Венерианская колдунья - Брэкетт Ли Дуглас (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Внезапно он остановился и, откинув голову, прислушался.
Медленный ветер принес слабый звук. Он шел отовсюду и ниоткуда — нечто смутное, без источника и направления. Казалось, говорит сама ночь, жаркая синяя ночь Венеры, кричит сквозь туман языком бесконечного горя.
Звук стих и умер, едва услышанный, оставив после себя чувство боли и печали, словно бы все муки и печали, нужды и желания мира обрели голос в этом безнадежном плаче.
Старк вздрогнул. С минуту была тишина, а затем звук повторился, его поддержали причуды тяжелого воздуха, и он превратился в пение, поднимающееся и понижающееся. Реальности словно не было, да это и нельзя было выразить словами. Потом он тоже исчез.
Старк повернулся к Мельфору:
— Что это?
Тот с удивлением взглянул на Старка. Он ничего, видимо, не слышал.
— Плачущий звук, — нетерпеливо пояснил Старк.
— Ах, это! — венерианец пожал плечами, — фокусы ветра. Он ударяет в поле камни вокруг пролива…
Он зевнул, снова уступил свое место у рулевого весла помощнику, а сам подошел к Старку. Землянин игнорировал его. По каким-то причинам тот звук, едва слышный в тумане, резко усилил его тревогу.
Цивилизация лишь слегка коснулась Старка. С детства воспитанный полулюдьми, он сохранил в своих восприятиях нечто варварское, дикарское. Слух у него был превосходный.
Мельфор врал. Никакой ветер не создаст крик боли.
— Я знал несколько землян, — сказал Мельфор, меняя тему, хоть и не слишком ловко. — Они не похожи на тебя.
— Я не с Земли, — сказал Старк, — а с Меркурия.
Мельфор вытаращил глаза. Венера — облачный мир, где жители никогда не видели Солнца и мало что знают о планетах. Капитан же кое-что слышал о них. Он знал о существовании Земли и Марса, но о Меркурии не слыхивал. Старк объяснил:
— Это ближайшая к Солнцу планета. И там очень жарко. Солнце пылает, как гигантский костер, а облаков, чтобы прикрыть его, нет.
— А! Вот почему у тебя такая темная кожа. — Мельфор вытянул свою бледную руку рядом с рукой Старка и покачал головой. — Я никогда не видел у людей такой кожи, — и таких мускулов, — добавил он с восхищением. Наглядевшись, он продолжал в совершенно дружелюбном тоне: — Я хочу, чтобы ты остановился у меня. Лучшего жилья не найти во всей Шараане. И я предупреждаю тебя: люди в городе рады поживиться за счет иноземцев — грабят их, даже убивают. А меня все знают как честного человека. Под моей крышей ты можешь спать спокойно. — Он помолчал и с улыбкой добавил: — К тому же… у меня есть дочь. Отличная кухарка… и очень красивая.
Горестное пение началось снова; далекое и приглушенное ветром, оно как бы предупреждало против какого-то немыслимого рока.
— Нет, — в третий раз сказал Старк.
Не нужна была интуиция, чтобы держаться подальше от капитана: он был явным и не слишком хитрым мошенником.
В глазах Мельфора на миг мелькнула злоба.
— А ты упрямый. Шараан же — не место для упрямых людей.
Он повернулся и отошел. Старк остался на месте. Корабль шел через медленную вечность времени, все дальше по спокойному заливу Красного Мора, сквозь жару и туман. Призрачная песня преследовала Старка, как плач погибших душ в забытом аду.
Наконец курс корабля изменился. Мельфор снова вышел на заднюю палубу, отдав несколько спокойных команд. Старк увидел впереди землю — темное пятно в ночи, а затем различил контуры города.
На набережных и на улицах горели факелы, а низкие здания получали красноватый отсвет от самого моря. Приземистый и безобразный город Шараан скорчился, как ведьма на скалистом берегу» макающая в кровь рваные юбки.
Корабль шел к набережной. Старк услышал за собой легкое движение, умышленно приглушенные шаги босых ног. Он повернулся с ошеломляющей быстротой животного, чувствующего угрозу, и положил руку на пистолет.
Нагель, брошенный помощником капитана, с оглушающей силой ударил Старка по голове. Шатающийся, полуослепленный, он смутно увидел приближающихся людей. Низко и резко прозвучал голос Мельфора. В воздухе просвистел второй нагель и ударил в плечо Огарка.
Руки схватили его. Тяжелые крепкие тела старались повалить его. Мельфор захохотал.
Белые зубы Старка блеснули в оскале: чья-то щека оказалась рядом, и его зубы вонзились в нее… Старк издал рычание, какое никогда не выходило из человеческой глотки. Похоже, венерианцы испугались, что человек, на которого они насели, колдовским образом превратился в зверя, как только до него дотронулись чужие руки.
Человек с разодранной щекой выл. Шарканье ног, страшная интенсивность движения — и вот громадное смуглое тело выпуталось из кучи других, поднялось и исчезло за поручнями, оставив в руках Мельфора лишь обрывки шелковой юбки.
Поверхность Красного Моря без всплеска сомкнулась над Старком. Только вспышка из малиновых искр, минутный след огня ушел вниз, как затонувшая комета. И все.
