Выбор по Тьюрингу - Мински Марвин (книга регистрации .TXT) 📗
– Тебе не приходило в голову, что мы слишком его торопим?
– Долли, ты же прекрасно знаешь, что это не так. Никто его не торопит. Если уж на то пошло, нам приходится сдерживать мальчишку. Это была его идея – поскорее покончить со школой, потому что он хочет заняться такими предметами, которых среднее образование не предусматривает. Вот почему он хочет посмотреть, где я работаю. До сих пор по правилам безопасности это Брайану было запрещено. Так что наступил очень волнующий момент в его жизни – теперь он получил достаточное образование, чтобы двигаться дальше. Университет представляется ему каким-то рогом изобилия, из которого посыплются всевозможные заманчивые яства.
– Ну, это верно. Надо бы ему побольше есть. Стоит ему засесть за компьютер, как он обо всем забывает.
– Это образное выражение! – рассмеялся Пэдди. – Пища для интеллекта, чтобы насытить его любознательность.
Долли была задета, хотя и постаралась этого не показать.
– Ну вот, ты надо мной смеешься, а я всего-навсего забочусь о его здоровье.
– Я над тобой не смеюсь – а со здоровьем у него все в порядке. Вес нормальный, тянется вверх на глазах, плавает и тренируется, как любой другой мальчишка. А вот его интеллектуальная любознательность – совсем другое дело. Ты пойдешь с нами? Сегодня у него большой праздник.
Она покачала головой:
– Это не для меня. Развлекайтесь сами, только возвращайтесь не позже шести. Я готовлю индейку со всем, что к ней полагается, а позже придут Милли и Джордж. К их приходу мне еще надо прибраться…
Дверь с грохотом распахнулась, и влетел Брайан.
– Ты уже готов, пап? Пора.
– Готов.
Брайан был уже за дверью, когда Пэдди крикнул ему вслед:
– Не забудь попрощаться с Долли!
– Пока! – И он исчез.
– Сегодня для него очень важный день, – сказал Пэдди.
– Конечно, очень важный, – тихо повторила про себя Долли, когда дверь за ним закрылась. – А я тут всего-навсего вместо прислуги.
Искусственный остров и примыкавшие к нему нефтяные платформы уже стали для Брайана домом, он больше не воспринимал их как что-то необычное. На первых же порах он облазил здесь все закоулки, тайком спускался по трапам вниз, на уровень моря, где волны разбивались о стальные колонны опор, забирался на вертолетные площадки наверху, однажды даже перелез через загородку и по лестнице поднялся на вышку с антеннами, которая венчала административный корпус, – это была самая высокая точка на территории УСП. Однако его интерес к этим механическим конструкциям оказался очень скоро удовлетворен, и теперь, когда они шли по мостику на лабораторную платформу, у него было достаточно других, куда более важных и интересных тем для размышлений.
– На этой платформе все наши электронные лаборатории, – объяснял Пэдди. – Вон там, под куполом, генератор – мы должны иметь надежное и стабильное энергоснабжение.
– Водо-водяной реактор с подводной лодки «Рыба-парусник». Списан в лом в 1994 году, когда было заключено соглашение о всемирном разоружении.
– Он самый. Теперь пойдем ко мне, на второй этаж.
Брайан молча озирался по сторонам, охваченный волнением. Была суббота, и в корпусе, кроме них, никого не было. Однако раздававшееся время от времени гудение дисководов и светящийся экран свидетельствовали о том, что по меньшей мере одна программа работает.
– Вот мое рабочее место, – сказал Пэдди, указывая на один из терминалов. На клавиатуре лежала прокуренная вересковая трубка, он отложил ее в сторону и подвинул Брайану стул.
– Садись и нажми любую клавишу, он включится. Должен тебе сказать, что я горжусь этой железякой – «Z-77», совсем новый. Можешь себе представить, чем мы тут занимаемся, если они не скупятся на такие штуки. Рядом с ним «Крэй» выглядит таким же старьем, как поломанный «Макинтош».
– Правда? – широко раскрыв глаза от восхищения, Брайан провел пальцем по краю клавиатуры.
