Планета туманов (сборник) - Шалимов Александр Иванович (читать книги онлайн полностью .TXT) 📗
В арктическом секторе разрешали приближаться к поверхности на четыре-пять километров. Лару особенно запомнился последний полет, завершивший тренировки на околоземной орбите. Он вылетел с «Ц-3» один, в направлении Северного полюса Земли. На высоте десяти километров ракета вошла в плотные облака. Непроницаемая тьма вокруг. Быстро приближается поверхность Земли: семь километров, шесть, пять. Лар переводит ракету в горизонтальный полет. Теперь курс на юг…
Видимость — ноль. Лар явственно ощущает стремительные порывы ветра. Вибрируют педали и рули ручного управления. Тьма… В ушах позывные «Ц-3» и далекая перекличка полярных станций. Проплыли на экране зеленоватые контуры занесенного снегом Шпицбергена.
В иллюминаторах по-прежнему ни зги. Ураган усиливается. Трудно удерживать рули управления. На экране — бесконечные поля торосов. И вдруг — легкое сотрясение корабля, всплеск неяркого света в иллюминаторах. Тучи разом исчезают, словно обрезанные гигантским ножом. Впереди — освещенная луной ледяная равнина и далекие огни Северной Норвегии…
Лар оглянулся. Тучи, сквозь которые он только что пролетел, громоздились исполинской стеной. Освещенные луной, они казались неподвижными, но он-то хорошо знал, что творилось там внутри…
Туманная оболочка венерианской атмосферы даже издали не кажется неподвижной. Что ждет того, кто первым погрузится в нее?
Но что бы ни ждало, он полетит. Кто-то должен быть первым. А путь открытий всегда нелегок и порой опасен. Впрочем, Лар уверен в атмосферных ракетах «Землянина», уверен и в самом себе. Не боязнь, а лишь нетерпеливое ожидание встречи с неведомым томит его и мешает спать в часы, отведенные для отдыха. И еще — гнетущая тревога…
Она появилась два дня назад, после разговора с Коро…
Венгр продолжает изучать спектральный состав облачного слоя планеты. Этот состав во многом загадочен; кроме известных газов, Коро удалось уловить в атмосфере Венеры присутствие каких-то странных веществ, которые он назвал «обломками молекул».
Коро считает, что это «обрывки» углеводородных цепочек, неустойчивые в нормальных условиях. Как они могли очутиться в верхних слоях венерианской атмосферы?
— Мне вначале пришло в голову, — говорил Коро, показывая Лару спектрограммы, — что эти странные углеводороды возникают в верхних слоях атмосферы под воздействием ультрафиолетового излучения солнца. Потом я понял, что это невозможно. Это именно «обломки» гораздо более сложных соединений. Вероятно, они образуются в глубине облачного слоя, может быть, у самой поверхности планеты. Понимаешь, там происходят какие-то взрывы… Сила взрывов так велика, что их продукты уносит в верхние слои атмосферы. Тут они окончательно разрушаются. Поэтому их не удается наблюдать длительное время…
— Что же это могут быть за взрывы? — осторожно поинтересовался Лар.
— Ну, например, мгновенное возгорание, мгновенная вспышка громадных порций вещества, сходного с земной нефтью…
Лар недоверчиво покачал головой:
— Еще одна гипотеза…
— Разумеется, гипотеза, — подтвердил Коро, — но если окажется, что она имеет под собой основание… Ты же понимаешь… Атмосферные полету…
— Строгов знает? — быстро спросил Лар,
— Я еще не сказал ему… Надо повторить наблюдения… Мне и самому все это кажется очень странным, но другого объяснения пока не могу придумать… Однако атмосферные полеты…
— Послушай, Коро, — взволнованно перебил Лар. — Остается двадцать пять дней до возвращения. Ты знаешь отношение Строгова… Сейчас он, кажется, готов согласиться на атмосферную разведку. Но если рассказать ему это, он снова начнет колебаться. Оставшиеся дни уйдут на проверку твоих предположений, время будет безвозвратно упущено. Предположения могут не подтвердиться, а атмосферную разведку мы не успеем осуществить. Нам придется лететь обратно, так и не заглянув под облачный покров. Это же совершенно невозможно… И еще одно: подобную гипотезу проще всего подтвердить или опровергнуть именно путем атмосферной разведки на малой ракете. Ведь, может быть, эти твои «взрывы» не так уж катастрофичны…
— Что ты предлагаешь? — нахмурился Коро.
