Счастье - это теплый звездолет (Сборник) - Типтри-младший Джеймс (книги полностью бесплатно TXT) 📗
Но проблема, конечно, была не в опасности.
Я понял, в чем проблема, когда меня отвели к Митчу. Старине Митчу с непривычно изможденным лицом. Он читал рукописное письмо, не замечая нас.
Бруно придержал меня. Я проследил за его взглядом и увидел в углу комнаты Мэгги. Она сидела неподвижно, как статуя.
Митч так и не увидел нас. Он дочитал письмо, скомкал его, подошел к Мэгги и схватил ее за плечо. Она взглянула на него с перекошенной улыбкой.
Минуту ничего не происходило, а затем Митч вспылил:
— Так не пойдет, мне нужно поговорить с тобой! Мэгги! Мэгги, не бросай меня! Где ты? Мэгги?
Он скреб ее по плечу. Мэгги хотела встать, прильнуть к его к груди, но он тщетно пытался ее схватить. Мне показалось, что его рука прошла через ее голову. Затем он притих и как будто прислушался. Через некоторое время он вздохнул и отошел. Мэгги продолжила неподвижно сидеть, глядя на него. Затем она схватила листок бумаги и принялась писать. Мы вышли.
— Двадцать два часа и… сейчас проверю, семь минут и шесть секунд назад миссис Митчелл попыталась разыграть свою роль в этой сцене. Но, как вы видите, она недостаточно точно рассчитала его движения… Она очень старается. Поразительное упорство. Видите записки? Она пытается объяснить ему, что нужно делать. Разумеется, вы понимаете, что он не видит ее в настоящем, он видит ее в прошлом?.. Замечательная женщина. Она очень помогла!
Сразу видно ученого. Конечно, не все они такие. Но Митч вроде как тонул во времени. Один-одинешенек. И она пыталась нырнуть за ним.
Бруно спросил, не хочу ли я поздороваться с Митчем.
— В смысле, подойти, поговорить и пожать руку пустому месту?
Мы сошлись на аудиозаписи, и я вышел. Они присоединились ко мне перед отлетом. Несколько государственных исследовательских партий зафрахтовали мой корабль. Бруно сейчас на планете, изучает шодарскую теорию резонанса. Похоже, ему не противно, когда его щупают.
Миссис Митчелл? Конечно, они надеялись, что процесс можно обратить вспять. Митчу больше нельзя сходить с места, но, если бы способ нашелся, шодарских техников и оборудование привезли бы к нему, деньги есть. Шодарцы искренне хотели помочь, даже тот. которого Митч изуродовал.
По-видимому, они не понимали, что Митч останется один. Но все впустую. Если однажды соскользнул, обратно не зацепишься. Они работают над проблемой. Может, хотя бы придумают, как остановить процесс. Сейчас разрыв составляет уже около трех дней, а сколько будет, когда они что-нибудь придумают? Письма, аудиозаписи… и слепые тени — вот весь его мир… Осталось еще немного водки… а может, капельку драм— буи в завершение разговора?
Она попросила сделать с ней то же самое. Хочет отправиться за ним. Если их смогут стабилизировать, все получится. Если нет, она будет отставать всего на три дня. И собака. Они решили, что с собакой обоим будет легче. Но по-моему, собака долго не протянет. Разве можно контролировать собаку?
Деревня? На самом деле все просто. Они смотрели, как приземляется корабль. Наш корабль. Мы провели там две недели. Сообразительный парень, этот Бруно.
СЧАСТЬЕ — ЭТО ТЕПЛЫЙ ЗВЕЗДОЛЕТ
Радугогенераторы потухли. Станционный оркестр ушел. Освободившись от груза кадетов, корабль ФКС «Адастра» беззвучно парил на фоне звезд. У информационных табло с первым назначением никого не осталось: все перешли в зону отдыха станции. Теперь оттуда долетал несмолкающий гул: сквозь щебет девиц, кудахтанье теток и матерей, блеяние отцов и дядюшек прорывались неуверенные баритоны 99-го класса Академии космического комсостава.
Внизу, где службы Центральной базы работали в обычном режиме, перед стойкой с надписью «Личный состав» напряженно склонился одинокий молодой человек в белой парадной форме:
— Вы уверены, что нет никакой ошибки?
— Нет, все порядке, лейтенант Квент. — Девушка, вбивавшая данные в его карточки, улыбнулась. — Старший помощник, ПК «Этель П. Розенкранц», причал восемьдесят два, отправление — семнадцать тридцать, то есть через три часа. И вам нужно пройти иммунизацию.
