлантида, всплытие.
Христос, второе пришествие.
Лох-несское чудовище, поимка. И в заключение:
Свет, конец, Обычно эгоцентризм и профессиональные потребности заставляют абонента начинать список со своего собственного имени. Морган не составлял исключения, но последующие пункты были весьма необычны:
Башня, орбитальная.
Башня, космическая.
Башня, (гео) синхронная.
Лифт, космический.
Лифт, орбитальный.
Лифт, (гео) синхронный.
Это обеспечивало ему ознакомление почти с 90% сообщений, касающихся проекта. Правда, все действительно важные новости он и так узнавал очень быстро.
У Моргана еще слипались глаза, а постель едва успела скрыться в стене его скромной квартиры, когда он заметил на пульте сигнал ВНИМАНИЕ. Нажав одновременно кнопки «КОФЕ» и «СЧИТЫВАНИЕ ДАННЫХ», он приготовился к очередной сенсации.
«ОРБИТАЛЬНАЯ БАШНЯ СБИТА» – гласил заголовок. За последующие десять секунд недоверие Моргана сменилось возмущением, а затем тревогой. Тут же, переслав всю информацию Уоррену Кингсли с пометкой:
«Пожалуйста, свяжитесь со мною как можно скорее», он сел завтракать, все еще кипя от ярости.
Не прошло и пяти минут, как на экране появился Кингсли.
– Ну что ж, Ван, – проговорил он с комическим смирением, – будем считать, что нам еще повезло. Не следует реагировать слишком бурно. Пожалуй, этот тип кое в чем прав.
– Что вы хотите сказать?
Лицо Кингсли стало немного смущенным.
– Кроме технических проблем, существуют психологические. Подумайте об этом, Ван.
Изображение померкло, оставив Моргана в несколько подавленном состоянии. Он привык к критике и знал, как на нее реагировать, более того, он наслаждался пикировкой с равными противниками и почти никогда не огорчался в тех редких случаях, когда оказывался побежденным. Но какой-то Бикерстаф…
Впрочем, такие типы не переводились во все времена. Когда величайший инженер XIX века Брунель замыслил железнодорожный туннель длиной около трех километров, они кричали, что это «нечто чудовищное и невообразимое, в высшей степени опасное и непрактичное». «Невозможно себе представить, чтобы люди выдержали столь тяжкое испытание», – утверждали критики. «Никто не захочет лишиться дневного света… шум двух встречающихся поездов потрясет нервы… никто не решится на вторую поездку…»
Как это знакомо! У подобных типов всегда один девиз: «Ничего не следует делать впервые».
Так и этот Бикерстаф. Обуреваемый фальшивой скромностью, он начал с того, что не берется критиковать технические аспекты космического лифта, он хочет слегка коснуться психологических проблем, которые тот может породить. Их можно суммировать в одном слове – ГОЛОВОКРУЖЕНИЕ. Нормальному человеку, по его словам, присущ вполне обоснованный страх высоты, лишь акробаты и канатные плясуны не подвержены этой естественной реакции. Самое высокое сооружение на Земле не достигает и пяти километров – однако лишь немногие захотят, чтобы их втаскивали по вертикали на опоры Гибралтарского моста. Но это ничто по сравнению с жуткой высотой орбитальной башни. «Есть ли на свете человек, – витийствовал Бикерстаф, – кто хоть раз не стоял у подножия какого-нибудь огромного строения, глядя вверх вдоль его отвесной стены, пока ему не начинало казаться, будто оно вот-вот опрокинется и рухнет? Теперь представьте себе, что такое строение взмывает в облака, поднимается в черную тьму космоса и, минуя орбиты всех крупных космических станций, уходит все выше и выше, пока не покроет значительную часть пути к Луне! Триумф техники – несомненно, но в то же время-психологический кошмар. Некоторые индивиды потеряют рассудок от одной лишь мысли о чем-либо подобном. А много ли найдется таких, кто сможет выдержать головокружительный вертикальный подъем через двадцать пять тысяч километров пустоты до первой остановки на станции «Центральная»?
Утверждение, что вполне заурядные индивиды могут подниматься в космическом корабле гораздо выше, абсолютно не убедительно. Космический корабль ничем, в сущности, не отличается от самолета. Нормальный человек не испытывает головокружения даже в открытой гондоле воздушного шара, парящего в нескольких километрах над землей. Но поставьте его на краю утеса такой же высоты и проследите за его реакцией!
