Черные и белые дыры - Сабо Петер (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
— Привет, Билл! — весело поздоровался Джек и плюхнулся на стул.
Только теперь он по-настоящему почувствовал, каким тяжелым грузом лежит на сердце его тайна, и у него вдруг возникло безрассудное желание тотчас же освободиться от этого бремени. Однако он подавил свое желание. Прошли долгие секунды. Астроном поднял голову и наконец-то заметил Джека.
— Привет, — слабо улыбнувшись, сказал он. — Выпьешь чего-нибудь?
Джек благодарно кивнул. Они снова пили «Муншайн», это был единственный из спиртных напитков, которым разрешалось пользоваться обитателям космоса. В него добавляли какую-то примесь, от которой человек никогда не мог захмелеть по-настоящему.
Астроном опять склонился над столом. Флойд встал рядом и бросил взгляд на карты. На всех картах стоял один и тот же знак: НДЕ 226868, С.
— Все те же черные дыры, Билл? — спросил он, поддразнивая. Всем было известно, что Крэгг просто одержим страстью к черным дырам в космосе. — Мне кажется, у тебя какой-то нездоровый к ним интерес. Ты, небось, представляешь себе вокруг них смазливых девчонок или что-нибудь в этом духе.
Крэгг слыл закоренелым женоненавистником, он не терпел рядом с собой женщин-астрономов, да и те не выносили его оскорбительной манеры поведения. Крэгг относил женщин к породе людей с ограниченными умственными способностями, считал их существами низшего порядка, хотя и небесполезными.
— Ага, дыры, — рассеянно пробормотал Крэгг, поглаживая козлиную бородку. — Подумать только, за последние три десятка лет мы почти не продвинулись в этой области. Теория Пенроуза предсказала целый ряд весьма вероятных явлений, однако, если не считать новых гипотез, разрастающихся, как сорняки, ни одного практического шага вперед сделано не было.
— Что ты имеешь в виду? Созвездие Лебедя неимоверно далеко. Если бы даже запустили межзвездную ракету, она достигла бы этого созвездия только через несколько сотен лет, если бы вообще достигла…
— Я имею в виду не Лебедя. Черные дыры могут быть, должны быть почти повсюду. По-моему, у каждой солнечной системы должно быть такое… слепое пятно. Черная дыра по сравнению с нашей системой столь же мала, как скажем, теннисный мячик в сравнении с Тихим океаном.
— Послушай, оставь ты в покое эти дыры, Билл, не то окончательно свихнешься. Насколько я знаю…
— Замолчи-ка! — раздраженно прервал его Крэгг. — Как же мне не свихнуться, если я убежден, что эти дыры — ключ к познанию всей Вселенной!
— Ну ладно, — пожал плечами Флойд и вдруг почувствовал боль под мышкой. — Тогда расскажи мне о них.
Крэгг внимательно посмотрел на него.
— Джек, мне не нравится твой вид! Ты плохо себя чувствуешь?
Джек подозрительно покосился на приятеля.
— Ничего со мной не происходит, — сказал он резко. — Ну, выкладывай про свои дыры!
Крэгг усмехнулся.
— Прежде ты не слишком-то интересовался ими. Итак, я полагаю, ты знаешь, в чем состоит суть теории Пенроуза. Первая черная дыра, о существовании которой нам стало достоверно известно, находится в созвездии Лебедя. Пенроуз и многие другие описывали процесс, в ходе которого огромные массы с рыхлой структурой сжимаются до состояния чудовищной плотности. Тело, как мы его себе представляем, почти исчезает, остается, так сказать, лишь воспоминание о нем.
— Тебе не кажется, что «воспоминание о теле» — выражение не слишком научное? — спросил Флойд с иронией.
Крэгга это не смутило.
— У такого «воспоминания» настолько мощное гравитационное поле, что даже свет не может уйти от него. Потому-то они и невидимы, эти дыры. У каждой дыры свой «горизонт событий», в действительности черная, дыра должна существовать в совершенно ином пространстве-времени, ни в коем случае не к нашем. Конечно, нам известно о гравитации намного больше, чем во времена Пенроуза. Мы используем антигравитационные частицы, пусть даже и в ограниченном смысле, взять, к примеру, эффект АГ. Суть в том, что по моему мнению — впрочем, и Пенроуз намекал на это, — в каждой солнечной системе где-нибудь да должна быть черная дыра. Поскольку же мы не знаем природы этих дыр, то не можем предсказать и их местонахождение, если только…
Крэгг, задохнувшись от возбуждения, на миг прервал свою лекцию.
