Покинутые - Клейн Жерар (книги бесплатно без онлайн .txt) 📗
Зазвонил телефон.
– Алло.
– Как поживаете, Леонар Флинк? Это был его собственный голос, но чуть более насмешливый. Словно эхо. Он даже видел, как эти слова выговаривали его собственные губы.
– Думаю, не хуже, чем вы. Кстати, хотел бы вас поблагодарить.
– За что?
– За сказанное вами в адрес моей супруги.
– Именно по этому поводу я и потревожил вас. Убедительно прошу вас выкинуть все это из головы.
– С какой стати?
– Да, да. Забудьте все, что я мог наболтать вам. И даже сам факт нашей встречи. Крайне сожалею, что пошел на это. Тогда вы бы так ничего и не заподозрили. Но если бы я вас не предупредил, то чувствовал бы себя последним негодяем.
– О чем бы это я не догадался? Какое предупреждение?
– Не берите себе в голову. Все это не имеет никакого смысла.
Они помолчали с минуту. Леонар-I мучительно размышлял. Послышался щелчок, означающий, что истекла единица оплаченного времени.
– Алло, – встрепенулся Леонар-II.
– Я трубку не клал и продолжаю вас слушать.
– А мне показалось, что вы отсоединились. Я должен сказать вам еще кое о чем. Каким образом вы можете удостовериться, что не перескочили в параллельную Вселенную?
– Почему бы мне вздумалось так поступать? Да и не умею я этого делать.
– Я просто задаю вам вопрос. Представьте себе, что разница между этими двумя мирами ограничивается каким-нибудь… ну, не знаю… булыжником, проявится всего лишь в песчинке, птичьем перышке, в оттенке кожи или в любой другой внешне незначительной детали. Как при таких обстоятельствах вы можете убедиться, что не переступили невидимый барьер?
– Полагаю, что мне это не по силам.
– Да и вообще никому, не так ли?
– Согласен.
– Вполне чистосердечно?
– Ну конечно!
– Вот вам и идеальная ловушка. Обнаружить ее невозможно. Изымите кого-то и поместите на его место двойника из подобной Вселенной. Весьма забавно.
– Мне так не кажется, но благодарю вас за сообщение.
– Подумайте над этим, Леонар Флинк. Это ваш последний шанс. Я играю по-честному. Прощайте.
Леонар Флинк начал терзаться: «Что он подразумевал под „последним шансом“? При чем тут игра? О какой ловушке он разглагольствовал?»
Неясное беспокойство кольнуло сердце, буравчиком впилось в мозг.
«Все равно он ничего не сможет сделать. Он же посторонний здесь человек. Чужак в полном смысле этого слова. А я нахожусь в своем мире».
В тот вечер он вернулся домой озабоченный. Еще не войдя в сад, услышал звук включенного телевизора. Жена ожидала его на пороге дома. Это удивило его. Но сейчас его мысли были целиком заняты другим: «Что же это все-таки означает? Ловушка. Но не в моей Вселенной. Черт побери этого Леонара Флинка-II!»
– Как это было мило с твоей стороны прийти днем домой пообедать.
Он рассеянно поцеловал ее.
«Подумать только: вчера даже собирался похвалить эту каналью Леонара Флинка-II! Не разобрался в его словах».
– Что-то у тебя к вечеру усталый вид, Леонар. А ведь в полдень ты выглядел прекрасно.
«Что? Как она сказала? В полдень ? Но ведь в это время меня не было дома. Я перекусил в небольшом баре, что у самой скоростной магистрали, насмотрелся красавиц-машин. Но какой шум! Все время что-то ревет, гудит. Хватило, чтобы возненавидеть всю эту технику на целый век вперед. Да, в полдень меня здесь не было». Но он никак не отреагировал на слова супруги. Закрыл глаза. «Прекрасно выглядел! Леонар Флинк-II. Негодяй! Ловушка. Игра».
– У тебя неприятности? – участливо спросила Барбара.
– Да, – рассеянно ответил он, а про себя подумал: «Нет, эту игру выиграю я».
– Мне почему-то казалось, что ты выше ростом, – удивленно заметила она.
– Ну какое это имеет значение? – небрежно бросил он. – Послезавтра мы уезжаем на отдых.
– Почему так неожиданно?
– Мне уже давно хочется отвлечься от забот. А тебе разве нет?
– Конечно, милый, – поспешила заверить его жена.
Он обхватил ее за талию, и они прошли в дом.
На следующее утро он, проснувшись рано, долго смотрел на спящую Барбару. Ласково погладил ее шелковистые волосы. Затем решительно встал и отправился в город.
Леонар купил цветы. Он вдруг вспомнил, что Барбара разводила тюльпаны в зимнем садике, устроенном в пристройке к дому. У кондитера он приобрел коробку шоколадных конфет.
– Два билета, пожалуйста, до Рима, закажите каюту на теплоход до Афин, оттуда – самолетом в Калькутту.
– У вас свадебное путешествие? – вежливо поинтересовался служащий туристического агентства.
– Что-то в этом роде, – возвестил он.
Теперь он был уверен, что выиграет этот матч. В конце концов, Барбара ведь тоже из этой же Вселенной!
Он вернулся домой, обремененный охапкой бумажных пакетов.
– Барбара! – позвал он.
Тишина. Он поднялся по усыпанной гравием дорожке.
– Барбара!
Толкнул дверь. Чуть задержался в коридоре. Через заднее окно бросил взгляд на начавшие желтеть хилого вида яблони.
– Барбара!
«Неужто…» Пакеты рассыпались по полу. Он скомкал билеты, которые держал в руке.
«Леонар Флик-II не может существовать. Он же родился в ином мире. Не мог он ее похитить. Нет у него такого права». Ах, если бы удался его план и они отправились бы в путешествие. Он представил их обоих на палубе корабля, в блеске огней, в роскошных салонах, под жарким, золотящим кожу солнцем, будто наяву услышал, как восхищаются люди: «Что за прелестная пара!»
«Разве так не было бы лучше? – тоскливо подумал он. – Это же так несправедливо. Она же моя, Барбара».
Он закричал что было мочи:
– Барбара!
– Я здесь, – раздался бесцветный голос.
Он рывком распахнул дверь. Она неподвижно стояла в центре гостиной, поджидая его.
– Ах, вот ты где, – смешался он. Напряжение сразу спало. «Все отлично. Завтра уедем отсюда к черту на рога. И больше не оставлю ее одну ни на минуту. Хотел бы я увидеть сейчас рожу этого Леонара…»
– Барбара!
Она неуклюже двинулась навстречу. Потухшие глаза. Волосы, вроде какие-то растрепанные, жирно блестят. Он что-то заподозрил. Боже! Да у нее мешки под глазами, уголки плотно сжатых губ опущены вниз…
– О! – произнесла она, и голос был более чем заурядный.
По ее взгляду он понял, что и она рассматривает его с таким же удивлением. И тогда он стал судорожно рвать на части билеты, потом подошел к ней вплотную и, поцеловав без всякого удовольствия, осознал окончательно, что она несказанно изменилась, стала иной.
