Миры Роджера Желязны. Том 5 - Желязны Роджер Джозеф (читать книги регистрация .TXT) 📗
— Да, ты прав. Я не понимаю тебя.
Валет уселся на камень и, подражая Монингстару, стал смотреть на восток. Через некоторое время он сказал:
— По твоим словам, ты ждешь рассвета, чтобы увидеть, как солнце взойдет над горизонтом?
— Да.
— Думаю, тебе придется ждать вечно.
— Вполне возможно.
— А разве ты этого не знаешь? Я полагал, тебе известно все?
— Я знаю многое, но не все. А это большая разница.
— Тогда ответь мне… Я слышал, как обитатели Дневной Стороны говорили, будто ядром Мира является раскаленный демон и температура Земли непрерывно растет по мере того, как ты спускаешься вниз и достигаешь точки плавления демона. Они говорили, что если кору нашего Мира проткнуть, то из проколов хлынет пламя, а из расплавленных минералов образуются вулканы. Но я-то знаю, что вулканы — творение духов огня, которые, если нарушить их покой, расплавляют все окружающее и вышвыривают расплавленную массу наверх. Эти духи обитают в небольших пустотах. Минуя их, можно спуститься в самые недра Земли, но температура повышаться не будет. Опустившись достаточно глубоко, ты достигнешь центра нашего Мира, который вовсе не расплавлен. В нем помещается Машина с большими пружинами, как в часах, с передачами, шестернями и балансирами. Я знаю, что такова истина, ибо сам спускался этим путем и побывал вблизи той Машины. И все же жители Дневной Стороны обладают средствами, которые доказывают, что их взгляд на вещи верен. Один из них чуть не убедил меня в своей правоте, хотя я прекрасно знал, что он ошибается. Скажи, как это может быть?
— Вы оба правы, — ответил Монингстар. — Вы описываете одну и ту же вещь, но ни один из вас не видел ее такой, какова она в действительности… Каждый из вас придает реальности черты, соответствующие средствам, с помощью которых он контролирует эту реальность. Ибо, если вы не можете ее контролировать, вас охватывает ужас перед реальностью, и тогда вы искажаете ее самым удивительным образом. В твоем случае она превращается в машину, в их случае — в демона.
— Я знаю, что звезды — обители духов и божеств, то дружественных нам, то враждебных, а чаще — равнодушных. Звезды и боги находятся совсем близко от нас, и с ними легко связаться. Если к ним должным образом вознести мольбы, они отзовутся. А вот обитатели Светлой Стороны уверяют, что звезды находятся невероятно далеко и что на них нет разумных существ. Опять же…
— Всего лишь два пути осмысления реальности, причем оба они верны.
— Но там, где есть два пути, может существовать и третий? Или, если уж говорить начистоту, столько, сколько людей в Мире?
— Да, — отозвался Монингстар.
— И какой из них верен?
— Верны все.
— Но увидеть реальность такой, какова она на самом деле, все равно нельзя? Как же это может быть?
Монингстар ничего не ответил.
— А ты, — спросил Валет, — ты видел реальность?
— Я вижу облака и падающие камни. Я ощущаю ветер.
— И по ним каким-то образом узнаешь все остальное?
— Всего я не знаю.
— Но приходилось ли тебе видеть истинную реальность?
— Я… Однажды… Я жду восхода солнца. И это все. Валет пристально посмотрел на восток, любуясь подсвеченными розовым цветом облаками, прислушался к звуку падающих камней, попробовал проникнуть в туго сплетенную ткань ветра… Ни ни то, ни другое, ни третье не даровали ему новой мудрости.
— Ты знаешь, куда я иду и что буду там делать, — сказал он, помолчав. — Ты знаешь, что со мной случится, и ты знаешь, каким я стану по прошествии времени. Отсюда, с высоты этих гор, ты можешь увидеть все. Тебе, возможно, даже известно, когда я умру в свой последний раз и в каком виде придет ко мне смерть. Благодаря тебе я понял, что моя жизнь бесполезна, а мое сознание существует независимо от нее и бессильно повлиять на ход событий.
— Нет, это не так, — ответил Монингстар.
— Мне кажется, ты возражаешь только для того, чтобы я перестал чувствовать себя таким несчастным.
— Нет, я возражаю потому, что твоя жизнь частично скрыта тенями, сквозь которые я не могу проникнуть взглядом.
— А почему не можешь?
