Хроники Маджипура - Сильверберг Роберт (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Маленький биолог появилась быстро. Выглядела она усталой, но нарочито бодрой. Опережая Лавона, она сказала:
– Я не спала всю ночь, изучала нашу находку. Водоросли затвердевают до крепости металла, тем более, что в них высокая концентрация рения и ванадия.
– Вы обратили внимание, что мы стоим? – перебил ее Лавон.
Она осталась равнодушной.
– Вижу.
– Мы попали в древнее предание, где покидают корабли, захваченные водорослями. Но покинуть судно мы не в силах, зато проторчать тут можем неизвестно сколько.
– Что даст мне возможность изучать сию уникальную экологическую зону.
– Возможно, всю оставшуюся жизнь.
– Вы так думаете? – спросила Джоахил Нур, испугавшись наконец.
– Не знаю. Но я хочу, чтобы вы изменили цель своих исследований на время. Поищите средство, которое, помимо открытого воздуха, уничтожает водоросли. Кажется, придется начинать биологическую войну, чтобы вырваться отсюда. Нужен какой-нибудь химический реагент, что-нибудь, что может очистить роторы.
– Поймайте парочку морских драконов, – мгновенно откликнулась Джоахил Нур, – привяжите у носа корабля, и пусть жрут, сколько влезет.
Лавон не улыбнулся.
– Обдумайте все, – сказал он, – и доложите.
Он смотрел, как спускали две шлюпки с четырьмя гребцами в каждой. Лавон надеялся, что подвесные моторы не намотают на винты водоросли, но напрасно: почти сразу моторы взревели, задыхаясь, и людям пришлось взяться за весла. Шлюпки начали медленно удаляться, пробиваясь сквозь толщу морской травы, время от времени останавливаясь, чтобы расчистить путь. За пятнадцать минут шлюпки удалились не больше чем на сотню ярдов от корабля.
Тем временем двое ныряльщиков – человек и хьорт, облаченные в маски для дыхания, прорубили отверстие в водорослях у борта судна и исчезли в густой глубине.
Когда спустя полчаса они не появились на поверхности, Лавон обратился к первому помощнику:
– Вормеехт, сколько можно продержаться под водой в таких масках?
– Не больше получаса, капитан. Хьорт, возможно, продержится дольше, но не намного.
– Пожалуй…
– Посылать пловцов тоже не следует.
– Разумеется, – хмуро буркнул Лавон. – Как по-вашему, «Ныряльщик» сможет к ним пробиться?
– Не знаю, но мы должны попытаться. Вызывайте добровольцев.
«Спьюрифон» нес на борту маленькое подводное суденышко, которым пользовались для научных исследований. Его не трогали уже несколько месяцев, но для подготовки к погружению потребовался всего час. Вормеехт выбрал троих добровольцев, и душу Лавона словно стальной цепью сжало предчувствие, что он посылает их на смерть. Он никогда не видел, как умирают люди, кроме смерти нескольких глубоких старцев, и неожиданная, случайная гибель кого бы то ни было была для него вещью тяжелой и непостижимой.
Когда трое добровольцев задраили люк, «Ныряльщика» лебедкой опустили за борт. Какое-то мгновение он оставался на поверхности, затем работающие на лебедке матросы отключили удерживающие корпус захваты, и подобно некоему толстому сверкающему крабу «Ныряльщик» начал погружаться. Происходило это медленно: водоросли плотно стискивали лодку, они оказались такими же прочными на разрыв, как захваты лебедки.
Калимойн выкрикнул что-то из-за рогового пузыря с нижней палубы. Лавон отвел взгляд от поверхности и увидел, как отправленные им шлюпки с трудом пробираются сквозь гущу морской травы. Стояло уже позднее утро, и в ослепительном солнечном свете трудно было понять, куда они направляются.
Но, похоже, они возвращались.
Молча Лавон в одиночестве ждал на мостике. Никто не смел подойти к нему. Он уставился вниз на плавучий ковер водорослей, кишащий странными и жутковатыми формами жизни, и думал о двух ныряльщиках, экипаже подводного суденышка и остальных, находившихся пока в безопасности на борту «Спьюрифона». Все они оказались в одинаково бедственном и комичном положении; как легко этого можно было бы избежать, подумал он, и как легко об этом сейчас думать. И как бесплодно!
