Альтер эво - Иванова Анастасия (книги онлайн читать бесплатно txt, fb2) 📗
И конечно, главное. Почему-то в Городе Золотом нет покрытия.
Это дикость. Многие в это не верят. Но как раз Майя-то точно знает: его нет.
Соответственно, если тебе край как приспичило заняться чем-то сомнительным, ты либо едешь к черту на кулички – за несколько километров от молла, в старые районы, – либо идешь сюда.
Майя что-то слышит и резко поворачивается. Другая ворона?
Нет. Птица не может так шебуршать.
Звук доносится как будто из подвала. Майя глупо застревает посреди дороги, а потом, опомнившись, крадется к двери.
Если тебе приспичило заняться чем-то сомнительным – добро пожаловать в Город Золотой. Никакого покрытия, никаких полли. Во Фриктауне каждый – сам за себя.
Подозрительными внезапно начинают казаться все перебитые окна первого этажа, и окна второго тоже, а еще кустики за спиной. Подобравшись к подвальной двери, Майя колеблется. То есть разрабатывает стратегию. Сейчас она осторожно потянет за ручку, и…
Снова звук. Ветер в окнах? Чушь, ветра вообще никакого нет. Из-за стресса Майя бессознательно переходит на обратное даосское дыхание.
Если дверь закрыта, она попробует развернуться и толкнуть спиной. Если не получится – придется лезть в окно. С пистолетом в одной руке она сумеет…
В этот момент Майя чувствует толчок в плечо сзади.
Она подпрыгивает на месте и оборачивается, забыв прицелиться – рука с пистолетом свободно болтается вдоль тела. Два тебе, Майя. Кол тебе.
Разглядев стоящего за спиной человека, про даосское дыхание она забывает раз и навсегда.
Распахнув глаза, Марк рывком вдохнул, напрягая гортань, и сел в ванне. Потряс головой. Принялся отлеплять от кожи те проводки, что не отклеились сами. Еще один повод не любить гипно: гель-проводник и усики из биоматериала, которые прилепляются к активным точкам на теле – на всем теле, следует подчеркнуть. Комнатная температура, вязкое сопротивление, ласковые касания усиков-щупалец. Антураж такой, словно над тобой вот-вот проведут редкостно мерзкую медицинскую процедуру. Собственно, первоначальная модификация для того и разрабатывалась.
Увы, и те, кто не любит гипнованны, все равно ими пользуются. Те, для кого это хлеб – как для Марка. И еще другие – особые и исключительные гости, каждый из которых готов обеспечить заведению кассу целого вечера в обмен на сомнительное удовольствие потыкаться носом в закрытую дверь инфокосмоса. Говорят, у некоторых даже получается приоткрыть в ней щелочку.
– Как успехи, брат?
Черт бы побрал здешние порядки, которые исключают возможность запереться изнутри. Способность ориентироваться в реальности даже к опытному ретриверу возвращается не мигом, а с идиотами приходится общаться тут же.
– Как и всегда. – Марк оборвал последний усик с меридиана печени и протянул руку за рулоном бумажных полотенец.
– Ничего нового под солнцем, да?
Следом за говорящей головой, просунутой в дверь, в комнатку вошел и вальяжно присел на край ванны сам Керамбит. Неглектик, слегка психопат и безраздельный владелец заведения.
Как ни удивительно, сам Керамбит ретривером не был и ванну в тайной комнате «Семи на полу» держал почти исключительно для внутреннего пользования – для коллег Марка по цеху и редких инфотуристов, любителей получать те впечатления, что подороже. Имелось мнение, что Керамбит – тупой и агрессивный истерик, на всю голову ушибленный верой, нестабильный и непредсказуемый. Марк был не согласен. Марк считал, что заиметь и удержать бар в «Кукурузе» может только человек весьма деловитый и смекалистый, пусть даже и вправду религиозный маньяк. То есть все вышеперечисленное – да, «тупой» – нет.
– Ничего нового вообще нет и быть не может, – согласился Марк, беря с вешалки аккуратно расправленную рубашку в огромных белых гибискусах. – Только неизвестное.
Керамбит ухмыльнулся. Наперекор моде, здравому смыслу и эстетическому чувству Марка он отпустил мелко вьющиеся черные волосы почти до плеч, которые зачесывал назад и обильно сдабривал гелем. В сочетании с коричневатой кожей, тонкими усиками и сверхтолстой и сверхпошлой золотой цепью на шее смотрелось это грустненько.
