Нова - Дилэни Сэмюэль Р. (читать хорошую книгу .TXT) 📗
— Все вниз! На четвереньки! Мы покажем вам наш новый способ ходьбы! Вот так: покачивайтесь...
Лок шел сквозь кипящую, рвущуюся ночь, немного усталый, немного возбужденный. Он пересек улицу, опоясывающую остров, и прислонился к камню около одного из прожекторов, освещающих здания на Иль-Сент-Луис. По ту сторону реки, на набережной, прогуливались люди. Парами и в одиночку, глядя на фейерверк или просто по сторонам.
Позади него громко засмеялась девушка. Он обернулся к ней...
...голова райской птицы, голубые перья вокруг красных станиолевых глаз, красный клюв, пестрый гребешок...
...она отстала от своей группы, чтобы покачаться на парапете. Бриз шевелил ее одежду, и она натягивалась там, где были вычурные медные застежки: у плеча, у запястья и на бедрах. Она прислонилась к камню, упершись носком туфли в землю в дюйме от него. Подняв свои тонкие длинные руки к маске — ногти на них были малинового цвета — она сняла ее и положила на парапет. Бриз сразу же растрепал ее темные волосы, рассыпал их по плечам, взметнул вверх. Вода подернулась мелкой рябью, словно кто-то бросил вниз горсть песку.
Он поглядел вперед, назад и нахмурился.
Две особенности придавали ей необычную красоту — ее лицо вызывало в нем желание, отчетливое и всепоглощающее. Черты лица и линии ее тела отражали тот стандарт красоты, в котором никто не нашел бы изъяна. Это была красота манекенщиц и популярных актрис. Это была красота Че Онг. И еще: ее глаза были словно разбившиеся диски из голубого нефрита, ее скулы слегка выступали над впалыми щеками круглого лица. У нее были широкий подбородок, тонкие ярко-красные губы и прямой нос. Она вдыхала ветер, и, глядя на нее, он начал чувствовать запах реки, парижскую ночь, ветер, дующий из города. Черты лица несколько строгие и сильные для такой молодой женщины. Но сила, которая свела их, заставляла смотреть на нее снова и снова. На ее лице застыло выражение, которое заставляло воспринимать ее красоту с болезненной завистью.
Она взглянула на него.
— Лок фон Рей?
Он еще больше нахмурился.
Она облокотилась о парапет. Внизу проходил тротуар, обрывающийся у самой воды.
— Все они так далеко от нас, — она кивнула в сторону людей на набережной. — Они гораздо дальше, чем мы думаем. Что бы они стали делать на нашей вечеринке?
Лок снял маску и положил пирата, рядом с хохлатой птицей. Она взглянула на него.
— Так вот вы какой. У вас приятное лицо.
— Откуда вам известно, кто я такой? — думая, что просто не заметил ее в толпе людей, первыми прошедших через мост, он приготовился услышать что-нибудь насчет его фотографий, случайно попавшей сюда с края Галактики, когда он выиграл гонку.
— Ваша маска. Вот как я узнала.
— В самом деле? — он улыбнулся. — Не понимаю.
Ее брови поднялись. Она засмеялась. Но смех, такой нежный, так быстро кончился!
— Кто вы? — спросил Лок.
— Я Руби Ред.
Она была довольно высокой. Когда-то давно маленькая девочка стояла возле него в пасти чудовища...
Лок засмеялся.
— Так что там насчет моей маски, которая меня выдала?
— Принс не переставал ликовать, представляя, как он наденет на вас эту маску, с тех пор, как послал через вашего отца приглашение, хотя была очень малая вероятность, что вы приедете. Скажите, что заставляет вас потворствовать его отвратительным шуткам и надевать эту маску? Вежливость?
— Все остальные тоже в масках. Я думал, что это хорошая идея.
— Понимаю, — ее голос поднялся на тон выше, перестал быть таким, словно она делала официальное заявление. — Брат говорит, что мы встречались когда-то давно, — голос ее стал прежним. — Я... Я не узнала бы вас. Но я вас помню.
— И я вас помню.
— Принс тоже. Ему было семь лет, значит, мне было пять.
— Что вы делали все эти двенадцать лет?
