Река голубого пламени - Уильямс Тэд (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
На глаза навернулись слезы. Ярость заставила меня стиснуть кулаки и прижать их к животу — я на мгновение стала падать, и пришлось снова развести руки. Даже сейчас, когда я вспоминаю об этом, меня охватывает бессильный гнев. Если эти несколько произнесенных Флоримель слов окажутся правдой, то я даже не могу представить, как скажу такое Рени. Уж лучше ей солгать. Лучше сказать, что ее брат мертв, сказать что угодно, чем хотя бы намекнуть на столь жуткую правду.
Призраки вели нас все дальше, и по мере продвижения сквозь тесный мрак их голоса становились все более разборчивыми. Из первоначальной какофонии выплывали целые предложения, обрывки мыслей и кусочки жизней — столь же бессмысленные, как и случайно подслушанный телефонный разговор. Кто-то говорил о том, что он сделал или собирается сделать. Другие просто выдавали вереницы бессмысленных слов. Какой-то хрипловатый шепелявый голосок, очень похожий на голос маленькой девочки, напевал колыбельную, которую я помнила еще с детства, и на миг я почти поверила, что слышу голос собственного призрака, тень ребенка, практически убитого в ту ночь, когда в институте Песталоцци погас свет.
Наконец мы прибыли в большую подземную пещеру, напоминающую полость плода, в которой находится косточка.
Но этот плод прогнил, и косточки в нем не было. А пустоту наполняли жужжащие и щебечущие существа, издающие тихие вздохи, чьи прикосновения напоминали касания летающих паутинок. Если прежде нас окружала тысяча голосов, то теперь казалось, что их в сотню, в тысячу раз больше.
Пока мы, пятеро живых, висели в центре этой бесконечной репликации утраты и дрожали, несмотря на теплые восходящие потоки — смятенные, плачущие и напуганные, — голоса начали обретать резонанс. Из хаоса постепенно рождались структуры, подобно тому, как они зарождались в великой реке, когда мы приблизились к границе последней симуляции. Я слышала, что звучание миллиона голосов утрачивало сложность по мере того, как каждый из них «настраивался», становясь выше или ниже, бормотание замедлялось, паузы сокращались. Этот процесс оказался настолько захватывающим, что я почти потеряла следы своих четырех спутников — они стали далекими облачками на горизонте моего внимания.
Голоса продолжали избавляться от индивидуальных характеристик. Вопли приглушались. Низкое бормотание обретало высоту и громкость. На весь процесс ушло несколько секунд, но он был настолько сложным и восхитительным, что я словно наблюдала за рождением целого мира. Я впитывала его не только слухом, а ощущала, как всплески и вихри конфликтующей информации начинают медленно обретать общую вибрацию. Я ощущала нарастающую когерентность на вкус, обоняла ее запах… осязала ее. И этот вавилонский хаос в конце концов слился в единый бессловесный тон, подобный самой тихой ноте, какую только можно сыграть на самом большом во вселенной органе. Потом она оборвалась. Долгое мгновение эхо этой ноты перекатывалось и шипело в дальних углах пещеры, разносясь рябью по боковым туннелям. Затем наступила тишина. И в этой тишине раздался голос. Все голоса. Единственный голос:
— Мы — Потерявшиеся, Зачем вы пришли?
Никто из моих товарищей не ответил. Они висели во мраке рядом со мной, вялые и беспомощные, как огородные чучела. Я открыла рот, но не смогла произнести ни звука. Я убеждала себя в том, что все это нереально, но не сумела поверить собственным утверждениям. А наполняющие пещеру сущности ждали ответа, как дожидаются рассвета пчелы в улье — миллион индивидуумов, слившийся настолько, что стал единым существом.
Наконец я обрела голос, по настолько запинающийся, что мне с трудом верилось, что это говорю я. И все же я сказала:
— Племя Среднего Воздуха приговорило нас…
— Вы пришли из-за Черного Океана, — произнес нараспев голос Потерявшихся. — Вы не из этого мира. Мы вас знаем.
— Зн… знаете нас?
— У вас Другие Имена. А ими обладают только те, кто пересек Океан.
— Так вы… вы хотите сказать, что знаете, кто мы… на самом деле?
