Шарик в кубике - Никитин Олег Викторович (книги без регистрации .txt) 📗
Все же дойти до знаменитого математика им в этот день не удалось, поскольку стало темнеть, и Лера приказала устраиваться на ночлег. Пайк, после трапезы ощущавший прилив сил, порывался продолжить движение, благо освещение вполне это позволяло, но добился лишь краткого разъяснения:
– Ночью ходить опасно, любой паршивый конус вмиг придавит, и на помощь позвать не успеешь, – остудила его пыл мудрая предводительница.
Желая, видимо, скрасить путешественнику нелегкий процесс адаптации к новой жизни, она забралась к нему в прозрачную коробку и пристроилась на его плече. Содрогнувшись, Пайк приготовился к очередному насилию над личностью, но она лишь спросила:
– Кем ты был до того, как угодил в ловушку? Здесь уже давно никто не появлялся, ну, я имею в виду, в моей группе.
– Рекламным агентом, – ответил Пайк. – Потом я оказался в каких-то катакомбах, затем сеял кукурузу, боролся с драконами и ублажал Дерево Желаний. Сам не понимаю, как мне удалось проскочить через все эти миры, надолго в них не застряв. А в последнем меня чуть не обезглавили, но я вылечил от маразма дерево и… – Пайк осекся, не желая делиться с Лерой своими подозрениями по поводу причин кризиса, поразившего бутылку. – А как ты здесь оказалась? Если не ошибаюсь, ты и Земли-то никогда не видела, ведь на тебе нет майки.
– Ты прав, вся моя жизнь прошла в деревне на склоне вулкана. Мои родители и несколько десятков других людей попали туда лет тридцать назад, построили из подручного материала дома и принялись рожать детей. Я была шестым ребенком в семье, там никто не заботился о пропитании, поскольку гора почти целиком состояла из сухого твердого молока. Конечно, была и молочная река, она каким-то образом вытекала прямо из вершины. Вулкан пыхтел себе помаленьку, а мы понемногу проедали его, и в один прекрасный день поселок – а к тому времени он покрывал уже весь склон – ухнул вниз.
– Ужасно.
– Да, мало приятного, когда летишь прямо в кипящее молоко и думаешь, что вот-вот сваришься. Но на самом деле оно оказалась совсем не таким горячим, как мы думали. Я потеряла сознание, а очнулась уже здесь, это было, наверное, лет пять назад, и ни родителей, ни кого-нибудь из знакомых я тут не встретила.
– А дети здесь рождаются? – зачем-то спросил странник, видимо, припомнив свои похождения в Магадхе.
– Ни разу не слышала об этом, – вздохнула девушка.
Пайк ожидал продолжения, но Лера затихла, и глаза странника закрылись сами собой.
– Госпожа, – раздался из-за стен «коробки» приглушенный голос, – я замерзаю.
– Завтра, – сонно пробормотала Лера, и страждущий подавленно замолчал.
Спустя примерно час после всеобщего пробуждения, когда освещенность местности достигла максимума, группа Леры покинула временное прибежище. Еще через полчаса из-за горизонта, расплывавшегося в белом сиянии, показалась верхняя часть горлышка бутылки Клейна, представлявшего собой полую петлю переменного диаметра – большего при «вытекании» из макушки бутылки Клейна и постепенно уменьшавшегося по мере приближения к ее боку. Именно к тому месту, где горлышко втыкалось в породившую его бутылку, и приближался отряд путников. Количество встречавшихся на пути «колес» незаметно возросло, и теперь, за несколько километров до цели, они встречались с угрожающей частотой. Никто не проявлял ни малейшего желания их давить, да и голода как такового лично Пайк не чувствовал, кроме того, сами котлы вели себя неспокойно, без видимой цели перекатываясь с места на место, чем не добавляли уверенности в благополучном исходе доения.
Петля быстро приближалась, и вскоре ее сияющая громада заняла половину горизонта. С другой стороны, по мере приближения открывалась все большая часть ее узкого конца, и возникало странное впечатление от мнимого нарушения законов оптики – чем ближе подходила группа к трубе, тем более тонкой она представлялась.