— Словом, пусть слепец попробует найти в Тихом океане этот теннисный мячик, — кисло заметил Флойд.
— Вот именно, — признался Крэгг. — Ты ведь наверняка помнишь «Эксплоурер-10006»?
— А как же. Тот автоматический искусственный спутник, который вернулся обратно без всяких результатов?
— Да, тот самый. Он обращался в предполагаемом секторе космоса, где должна находиться наша черная дыра. Все сигналы от него прекратились примерно на десять часов, а затем он продолжил свою работу. В его памяти мы не нашли никакого объяснения, хотя вычислительная машина и соответственно бортовой журнал должны были бы зафиксировать перерыв связи с нашими станциями. Однако ничего этого не оказалось. Только… пустые блоки, на весь период прекращения связи. Полный пропуск, понимаешь?
— Боюсь, я не совсем понимаю, куда ты клонишь.
— Потому что не видишь, какой вывод из этого следует. Пенроуз изобразил черную дыру символически, он сравнил ее с воронкой, ось которой есть сингулярность, особенность времени. Если какой-либо предмет извне попадает в воронку и пересекает «горизонт событий», то он падает в нее и не может возвратиться. Однако у Пенроуза есть одно интересное замечание: он, например, утверждает, что во Вселенной должны быть и белые дыры, где происходит обратный процесс появления тела из некоего хаотического состояния. И время в этих белых дырах течет вспять; тем самым оборачивается принцип причинности. А примерно год назад меня осенила догадка, что черные и белые дыры представляют собой некую единую сущность.
— Для меня это чересчур заумно, — признался Флойд и осторожно дотронулся до груди.
— Представь себе вместо одной две воронки, узкие концы которых соединены трубкой.
— Вот это да! — прерывая приятеля, выдохнул Флойд.
— И все, что попадает в эту двойную воронку с одной стороны, выходит из другой. Знаю, что это может показаться довольно абсурдной идеей, но, по-моему, тот искусственный спутник был втянут в воронки, исчез, а потом снова появился, став совершенно новым, как перед запуском. Иначе говоря, никакого пропуска времени не было. Искусственный спутник, если воспользоваться еще более абсурдным термином… возродился вновь!
— Ну, нет, дружище, ты меня разыгрываешь! Такие шутки я не намерен сносить даже от тебя, — сказал Флойд, поднимаясь с места.
— Но это же не противоречит теории Эйнштейна!
— А что ей противоречит? Если бы сейчас существовали специалисты по охоте за ведьмами, они наверняка тоже ссылались бы на Эйнштейна. Бредовая гипотеза, Билл. На твоем месте я бы выкинул ее из головы.
— Есть еще кое-что, Джек. Биологи поместили на искусственный спутник культуру живой ткани. Ну, знаешь, типичный эксперимент. Так вот, эта культура преподнесла биологам сюрприз: она почти не выросла. Вернее, выросла ровно настолько, насколько могла вырасти за время возвращения после того, как прошла через черную дыру. И десять часов тоже укладываются в этот срок.
— Что же ты предлагаешь? Послать еще один искусственный спутник?
— Именно об этом я и просил Сэма. Но наш Главный координатор придерживается того же мнения, что и ты. Он считает это чистейшим бредом. Между тем, если эта дыра действует так, как я себе представляю… туда можно было бы послать растения, животных, а со временем и человека. Ибо она… само бессмертие!
— Но, Билл, твои доводы чересчур легковесны. Все знания, которые мы до сих пор накопили, свидетельствуют о том, что жизнь — процесс необратимый. Если живое существо разлагается на составные части, то получить его обратно новехоньким невозможно. Представь себе, как сложилась бы ситуация, скажем, в случае с собакой?
Крэгг налил себе виски.
— Ну, на другом конце воронки я рассчитывал бы увидеть только что родившегося щенка, который скулит от голода. Ради бога, постарайся забыть о привычных предрассудках, ты рассуждаешь, как англиканский епископ времен Ньютона. В конце концов жизнь не такая уж загадочная штука, это — совокупность физических и химических процессов, ее можно создать даже искусственным путем. Так чего же ты ко мне придираешься? Если бы только у меня была хоть какая-нибудь возможность доказать, что я прав!
