На восходе солнца - Тупицын Юрий Гаврилович (читать полные книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Те времена, когда шок считался смертельно опасным для человека, уже давно ушли в область предания. Через несколько минут после инъекции дестрессида Кронин открыл глаза и недоуменно посмотрел на Лобова. Потом глаза его потеплели, он попытался привстать, охнул и сморщился от боли.
— Лежи, — тихо сказал Лобов, — ты своё дело сделал, Алексей.
Глаза Кронина улыбнулись.
— Так я успел, Иван? — Он осторожно шевельнулся, прикрыл глаза и прошептал: — Я думал — не успею.
Когда боль несколько утихла и Кронин снова открыл глаза, Лобов наклонился к нему и стал неторопливо рассказывать о своих приключениях. Инженер слушал внимательно, но иногда совсем некстати улыбался. Вдруг он перебил Лобова:
— А Клим?
И, услышав, что о штурмане ничего не известно, нахмурился. Лобов рассказал про нападение Штанге. Кронин едва приметно качнул головой:
— Так это он меня?!
Инженер вспомнил, что произошло с ним меньше получаса назад.
Из глубины пустыни вынырнул и принялся кружить над «Торнадо» униход. На запросы не отвечал. Что случилось? Отказала связь? По каким причинам Клим не может говорить? Или униход попал в чужие руки?
— Я ведь вызывал тебя, — с укором сказал Кронин Лобову.
— Наверное, я был в ходовой рубке «Ладоги». Ведь рубка экранирована от гравитации.
— Наверное, — вздохнул инженер.
Алексею пришлось решать самому. Он мучительно колебался, но в конце концов вышел из корабля. Он не мог не сообщить Климу, что на корабле есть люди.
Кронин понимал, что рискует многим и был настороже. Когда в самый последний момент заметил, как на униходе открылся люк гравитопушки, прыгнул в сторону. Это спасло ему жизнь, но ледяной ожог нестерпимой болью смял и скрутил его тело.
Очнувшись, он увидел песок и нижнюю ступеньку корабельного трапа. Удивился тому, что ещё жив, и понял, что должен, обязан предупредить командира о вновь родившейся иезуитской опасности.
— Я ничего не помню, — пожаловался Кронин, поднимая на Лобова беспомощный взгляд. — Полз, карабкался, и все.
— Ты молодец, — сказал Лобов.
Глаза инженера улыбнулись. Он полежал, отдыхая и осваиваясь со своим новым состоянием, и спросил:
— А Штанге?
— Погиб!
Командир «Торнадо» сидел опустив голову, поэтому Кронин не видел выражения его глаз.
— Ты? — тихо спросил он.
— Нет.
— Сам?
— Нет.
Лобов поднял голову и пояснил хмуро:
— Случайность. Попал под взрыв аккумуляторной банки глайдера. — И, помолчав, спросил: — Ты что-нибудь понимаешь, Алексей? Может быть, они с ума посходили?
— Нет, Иван. Они не сами сошли с ума. Я думаю, что их свели с ума.
— Свели? Что ты имеешь в виду?
— Мезойцев, а точнее, самоохрану биопроизводства.
Лобов скептически покачал головой.
— Не торопись возражать, Иван. Вся беда в том, что мы невольно очеловечиваем все наблюдаемое. Когда мы говорим об охране, об оружии, мы механически представляем себе оружие земного типа. А ведь оно может быть совсем другим. Если хорошенько подумать, то оно просто обязано быть другим.
Лобов слушал инженера с лёгкой улыбкой. Не потому, что Кронин говорил забавные вещи. Просто Лобов был рад видеть, как инженер оживает на глазах, превращаясь из немощного больного в обычного Алексея — скептика, склонного к анализу.
— Стоит посмотреть на ящеров-строителей, — продолжал между тем Кронин, — чтобы понять: мезойская цивилизация носит не технический, а биологический характер. Стало быть, и мезойское оружие должно быть биологическим!
Лобов перестал улыбаться. Странные факты: исправный пистолет, небрежно брошенный на песок, грязь и запустение в кабине «Ладоги», разрушенный пульт управления, связанный Родин и чудовищное поведение Штанге — вдруг прояснились и стали в один ряд. Болезнь, чужая инопланетная болезнь, носящая психический характер, — вот что сразу объяснило все и расставило по местам.
Штанге был просто безумен и не знал, что творил. Скорее всего он действовал по чужой указке, как машина, как один из тех ящеров, что занимаются никому не нужной стройкой. Мезойцы, оставаясь в стороне, боролись с землянами руками и техникой самих же землян! Трудно было изобрести более жестокую и коварную ловушку.
— Я думаю, ты прав, Алексей, — хмуро сказал Лобов, — а главное, твою догадку легко проверить.
— Каким образом?
— Надо расспросить Родина!
Командир поднялся на ноги и с сожалением развёл руками:
— Тебе придётся подежурить в ходовой рубке. Ты уж потерпи, ничего не поделаешь.
— Это само собой разумеется, — с некоторой даже обидой произнёс Кронин и после небольшого колебания добавил: Иван, ты извини, что я говорю об этом, но… — инженер поднял на командира глаза и закончил: — Клим, как и Штанге, может оказаться для нас хотя и невольным, но беспощадным врагом?
— Да.
— Об этом я и хотел сказать. Будь осторожен, Иван.
— Хорошо. Если со мной что-нибудь случится, ничего не предпринимай. Ничего! Уходи в космос и вызывай помощь с базы. Ты меня понял?
— Понял, — не сразу ответил Кронин и, поколебавшись, сказал: — Но не слишком ли это жестоко по отношению к тебе, к Климу, ко всем нам?
Лобов на секунду задумался. Длинные объяснения были неуместны, а коротко выразить беспокоившую его мысль было трудно.
— Ситуация такова, что мы должны думать поменьше о себе и побольше — о других. С инопланетными болезнями не шутят.
