Люди в сером. Трилогия (СИ) - Юрченко Кирилл (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Пройдя к своему столу, Вольфрам хмуро оглядел свою команду.
— Есть успехи? — коротко спросил он.
Олег помотал головой.
— Пока ничего, — сказал он. — Но я вот тут подумал: а что, если мы не там ищем…
— Не там, — прищурился на него Вольфрам. — А где нужно искать? В Нью-Йорке? На Луне?
— Да нет, — сказал Олег. — Мы проработали тех, кто был в интересующий нас период в Вирске…
— Уже проработали? — перебил его Вольфрам. — Молодцы. Так я вам еще работенки подкину. Настала пора расширить временные рамки. Взять, например, период не в полгода после катастрофы в лесу, а год или даже полтора. Артефакт ведь мог начать работать далеко не сразу.
— Я имею в виду другое, — сказал Олег. — Мог быть человек, побывавший в том лесу ДО катастрофы, который в Вирск не заезжал вообще.
Серегин ничего не сказал, но поразился тому, как легко и просто Олег присвоил его идею. Почему-то это скребануло его по сердцу.
— Мог, — энергично кивнул Вольфрам. — И как предлагаешь его искать?
— Ну-у… я пока что не знаю, — замялся Олег. — Идея находиться в стадии разработки, но способ определить круг таких людей должен найтись…
— Есть больше сотни человек, входящих в эту категорию, — сказал, не глядя на Олега, Серегин, которому надоело молчать и глядеть, как его нагло обкрадывают, хотя бы в чисто моральном плане.
— Ну-ка, — оживился Вольфрам. — И что это за люди?
— Это бойцы «Каскада» во главе с майором Головиным, и двое из группы капитана Дежнева. Каскадовцы были в том лесу перед самой катастрофой и во время нее, а Дежнев со своими людьми — сразу после, во время пожара.
— Здраво мыслишь, — пробормотал Вольфрам.
— Техников «Каскада» и самого Головина можно сразу отмести, — продолжал воодушевленный Серегин. — Они были вместе с фургоне с аппаратурой и не теряли друг друга из виду. По крайней мере, надолго. Снайперы тоже не в счет. До пожара они в лес не входили, а когда лес запылал, вряд ли полезли бы в него. Проверить их можно, но не в первую очередь. В первую очередь у нас стоят сами бойцы. Они прочесали лес ДО пожара, и были там ВО ВРЕМЯ пожара…
— Но они же погибли, — сказал очень громко, чуть ли не выкрикнул Олег, видя, что слава первооткрывателя нового направления расследований уплывает из его рук.
— Погибли не все, — помотал головой Серегин. — Трое выжили. Их увезли в «Скорой помощи», сначала в Вирск, потом в этот же день самолетом отправили в Сибирск.
— Двое из них до Вирска не дожили, — уточнил Вольфрам. — Скончались в «Скорой помощи». В Сибирск полетели их тела.
— А что стало с третьим? — спросил Серегин.
— Вот это и предстоит вам выяснить, — сказал Вольфрам.
Вольфрам был командиром, поэтому никто и не подумал спросить, а чем будет заниматься он сам.
— Олейников Арсений Тихонович, капитан, командир взвода отряда особого назначения группы «Каскад», — вслух зачитывал Серегин из пухлой папки.
Олег возлежал в углу кабинета на старом, продавленном диванчике и, уставившись в потолок, внимательно слушал. Или дремал — кто его там разберет.
— Стаж пребывания в отряде — четыре года, — продолжал Серегин. — До этого, спец. курсы переподготовки в Рязани, полгода. До этого, командир роты военно-воздушного десанта, в звании лейтенанта, четыре года. До этого, высшая военная Академия — пять лет. До этого — окончил десятилетку с отличием… Ну что, идеальный путь идеального офицера спецназа, — Серегин коротко вздохнул. — Даже немного завидно.
— Нашел чему завидовать, — лениво откликнулся Олег. — Солдафоны — они и в спецназе солдафоны.
— Дурак ты, — беззлобно выругался Серегин. — Это же настоящая воинская элита…
— А за дурака ответить не хочешь, салага? — так же лениво сказал Олег. — Элита… Да мы в сто раз круче всех этих элит. И в тысячу раз засекреченнее, кстати. Так что еще вопрос, кто кому завидовать должен. Что там еще есть?
