Миры без конца - Саймак Клиффорд Дональд (полная версия книги .txt) 📗
Сидя здесь, Норман Блэйн думал, что гордится своей работой. Яркая и блестящая, уютная и довольная гордость хорошо выполненной работой. И это чувство не принадлежало ему одному, его испытывал любой служащий Центра. Они могли быть непочтительными, когда болтали среди своих, но гордость была, скрытая под непочтительностью и проявляющаяся в работе.
— Вы говорите почти как посвященный, — сказала она.
Снова насмешка? — подумал он. Или это лесть под стать его собственной? Он слегка улыбнулся своим мыслям.
— Не посвященный, — сказал он. — По крайней мере, мы никогда не думаем о себе так.
И это не совсем правда, подумал он. Наступало время, когда каждый из них начинал думать о себе, как о посвященном. Об этом, конечно, никто не мог сказать вслух — но думали все именно так.
Это странное положение, подумал он, гордясь работой, свирепая лояльность самой гильдии и затем рвущая глотки конкуренция и политика Центра, находящаяся между гордостью и лояльностью.
Взять, например, Реймера. Реймера, который после стольких лет работы был близок к увольнению. На днях был разговор — известный всем секрет, шепотом передававшийся по Центру. К этому, якобы, приложил руку Феррис, каким-то образом в это был замешан Лев Гизи; и были другие, о которых упоминали. Например, сам Блэйн, упоминавшийся как один из тех, кто мог заменить Реймера. Слава Богу, все эти годы он держался в стороне. В политике Центра слишком много интриг. А Норману Блэйну достаточно и своей работы.
Хотя было бы прекрасно, подумал он, если бы я взял место Реймера. Оно было на ступеньку выше, прекрасно оплачивалось и может, если бы он получал больше, то сумел бы уговорить Гарриет бросить работу в газете и…
Он заставил себя вернуться к делу.
— Есть определенные соображения, которые вы должны принять во внимание, — сказал он женщине по другую сторону стола. — Вы должны понять все, что влечет за собой ваше решение, прежде чем двигаться дальше. Вы должны понять, что когда погрузитесь в Сон, то проснетесь в цивилизации, отличающейся от вашей собственной. Планеты не будут стоять на месте, пока вы спите, они будут развиваться — по крайней мере, мы надеемся на это. Они станут очень отличаться от нынешних. Изменится мода в одежде, манеры. Мысли, речь и перспективы — все будет иным. Вы проснетесь чужой в мире, который оставит вас далеко позади, вы будете старомодной. Появятся издания, на которые сейчас нет ни малейшего намека. Могут развиться правительства и станут другими обычаи. То, что незаконно сегодня, может стать совершенно приемлемым завтра. То, что приемлемо и законно сегодня, может стать оскорбительным и незаконным потом. Все ваши друзья будут мертвы…
— У меня нет друзей, — сказала Люсинда Сайлон.
Не обращая на нее внимания, он продолжал:
— Я пытаюсь внушить вам, что, проснувшись, вы уже не сможете вернуться в этот мир, вашего мира больше не будет существовать. Ваш мир давно будет мертв, вы должны будете приспосабливаться, должны будете взять курс на переориентацию. В конечном счете, в зависимости от степени осознания личности, изменения в культуре могут быть велики, и переориентация должна будет произойти как можно быстрее. Мы должны будем дать вам не только факты перемен, которые произойдут, пока вы спите, мы должны достигнуть принятия вами этих перемен. Пока вы не приспособите не только ваши знания, но и культуру, мы не сможем позволить вам уйти. Чтобы жить нормальной жизнью в том мире, в котором вы проснетесь, вы должны будете принять его так, словно родились в нем — вы должны будете, фактически, стать его частью. А это частенько бывает длительным и неприятным процессом.
— Я все поняла, — сказала она. — Я готова принять все условия, которые вы предложите.
Она совершенно не колебалась. Люсинда Сайлон не выказывала ни сожаления, ни нервозности. Она была так же холодна и спокойна, как и тогда, когда входила в кабинет.
— Теперь, — сказал Блэйн, — причина.
— Причина?
— Причина, почему вы хотите уйти в Сон. Мы должны ее знать.