— Может быть, потому, что наши жизни каким-то образом переплетены между собой. А обстоятельства, которые влияют на мою собственную судьбу, всегда остаются скрытыми от меня…
— Что ж, это уже кое-что, — сказал Валет.
— …а может быть, получив то, что ты ищешь, ты так возвысишься, что твои дальнейшие дела станут непредсказуемыми.
Валет расхохотался.
— Это было бы здорово!
— Может, вовсе не так уж здорово, как тебе кажется.
Валет пожал плечами.
— Как бы там ни было, у меня нет другого выбора — надо лишь ждать того, что случится со мной в будущем.
Где-то далеко, значительно левее и ниже — слишком далеко отсюда, чтобы его неумолкаемый рев был слышен, — со скалистого уступа срывался на сотни футов вниз гигантский водопад и исчезал из глаз за каменным отрогом. А еще ниже и еще дальше могучая река врезала свои излучины в широкую равнину, уходя в черноту загадочного леса… Совсем вдалеке Валет сумел разглядеть легкие дымки, поднимавшиеся над деревней на берегу этой реки…
На мгновение у него возникло странное желание — захотелось пройтись по улочкам, заглядывая во все дворы и окна.
— Почему, — спросил Валет, — тот Великий, что получил имя Падучей Звезды и принес нам знание Мастерства, не распространил это знание и на обитателей Дневной Стороны?
— Вполне возможно, — заметил Монингстар, — что именно сейчас склонные к проблемам теологии обитатели Дневной Стороны спрашивают себя, почему Он не распространил на Темную Сторону тех благ, которые дает Наука. Разве это важно? Я, например, в свое время слыхал, что ни Мастерство, ни Наука не были делом рук Падучей Звезды, а что оба знания изобретены самими людьми; говорят, будто истинный дар Падучей Звезды — способность мыслить самостоятельно, позволяющая людям созидать собственные учения и действовать в соответствии с ними.
Тяжело сопя и пыхтя от напряжения, под аккомпанемент громкого хлопанья темно-зеленых крыльев, на плоский уступ грузно опустился дракон. Дикий вой ветра заглушил шум, сопровождавший прилет чудовища. Дракон полежал, быстро-быстро выбрасывая из пасти маленькие язычки огня. Передохнув немного, он поднял кверху свои похожие на гигантские яблоки кроваво-красные глаза.
— Привет тебе, Монингстар. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я тут немножечко отдохну? Уф! — И он выбросил длинный язык пламени, осветив весь скалистый отрог.
— Ты можешь отдохнуть здесь, — ответил Монингстар.
Дракон переключил внимание на Валета и уставился на него многозначительным взором.
— Я становлюсь слишком стар, чтоб летать через этакие горы, — признался дракон. — А ближайшие овцы пасутся возле той деревни, что по другую сторону хребта.
Валет отодвинул ногу так, чтобы ступня попала в тень, которую отбрасывал Монингстар, и спросил:
— А тогда почему бы тебе самому не поселиться по ту сторону хребта?
— Я не выношу света, — сказал дракон. — Мне необходимо темное логово. — Потом он обратился к Монингстару: — Это твое?
— Что мое?
— Этот мужлан.
— Нет. Он свой собственный.
— Тогда, пожалуй, я сэкономлю время и силы, а заодно наведу чистоту у тебя на уступе. Он все-таки побольше овцы, хотя, без сомнения, куда как хуже на вкус.
Валет уже успел полностью укрыться в тени Монингстара, и как раз в этот момент дракон выдохнул в его направлении целый фонтан огня. Пламя, однако, тут же исчезло, так как Валет втянул его в себя, но почти сразу же появилось снова — Валет своим дыханием погнал его обратно к дракону.
Тот хрюкнул от удивления и кончиком крыла протер глаза, на которых выступили слезы. Тихонько подкравшаяся тень вытянулась и легла на драконью морду. Это обстоятельство в корне подорвало новую попытку кремировать Валета.
— Ты! — фыркнул дракон, пытаясь получше разглядеть полускрытую в тени фигуру. — Я-то думал, ты просто житель Сумеречных Земель, бесцеремонно явившийся сюда, чтобы досаждать нашему дорогому Монингстару. Но теперь я тебя узнал! Ты — та самая нечестивая тварь, что обобрала мою сокровищницу! Куда ты девал мою диадему из белого золота с бирюзой, мои четырнадцать серебряных браслетов неслыханно дивной работы и мой мешок с лунными камнями, коих было ровно тридцать семь?!