— Все в том же духе, — сказал Серегин, — вплоть до операции в окрестностях Вирска. Участвовал, кстати, в пяти боевых операциях, но в каких и где — информация слишком закрытая, чтобы легко ее получить. Да и не столь это важно. После провала операции под Вирском, лежал четыре месяца в военном госпитале в Сибирске. Ожоги второй степени, необратимые изменения кожных покровов правой стороны лица, как написано в истории болезни. Плюс неполная работоспособность правой ноги, физиологические изменения в легких — тут целый букет.
— Короче, инвалидом стал наш бравый капитан Олейников и полной развалиной, — весело подвел итоги Олег.
— Чему ты радуешься? — буркнул Серегин.
— А тому, друг мой Виталя, что наш это клиент. Печенками чувствую — наш. Ты, кстати, пробил Олейникова по базе?
— Печенкой обычно чувствуют, когда с выпивкой перебор случается, — проворчал Серегин. — Конечно, пробил. В Вирске проживает два десятка Олейниковых, но все не подходят по возрасту, да и живут там давно. В Сибирске же Олейниковых чуть больше пяти тысяч. Оно и понятно. И город большой, и фамилия не самая редкая. Одно утешает: имя-отчество у нашего достаточно нераспространенные — Арсений Тихонович. Так что остались технические детали — прошерстить список и найти нашего искомого.
— Печенками чую, заставит нас шеф, он же босс проверять всех этих пять тысяч Олейниковых. На всякий пожарный…
— Почему ты так не любишь командира? — задал Серегин давно мучивший его вопрос. — Случилось про меж вас чего или характерами не сошлись?
Олег резко сел на диване и пристально посмотрел на Серегина.
— Случилось, — сказал он, — что не сошлись характерами.
— Понятно, — кивнул Серегин. — Больше про это — ни слова.
— Кстати, — как ни в чем не бывало, сказал вдруг Олег, — напрасно ты уповаешь на легкость поисков. Имя сменить у нас гораздо легче, чем фамилию. С фамилией пришлось бы бегать, кучу справок никому ненужных собирать, и, соответственно, оставить кучу следов. С отчеством не скажу, не в курсе, а вот сменить имя — раз плюнуть. Достаточно дать в газете объявление типа «мне надоело быть Иваном, считайте меня Жаном», потом пойти в паспортный, заплатить пятьдесят рублей и через пару дней получить паспорт с новым именем. И никаких следов, кроме дурацкого объявления. Газета при этом может быть любой, пусть даже листком какого-нибудь зачуханного завода или речного транспорта. Поди сыщи теперь это объявление…
— Откуда ты все это знаешь? — удивился Серегин. — Сам, что ли, имя менял?
— Не менял, но знаю, раз говорю, — отрезал Олег. — Увидишь, так оно и будет…
В кабинет резко вошел Вольфрам и громко хлопнул дверью. По одному этому можно было понять, что начальство не в духе.
— Как дела? — спросил он, садясь за свой стол и ни на кого не глядя.
— Проработаны Олейниковы из Вирска. Ни один не подходит. Составлен список Олейниковых, проживающих в Сибирске. Я думаю, нужно начать с его местожительства по прописке.
— С этим можете не трудиться, — резко сказал Вольфрам. — Арсений Тихонович Олейников снялся с прописки через неделю после выхода из госпиталя. И в этом нет ничего подозрительного, потому что аккурат за день до этого он был спешно уволен из рядов вооруженных сил. Гэбэшные начальники подсуетились, мать их так… — зло бросил он. — Поскорее замять скандал захотели. Вот и выкинули калеку без пенсии, пособия, можно сказать, с волчьим билетом. Спасибо еще, не посадили!
В ответ на его взрывной монолог парни недоуменно переглянулись. Олег пожал плечами.
— Олейникова надо найти, — сказал Вольфрам после недолгого молчания. — И чем скорее, тем лучше. Но когда найдете, не вздумайте сунуться к нему без меня. Капитан «Каскада» смертельно опасен, даже будучи полным калекой.
Печенка у Олега оказалась чувствительным органом. Ни один из Олейниковых в городе Сибирске не носил запоминающееся в своей необычности имя Арсений Тихонович. Тогда Серегин сделал выборку примерно подходящих по возрасту. Из пяти тысяч осталось девятьсот двадцать человек. Сужая поиски, Серегин выкинул из списка всех ранее судимых, недавно приехавших и стабильно работавших всю жизнь на одном месте. Осталось сто семь человек, из них двадцать три — инвалиды. Вот с этим уже можно было работать «на местности».