Я все еще практически не могла говорить. Я скорее ощутила, чем услышала резкое движение рядом с собой — кто-то из моих ошеломленных спутников или дернулся, или подал мне сигнал, но я не смогла его понять, и даже не пыталась. Я была оглушена (не могу подобрать более подходящее слово) мощью голоса Потерявшихся, став такой же беспомощной, как и человек, пытающийся вспомнить единственную ноту, стоя перед симфоническим оркестром, который играет другую.
— У вас… Другие Имена, — повторил голос, словно объясняя что-то слабоумному. — Ты Мартина Дерубен. Это одно из твоих Других Имен. Ты пришла из места под названием LEOS/433/2GA/50996-LOC-NIL, которое находится на другой стороне Черного Океана. Номер, по которому ты звонишь в случае необходимости…
Пока коллективный голос перечислял номер моего офиса в Тулузе и название компании, сервер которой мы с Сингхом взломали, чтобы незаметно пробраться в Сеть Иноземья, и все это серьезным голосом бога, говорящего с Моисеем на священной горе, для меня настало мгновение, во время которого весь мир перевернулся вверх тормашками. Неужели все те ужасы, которые мы пережили за последние недели, были всего лишь подготовкой к зловещей шутке? Неужели нам пришлось пройти через все это, только чтобы услышать этот неуклюжий, но все равно удивительный прикол? Но тут до меня дошло, что Потерявшиеся, кем бы они ни были, попросту считывают мои входящие данные. Мир снова встал на ноги, во всяком случае, насколько такое возможно при столь безумных обстоятельствах. Для Потерявшихся ни одна из частей моих «Других Имен», как они их назвали, не была тривиальной. Они называли меня так, столь же невежественные относительно контекста, как и собака, следующая за хозяином из комнаты в комнату, пока он ищет ее поводок.
— А ты Кван Ли, — продолжил голос. Мы слушали, ошеломленные тривиальностью деталей, пока звучали номера и коды, отображающие путь доступа Кван Ли в Сеть, завершившись словами: — …из места под названием «Дворец погружения в волны нежной правды» в Виктории, особом административном округе Гонконг, Китай, на другой стороне Черного Океана…
Флоримель Маргет Кюнерман… Штутгарт, Германия.
Голос стал перечислять данные Флоримель — поток цифр и адресов, показавшийся нам бесконечным. Мы слушали, не имея возможности прервать его.
— Ксавье Роджерс, — продолжил голос, — из места под названием Феникс, штат Аризона… — И лишь услышав бессильное всхлипывание, словно от его тела что-то оторвали, я поняла, что слышу настоящее имя Т-четыре-Б.
Голос звучал еще долгие минуты, перечисляя серии промежуточных станций — столь же причудливые и запутанные, — как и описание путевого маршрута шестнадцатого века, — отображавшие хитроумный путь Т-четыре-Б в Сеть Иноземья. Когда он наконец смолк, мы промолчали, ошеломленные. Смутная мысль воззвала к моему вниманию, но не успела я с ней разобраться, как голос заговорил вновь, и новые слова вытеснили из моего сознания все прочее:
— Зачем вы пришли? Вы собираетесь повести нас через Белый Океан?
— Белый Океан? — переспросила я, ничего не поняв, — Именно Белый, а не Черный, о котором вы только что говорили? Мы не знаем такого места. Мы угодили в ловушку в вашей Сети.
— Мы ждали. Мы Потерявшиеся. Но если мы сможем пересечь Белый Океан, то нас найдут. Мы окажемся дома. И все будет сделано правильно. — Пугающая тоска в этом общем голосе заставила меня содрогнуться.
— Мы ничего об этом не знаем, — беспомощно ответила я. В тот момент вес мои чувства вопили о том, что мы зря теряем время — что-то происходит или вот-вот начнется, пока нас отвлекает полное безумие. Не знаю, откуда шло это ощущение, но оно было, и с каждой секундой нарастало. — Кто вы? — спросила я. — Что собрало вас здесь? Вы дети… те дети, которых захватила эта Сеть?
— Мы Потерявшиеся! — последовал громкий и почти сердитый ответ. — А вы Иные, и вы должны нам помочь. Тот, который Иной, покинул нас, и мы потерялись… потерялись!.. — Тут единый голос утратил целостность, и я расслышала резонансы его индивидуальных составляющих.