– Ну, не совсем, – улыбнулся Пэдди и полез в карман за табаком. – Но некоторые расчеты он делает быстрее, а мне это нужно для работы над «ламой». «Лама» – это новый язык, который мы тут разрабатываем.
– А для чего он?
– Это новая, быстроразвивающаяся и специальная область применения. Ведь ты пишешь свои программы на «лого»?
– Конечно. И на «бэйсике», и на «фортране», и еще кое-что пробовал учить по руководствам. Учительница мне немного рассказывала об экспертных системах.
– Тогда ты уже знаешь, что разные компьютерные языки создаются для разных целей. «Бэйсик» – хороший элементарный язык, чтобы познакомиться с кое-какими самыми простыми вещами, которые может делать компьютер, – чтобы описывать процедуры шаг за шагом. «Фортраном» пользовались последние лет пятьдесят, потому что он особенно хорош для повседневных научных расчетов, хотя сейчас его заменили системы манипуляции символами, которые умеют разбираться в формулах. «Лого» – это для начинающих, особенно для детей, он очень графичен, легко позволяет рисовать на экране.
– И еще на нем можно писать программы, которые пишут и запускают другие программы. На других языках это не удается. Они отказывают, когда пытаешься это сделать.
– Ты увидишь, что «лама» тоже дает такую возможность. Потому что в основе ее, как и «лого», лежит старый язык «лисп». Один из самых старых и все еще один из самых лучших, потому что он несложен и при этом может отслеживать собственные ошибки. Когда исследования по искусственному интеллекту только начинались, почти все первые экспертные программы были основаны на языке «лисп». Но для новых параллельных процессоров, которыми пользуются в этой области сейчас, нужен другой подход – и другой язык, чтобы делать все то же самое и еще многое сверх того. Для этого и создана «лама».
– А почему ее назвали по имени животного?
– Да нет, это значит «логический анализ метафор». В ней частично использована программа «цик», которая появилась в 1980-х годах. Чтобы создать искусственный интеллект, нужно сначала понять, как работает наш собственный.
– Но если мозг – просто компьютер, то что такое интеллект, сознание? Как они связаны?
Пэдди улыбнулся:
– Это пока полная тайна почти для всех, включая некоторых самых лучших ученых. Но на самом деле, насколько я понимаю, здесь вообще нет никакой проблемы – просто вопрос поставлен неправильно. Не нужно представлять себе мозг и сознание как разные вещи, которые нужно как-то связать между собой, – это просто два способа описывать одно и то же. Сознание – всего лишь то, что делает мозг.
– А как компьютер в нашем мозгу рассчитывает мысли?
– В точности этого никто не знает, но некоторое общее представление есть. Это не просто один большой компьютер. Он состоит из миллионов отдельных пучков связанных между собой нервных клеток. Как человеческое общество. Каждый такой пучок – самостоятельный элемент, который либо сам по себе умеет выполнять какую-то небольшую задачу, либо знает, как привлечь на помощь другие элементы. Мышление – это совместная работа всех таких элементов, соединенных между собой так, что они могут помогать друг другу или же не мешать, если помочь не могут. Так что, хотя каждый элемент способен на очень немногое, он все же может нести маленький кусочек знания, которое делит с другими.
– Ну и как «лама» помогает им делиться знаниями?
Брайан слушал сосредоточенно, впитывая каждое слово, вдумываясь и пытаясь понять.
– Она комбинирует оболочку экспертной системы с гигантской базой данных, которая называется «цик» – от слова «энциклопедия». В основе всех прежних экспертных систем лежали крайне специализированные области знания, а «цик» дает «ламе» миллионы фрагментов общеизвестных знаний – того, что известно всем.
– Но если в ней так много фрагментов, то откуда «лама» узнает, какие ей нужны?
– Для этого используются специальные соединительные элементы – немы. Они связывают каждый фрагмент знаний с определенными другими фрагментами. Так что если ты сообщишь «ламе», что вон тот стакан сделан из стекла, немы автоматически заставляют ее сделать вывод, что он хрупок и прозрачен, если только нет данных, которые указывали бы на обратное. Другими словами, «цик» снабжает «ламу» миллионами ассоциаций между понятиями, которые необходимы, чтобы мыслить.