Почти весь день он неподвижно проторчал на мостике в молчании, тумане, жаре и зловонии. Затем прошел в каюту.
Позже к нему заглянул Вормеехт с новостями, что экипаж лодки обнаружил ныряльщиков, висящих около замерших винтов. Они были завернуты в плотные кольца морской травы, словно водоросли заботливо окутывали их. Лавон отнесся к такому предположению скептически; они наверняка сами запутались в водорослях, подумал он с болью. Сам «Ныряльщик» имел ограниченный запас времени для погружения, и машины чуть не расплавились от усилий, опуская лодку на пятидесятифутовую глубину. Трава, по словам Вормеехта, образовывала фактически сплошной слой на десять футов вглубь от поверхности.
– Что со шлюпками? – спросил Лавон, и первый помощник ответил, что они вернулись в целости и сохранности, только люди вымотались от изнурительной гребли сквозь путаницу водорослей. За весь день они ухитрились отойти от судна не больше мили и не видели конца морской травы, не нашли ни одного прохода в сплошном ковре. На одного гребца напала похожая на краба тварь, укусила его в спину, оставив царапину, и удрала.
За день положение не изменилось, и никаких перемен не предвиделось.
Морская трава цепко держала «Спьюрифон», и невозможно было придумать, как освободить корабль.
Лавон терялся в догадках. Он попросил летописца Майкдала Хаца потолкаться среди команды, узнать настроение людей. Часа через два тот возвратился.
– В основном все спокойны, – доложил он. – Хотя кое-кто волнуется, большинство находит наше положение необычайно освежающим после монотонной обыденности прошедших месяцев.
– А вы?
– У меня свои страхи, капитан. Но хочется верить, что мы найдем способ вырваться. И все-таки, я с удовольствием любуюсь красотой этого необычного пейзажа.
Красота? Лавон не видел здесь ничего красивого. Он мрачно оглядел окружающие судно мили морской травы, бронзово-красной в кровавом закате.
Красная туманная дымка поднималась от воды, и в густеющем тумане живущие на водорослях твари сновали повсюду в огромном количестве, так что похожие на островки спрессованные массы морской травы все время подрагивали.
Красота? В чем-то действительно красиво, вынужден был признать Лавон. У него возникло ощущение, будто «Спьюрифон» сел на мель посреди некой огромной картины, где большими мазками в мягкой текучей форме нанесен на полотно похожий на сон, сбивающий с толку мир без каких бы то ни было ориентиров, на тягучей поверхности которого происходило бесконечное изменение света. Сам же Лавон относился к морской траве как к врагу, которого необходимо уничтожить.
Он не спал большую часть ночи, обдумывал всевозможные способы борьбы с нежданным противником.
Утро внесло новый цвет в окружающие водоросли. Они сделались бледно-зелеными с желтыми полосами под обремененным редкими облаками небом. Вдали виднелись крылья пяти или шести огромных морских драконов, которые создавали широкие проходы в окружающем ковре, пожирая водоросли.
Как было бы хорошо, размышлял Лавон, умей «Спьюрифон» проделывать то же самое!
Он встретился с офицерами. По их докладам, ночь прошла спокойно, и большая часть экипажа была даже очарована необычностью пейзажа, но к утру начало нарастать напряжение.
– Люди и так расстроены и тоскуют по дому, – сказал Вормеехт, – а теперь еще новая задержка на несколько дней или недель.
– А может, месяцев, лет или навсегда, – проворчал Калимойн. – Как по-вашему, мы когда-нибудь выберемся отсюда?
Голос штурмана был сварливым, напряженным, и голосовые связки, казалось, выступают по обеим сторонам толстой шеи. Лавон давно уже чуял нарастающий нервный срыв, и все равно оказался не готов к той быстроте, с какой сломался его штурман.
Вормеехт тоже выглядел удивленным.
– Вы же сами только вчера убеждали нас: «Это всего лишь водоросли. Мы прорвемся!» – помните?
– Вчера я не понимал, с чем нам пришлось столкнуться, – рыкнул в ответ Калимойн.