— Росла и становилась грациозной в то время, как вы становились королем гоночных маршрутов Плеяд и демонстрировали баснословное богатство своих родителей.
— Смотрите! — Он махнул рукой в сторону людей глазеющих на них с того берега. Некоторые, видимо, подумали, что он машет им, и замахали в ответ.
Руби засмеялась и тоже помахала рукой.
— Понимают ли они, насколько мы отличаемся от них? Я чувствую себя сейчас совершенно особенной, — она запрокинула голову. Глаза ее были зажмурены. Голубой фейерверк оттенил ее веки.
— Эти люди слишком далеко, чтобы видеть, как вы красивы. Она взглянула на него.
— Это правда. Вы...
— Мы.
— ...очень красивы.
— Вы не подумали о том, что возможно, опасно говорить такие веши хозяйке, капитан фон Рей?
— Вы не подумали о том, что было опасно говорить такие вещи гостю?
— Но мы не такие, как все, молодой капитан. Если мы хотим того, почему бы нам не пококетничать с опас...
Уличные фонари погасли.
Из боковой улицы донесся крик: гирлянды разноцветных лампочек тоже погасли. Лок повернулся спиной к парапету, и Руби положила руку ему на плечо.
По всему острову дважды мигнули огни и окна. Кто-то закричал. Иллюминация снова вспыхнула, а вместе с ней вернулся и смех.
— Мой брат! — Руби покачала головой. — Все говорят, что у него должны быть грандиозные затруднения, а он настаивает на том, чтобы весь остров освещался электричеством. Он решил, что электрическое освещение более романтично, чем эти великолепные индукционные трубки, которые были здесь вчера и которые надо поставить на место завтра по постановлению городских властей. Надо было видеть, каким способом он раздобыл генератор. Но все же он его достал! Великолепный музейный экспонат шестисотлетней давности размером с комнату. Я боюсь, что Принс — неисправимый романтик...
Лок положил свою ладонь на ее.
Она взглянула на него и убрала руку.
— Я должна идти, так как обещала помочь ему, — ее смешок не слишком его обрадовал. Боль полоснула по обострившимся чувствам. — Не носите больше эту маску, — она подняла с парапета голову райской птицы. — Как раз потому, что он решил оскорбить вас, не подавайте вида, что обижены.
Лок смущенно глядел на голову пирата. Станиолевые глаза блеснули из-под перьев.
— Кроме того, — голос звучал приглушенно, — вы слишком красивы, чтобы закрывать лицо такой отвратительной и уродливой маской, — и она, перейдя улицу, затерялась в запруженной людьми аллее.
Он поглядел по сторонам, и ему не захотелось больше стоять здесь.
Он пошел туда, куда ушла она, нырнул в ту же толпу и только пройдя полквартала осознал, что идет следом за ней.
Она была прекрасна.
Это не было следствием его эйфории.
Это не было следствием возбуждения от вечера.
Было ее лицо и то, как оно менялось, когда она разговаривала.
Внутри него была пустота, еще более заметная от того, что совсем недавно, пока они обменивались банальными фразами, он был полон ее лицом, ее голосом.
— ...все эти трудности происходят от того, что нет прочной культуры, — Лок взглянул в ту сторону, где грифон обращался к серьезным броненосцам, обезьянам и выдрам. — Происходили такие грандиозные переселения с планеты на планету, что мы лишились подлинного искусства, а приобрели псевдоинтерпланетарные...
У входа на земле лежали головы льва и лягушки. Внутри, в темноте, Дэн — спина его была мокрой после танцев — прижимал к себе девушку с золотыми блестками на плечах.
А в ста метрах от него Руби поднималась по ступеням, полускрытая железными завитками ограды.
— Руби!
Он бросился вперед.
— Эй, смотри...
— Смотри по сторонам, когда ты...
— Потише...
Лок перепрыгнул через ограду и взбежал по ступеням вслед за ней.
— Руби Ред! — и в дверь. — Руби!
Ковры под высокими зеркалами приглушили его голос. Дверь позади, мраморного стола была полуоткрыта. Он пересек фойе и распахнул ее.
Она обернулась навстречу брызнувшему свету.
Краски половодьем затопляли комнату, мерцали на гранях тяжелых, выточенных из черных кристаллов, ножек мебели Республики Вега. Она отступила назад.