Пайк, занятый созерцанием этого необычного образования, почти не смотрел по сторонам, механически преодолевая препятствия рядом с Лерой, поэтому резкий крик шедшего последним члена коллектива подействовал на него словно удар обухом по голове. Все обернулись и успели увидеть ноги Джо, затягиваемые в пасть котла, как, всегда, бесшумно подкатившегося сзади. В нескольких десятках метров позади и по обеим сторонам суетилось еще несколько хаотично вращавшихся «колес».
– Быстро к трубе! – приказала Лера, и путники чуть ли не бегом заспешили к цели, поминутно озираясь.
К счастью, остальные котлы пока не проявляли откровенной агрессивности, да и передвигались они, насколько Пайку было известно, медленней, чем люди, но никому не хотелось задерживаться на месте.
– Черт побери, он ведь шел сразу за мной, – бормотал Феликс, с потрясенным видом шагавший рядом с Пайком.
Таким образом, через несколько минут они уже добрались до горлышка бутылки, оказавшегося в месте проникновения под поверхность диаметром около сотни метров.
– Если кто-нибудь и сможет объяснить мне, что происходит, то это Антон, – мрачно заявила девушка, без малейшей задержки исчезая в белой прозрачной стене, так, будто ее и не было.
Пайк на секунду остолбенел, но заметил, что среди присутствующих озадачился он один, поэтому без раздумий шагнул в стену, на вид совершенно неотличимую от толщи, попираемой его ногами. Самое близкое определение, которое мог бы дать странник материи, окружившей его тело, было таким: прозрачный светящийся плотный туман. Как эти противоречивые характеристики могли совместиться в одном веществе, ему было абсолютно неясно, но оно существовало, и его свойства очень быстро менялись по мере продвижения. Сила света постепенно упала до нуля, превратившись в полный мрак, длившийся одно неуловимое мгновение, затем так же последовательно возросла до прежнего значения, и Пайк понял, что вышел из стены с внутренней стороны трубы. Большая часть путников находилась уже здесь, ожидая появления последнего члена группы.
Все геометрические фигуры, бывшие внутри светящегося столба, дугой уходившего ввысь, располагались совсем не так, как снаружи – они были упорядочены в соответствии с некоей, ведомой автору композиций, идеей, постичь которую Пайк даже не попытался. Во всяком случае, от центра круга, ограниченного стеной, к последней вели чистые изогнутые ходы каждый шириной около двух метров, и по ближайшему из них Лера и повела свою команду. Всякая мелочь была гармонично расставлена на более крупных фигурах, те, в свою очередь, на еще более монументальных, и все вместе это образовало нечто вроде композиции в музее абстрактного искусства.
Ход постепенно поворачивал вправо, и вскоре путники вышли к центральной площадке, внутри которой Антон соорудил себе жилище. Сам он стоял на коленях перед широкой, диаметром около метра, дыркой в «полу» и медленно опускал в нее тонкий жгут. Услышав шаги пришельцев, он поднял голову, и глазам Пайка предстал чудовищно заросший волосами, массивный на грани тучности человек, равнодушно окинувший взглядом гостей. Действительно, он, судя по всему, не пользовался желе в качестве «пищи», следовательно, ему приходилось поедать что-то еще. Одет он был в синий костюм точно такого же фасона, какой еще недавно красовался на путешественнике, но знак на груди был закрыт длинной нечесаной бородой.
– Привет, Антон! – сказала Лера, подходя к математику.
– Опять вы, – недовольно буркнул тот, возвращаясь к своему занятию.
Новые друзья Пайка тем временем расслабленно оккупировали все доступные плоскости в «помещении» хозяина, без особого интереса наблюдая за его манипуляциями.
– Эй, Антон, тебе не надоело пожирать эту гадость? – поинтересовался Франк, но Антон не соизволил ответить.
– Со дна всегда вкуснее, – негромко промычал он, с огромным трудом вытаскивая из дыры ленту, казалось, готовую в любой момент лопнуть. Пайк подошел к нему с другого бока и заглянул в отверстие, но никакого дна не увидел, хотя стены шахты светились, угасая по мере погружения и в итоге превращаясь в абсолютно черную и круглую кляксу.