– И тем не менее вы, братья мои, продолжаете бездумно совать свой нос в иные сферы. А разве ж мы, люди, для такого предназначены? – Керамбит с напускной печалью покачал головой, глядя на тазик, оставленный рядом с ванной для неопытных гипнонавтов. – Разве сама природа не говорит вам, что лучше было бы всякому сверчку знать свой шесток?
Марк подавил вздох, дрыгая ногой в брючине. Неглектики исповедовали полный отказ от сознательного стремления к познанию. Как и от направленного движения к научному, техническому и любому иному прогрессу. Согласно их вере, человек имел право воспользоваться лишь тем знанием, которое само его нашло неким туманным естественным – «экологичным» – образом. Любое другое могло оказаться человечеству не по возрасту и привести к краху цивилизации. Как Керамбит умудрялся истово верить в подобное и одновременно предоставлять желающим гипнованну – за хорошие деньги – оставалось загадкой. И даже спрашивать не хотелось, ибо дискутировать с Керамбитом по вопросам веры – безумие.
Но какого хрена – Марку, что ли, хоть раз тазик понадобился?
– А тебя, брат Керамбит, не смущает, что шесток горит у нас под лапками? – Марк затянул ремешок прекрасных «Секонда» в золотом корпусе с рисунком циферблата под шкуру броненосца.
– Именно, брат Марк, именно! – воодушевился Керамбит, ощериваясь. – Мир наш катится в преисподнюю, и кто тому виной?
На мгновение Марк застрял, соображая, что не так. А, вот: внизу одна свободная петля. Блин, все пуговицы теперь перестегивать. Он с досадой поднял глаза на Керамбита:
– И кто тому виной?
Владелец бара развел руками:
– Вот те раз. Конечно же, никто и не догадывается, никто не при делах, знать не знаю, ведать не ведаю. Заговор молчания, епта. – Он подался вперед и нацелил на Марка внушительный взгляд исподлобья. – А кто поведал нам о том, что шесток в огне, а?
Марк перестегнулся, затолкал рубашку в брюки, резким движением выправил воротник – и только тогда осмыслил обвинение:
– Так, по-твоему, палы виноваты, что ли?
– А по-твоему, типа, нет? – передразнил его Керамбит. – Кто сказал, что нам угрожает погибель? Кто насильно скормил информацию, для которой мы не дозрели?
– Ну… – Марк стряхнул невидимые ворсинки с брусничного блейзера с замшевыми вставками и внимательнейшим образом проинспектировал янтарно-коричневые крокодиловые ботинки на предмет новых царапин. – Сейчас не дозрели, а потом могли бы и опоздать, да?
– Не-е-ет, все не так. На этот поезд не опаздывают. – Керамбит со снисходительным миссионерским видом покачал головой. – Ты ведь не станешь младенца потчевать свиной рулькой, а? Человек либо может переварить пищу, либо нет, и если нет, то глупо пытаться ее пожрать. Неадекватные реакции, брат, неадекватные. В черепных коробках нейронные сети не справляются. Посмотри вокруг. Все наше общество – сплошь погребучие неадекватные реакции: люди мечутся, силясь обрести спасение там, где нет его и не будет, а ведь всего этого можно было бы избежать.
Марк уже десять раз пожалел, что затеял этот разговор. Он присел на кушетку и занялся ботинками:
– Слушай, не они ведь так все устроили. Они просто рассказали как есть. А ты винишь гонца. Метил бы уж тогда повыше.
Керамбит с задумчивым видом покивал и легко соскочил с края ванны:
– К тому, кто повыше, у меня есть претензии, да. Но ты ведь не понимаешь главного, брат Марк, – и это при твоей-то работе! – Наклонившись, он положил руку Марку на плечо и проникновенно уставился в глаза. – Гонец не безвинен.
Керамбит еще пару секунд таращился на него, явно транслируя какую-то важную мысль, а потом его коричневую физиономию снова распорола жизнерадостная ухмылка:
– Пойдем бухнем.
Покинув маленькую комнатку для сессий гипно, они прошагали по коридору с толстой металлической дверью в конце – стоило Керамбиту открыть ее, как в коридор хлынула музыка. Удивительно хорошая. «Семь на полу» вообще славился стабильно высоким качеством всего: рай на земле для высокодуховных торчков высшего сорта. Минимум нулевого. Пассажиров ниже классом сюда не пускали: помещение на тридцать третьем этаже в «Кукурузе» надо как-то отбивать, знаете ли.