— Ее вы тоже проверите?
— Да. Видите ли, мы должны быть уверены. Есть много причин… гораздо больше, чем вы думаете.
Он продолжал говорить, давая ей возможность успокоиться и изложить причину. Очень часто это было не самым трудным из всего, с чем сталкивался клиент.
— Есть такие, — сказал он, — кто уходит в Сон, потому что болен неизлечимой в настоящий момент болезнью. Эти люди заключают контракт не на определенный срок, а лишь до того дня, когда будет открыто средство. Затем некоторые хотят протянуть время до возвращения любимого со звезд — выждать по субъективному времени Земли, поскольку время полетов при скорости света быстрее. И есть люди, которые хотят проспать до того момента, пока сделанный ими вклад не вырастет настолько, чтобы превратить их в богачей. Обычно мы пытаемся отговорить их от этого. Мы вызываем экономистов, которые пробуют доказать им…
Она прервала его.
— Может быть, скука будет достаточной причиной? — просила она. — Просто скука.
Он написал в графе причины «скука» и пододвинул к ней заявление.
— Можете подписать его позже.
— Я могу подписать его сейчас.
— Мы предпочитаем, чтобы вы немного подождали.
Блэйн повертел в руках ручку, пытаясь обдумать все еще раз интересно, почему эта клиентка так беспокоит его? В Люсинде Сайлон было что-то не то, и он не мог определить, что именно. Да, он знал, что умеет разбираться в людях, он встречался с разными клиентами…
— Если хотите, — сказал он, — мы можем обсудить Сновидение. Обычно мы этого не делаем, но…
— Давайте обсудим, — сказала она.
— В Сновидении нет необходимости, — начал он. — Некоторые уходят в Сон без Сновидений. Я не хочу выставлять аргументы за простой Сон без Сновидений, но по многим причинам для меня простой Сон предпочтительнее. Вы не почувствуете времени — час или столетие покажутся вам не дольше секунды. Вы уснете и словно сразу же проснетесь…
— Я хочу Сновидение, — сказала она.
— В таком случае мы рады обслужить вас. Какого рода Сновидение?
— Дружелюбное. Спокойное и дружелюбное.
— Никакого возбуждения? Никаких приключений?
— Ну, может быть, иначе получится слишком монотонно. Но, будьте так добры, элегантные.
— Возможно, воспитанное общество? — предложил Блэйн. — Мужчина, который заботится о своих манерах.
— И никакой конкуренции, никакой спешки за чем бы то ни было.
— Старый, солидный дом, — продолжал Блэйн. — Хорошее положение в обществе, высокие семейные традиции, достаточный доход, устраняющий заботу о деньгах.
— Это звучит несколько старомодно.
— Такое Сновидение вы заказали.
— Конечно, — сказала она. — Что я подумала? Это может быть мило. Такое… такое… — Она рассмеялась. — Такое, о чем можно только мечтать.
Он рассмеялся вместе с ней.
— Вам нравится это? Мы можем его изменить, приблизить к современности.
— Не вздумайте, это то, что я хочу.
— Вы хотите быть молодой, я полагаю, моложе, чем сейчас… шестнадцати-семнадцати лет.
Она кивнула.
— И хорошенькой. Конечно, вы будете красавицей, что бы мы ни сделали.
Она не ответила.
— Много поклонников, — продолжал он. — Мы можем создать массу поклонников.
Она кивнула.
— Сексуальные приключения?
— Немного, однако не переборщите.
— Мы удержимся в рамках достоинства, — пообещал он. — Вы не пожалеете, мы дадим вам Сновидение, за которое вам не будет стыдно. У вас останутся счастливые воспоминания о нем. Затем, естественно, будет несколько разочарований — счастье не может длиться вечно, не теряя новизны. Даже в Сновидении должно быть что-то, на чем вы можете основать сравнительные ценности.
— Я во всем полагаюсь на вас.
— Отлично, тогда мы поработаем над этим. Вы можете прийти, скажем, через три дня? Тогда у нас будет черновой набросок, и мы сможем откорректировать его вместе. Может понадобиться с полдюжины… ну, назовем их заготовками, прежде чем мы получим то, что вы хотите.