— Не говори пока Строгову о своем открытии, ну, об этих обрывках углеводородных цепочек, или как там ты их называешь. Иначе… Мы лишимся последних шансов.
— Разумеется, если бы я был уверен, что не ошибаюсь, я… я не смог бы согласиться с тобой, Лар, — тихо сказал Коро. Но пока я совсем не уверен. Это лишь предположение, даже не гипотеза. Буду продолжать наблюдения и поступлю так, как ты просишь. Но если появятся новые данные — более определенные, я тотчас же поставлю в известность шефа. Это слишком серьезно…
Четвертый день все свободное от сна и вахты время Коро проводит над спектрограммами — старыми и теми, которые непрерывно поступают. В ответ на встревоженные взгляды Лара он лишь чуть заметно покачивает головой. Ничего… Пока ничего… А что будет завтра?
Строгов молчит, выслушивая краткие сообщения вахтенных. Он явно избегает Лара и старается не оставаться с ним наедине.
«Итак, лишь две недели до возвращения», — думает Лар. Всего две недели. В любой момент Строгов может увести «Землянина» на более далекую стартовую орбиту. Потом обратный путь — и снова Земля… Земля!.. Конечно, все они истосковались по ней за долгие месяцы пребывания в тесных кабинах корабля. Бесконечный путь, бесконечное кружение по орбите. Ворохи спектрограмм, фотографий, графиков, километры перфорированных лент, сотни исписанных страниц, в журналах наблюдений, десятки километров магнитных записей… И ни одного образца пород неведомой планеты, ни одной пробы газов ее атмосферы, ни одного разведочного полета… Утренняя звезда Земли, Планета Туманов, останется такой же загадочной, какой была и раньше. Другие приподнимут покров ее тайн, более решительные, более смелые, более настойчивые…
Конечно, это счастье — вернуться. Выйти на волю из металлических внутренностей корабля, полной грудью вдохнуть воздух земных полей, почувствовать на лице порывы земного ветра, ощутить тепло земного солнца, тепло дружеских рук. И снова встречать закаты и восходы на морском берегу, слушать шорох волн, накатывающихся на обточенную гальку и… мечтать о новых полетах. А когда солнце зайдет и заблестит в темнеющем небе Яркая вечерняя звезда, думать о том, что вот совсем недавно ты побывал вблизи нее…
Но во всех этих мечтах, думах, воспоминаниях незримо и неотступно будет присутствовать укор… Ты был так близко и не смог, не сумел! И для тебя, как для тех, кто смотрит на нее из безмерной дали, она осталась загадкой… Планета Туманов… Неужели там, в этих облаках, лишь хаос, мрак, смерть? Не может этого быть!..
Конечно, их полет — первая разведка. Конечно, они пионеры новых трасс. Кое-что им удалось. Возможно, их даже назовут героями. А укор останется. На всю жизнь! Ты был так близко и ты не дерзнул…
Но если все-таки в последний момент Строгов разрешит атмосферный полет? Разумеется, так просто — не вернуться из клубящегося котла туч, в котором Коро почудились какие-то чудовищные вспышки — взрывы. Кануть в эту колеблющуюся пелену и, может быть, навсегда исчезнуть в ней, как исчезли бесследно беспилотные ракеты?..
Лар откидывается в кресле и закрывает рукой глаза.
Круговорот одних и тех же мыслей… Одних и тех же в течение бесконечных месяцев.
«Нет, нет… Не может этого быть… И потом… Если даже атмосферная ракета «Землянина» не вернется, если Планета Туманов станет могилой для ее пилота, разве этот пилот не испытает величайшего, ни с чем не сравнимого счастья первооткрывателя, особенно если он успеет передать «Землянину» то, что разглядит и поймет? Конечно, лететь надо, надо, надо, — думает Лар. — И я готов, я хочу это сделать, я это сделаю без промедления в любой момент».
У входа в кабину управления корабля Лар встретил Строгова. Что-то в выражении лица начальника заставило Лара насторожиться. Неужели Строгов взволнован? Он — и взволнован… Невероятно! Лар в упор глянул в глаза шефа. Строгов выдержал взгляд, на лице его появилась улыбка, но где-то в глубине глаз Лар прочитал сомнение, тревогу и даже нерешительность.