Лейтенант Квент открыл рот, закрыл, громко задышал. Взял карточки.
— Спасибо.
Когда он отошел прочь, к стойке подбежал кругленький человечек с нагрудным удостоверением «Галактических новостей»:
— Золотце, этот малый — сын адмирала Квента. Куда его назначили?
— Я не должна бы вам говорить. На пэкашку.
— Что? Не может быть!
Она кивнула, весело сверкнув глазами.
— Милая, я упомяну тебя в своем завещании! — И он бегом затрусил прочь.
В медкабинете Квент запротестовал:
— Но я уже двадцать раз сделал все положенные прививки!
Военврач смотрел на экран, где сообщалось, помимо прочего, что Квент терранормальный гомосапиенс, пол мужской, рост 1,92, кожа европеоид-смуглый, шатен, глаза карие, особые приметы отсутствует. Квадратный подбородок и сросшиеся брови досье не упоминало.
— Какой ваш корабль? А, «Розенкранц». Снимите рубашку.
— От чего вы меня собрались колоть?
— Две грибковые сыворотки, один кошачий мутант, базовые аллергены, — ответил врач, ломая ампулы.
— Кошачий что?
— Другую руку, пожалуйста. Свой экипаж уже видели?
— Я получил это поганое назначение двадцать минут назад.
— А. Значит, увидите. Согните руку. Может немного распухнуть.
— Так что там с моим экипажем? — мрачно вопросил Квент.
Военврач сломал еще ампулу и покосился на экран:
— Вы ведь сын адмирала Ратборна Уайтинга Квента?
— Как это связано с моим назначением на вшивый пэка?
— Кто знает, лейтенант? От политики не спрятаться. Вы, небось, рассчитывали на что-нибудь вроде «Сириуса»?
— Выпускников со средним баллом куда ниже моего распределили на «Сириус», — сухо ответил Квент.
— Дважды сожмите и разожмите кулак. Разожмите, я сказал. А вы разделяете… э… чувства вашего отца касательно интеграции в Федеральных космических силах?
Квент замер:
— Какое…
— Лейтенант, вы пробыли в космосе год. Наверняка вы слышали про пангалактический договор о равноправии? Так вот, первый этап его внедрения — пилотная программа интеграции на пэка. Трем из ваших будущих коллег вчера ввели панчеловеческую сыворотку.
Квент издал нечленораздельный звук.
— Можете одеваться. — Военврач откинулся на спинку стула. — Если вы разделяете отцовские предрассудки, вам будет нелегко.
Квент взял рубашку.
— Предрассудок ли считать, что каждый должен держаться своего…
— «Хотите ли вы, чтобы жизнь вашего сына зависела от осьминога»? — ехидно процитировал военврач.
— Ну ладно, здесь он перегнул. Я ему это говорил. — Квент втиснулся в форменную рубашку. — У меня предрассудков нет. Да у меня даже есть друзья…
— Ясно, — ответил врач.
— Я рад такой возможности, — сказал Квент, направляясь к двери. — Что?
— Ваша фуражка.
— Ой, спасибо.
— Кстати, — крикнул ему в спину врач, — за вами наверняка охотятся «Галактические новости».
Квент остановился на полушаге и вскинул голову, словно испуганный лось. К нему трусил кругленький человечек. Квент стиснул зубы, свернул в боковой коридор, быстро прошел через зону «только для персонала», вбежал в грузовое депо и сунул карточку ошалевшему сторожу:
— Мой рундучок, быстро.
С рундучком в охапке он нырнул в грузопровод, не слушая несущиеся вдогонку сердитые вопли, спустился до выхода к периферийным докам и оказался на просторной сервисной площадке «Адастры», с которой сошел два часа назад.
— Вернулись на борт, лейтенант? — ухмыльнулся охранник у входной камеры.
Квент что-то буркнул и двинулся по периметру станции, таща свой рундук. Он миновал безупречные причалы «Южного Креста», «Энтерпрайза», «Сириуса», сверкающие курьерские эллинги, преодолел сектора, через которые тянулись гибкие поводки грузовых звездолетов и мелких суденышек, кабели и провода. В одном из этих секторов Квент споткнулся, чуть не упал на передвижной ленточный транспортер и поневоле выслушал, что думает о нем оператор. Наконец он оказался перед входной камерой, над которой кто-то нацарапал мелом: «ПК РОЗЕЦ». Это была узкая грязная труба. Поблизости никого не наблюдалось.
