Красная планета. Астронавт Джонс - Хайнлайн Роберт Энсон (онлайн книга без TXT) 📗
– Что “разве что”?
– Разве что дело не только в нас. Может быть, Бичер принял меры против утечки информации, пока не осуществит свои планы.
– Фрэнк, нам обязательно надо послать весточку своим. Держу пари: мы сможем укрыться у марсиан в Кинии. Мы ведь разделили с ними воду.
– Ну, предположим. И чего мы этим достигнем?
– Дай договорить. Можно отправить отсюда письмо – мы в нем обо всем напишем и скажем, где скрываемся. А потом будем ждать, наши приедут за нами.
Фрэнк покачал головой.
– Если мы оставим письмо здесь, вон та обмороженная Лорда тут же передаст его легавым, когда мы уйдем. И получат его не наши родители, а Хоу с Бичером.
– Ты правда так думаешь? Какое они имеют право вскрывать личную почту?
– Не будь ты таким наивным. Имел Хоу право заставлять нас сдавать оружие? Однако он это сделал. Нет, Джим, мы должны сами доставить новости.
На стене перед ними висела карта района, обслуживаемого станцией Киния, и Фрэнк во время разговора рассматривал ее. Вдруг он сказал: – Джим, что это за новая станция к югу от Кинии?
– Где?
– Да вот. – На карте к югу от станции, на западном Стримоне, чернилами был поставлен крестик.
– Это? Наверное, один из опорных пунктов Проекта, – сказал Джим.
Грандиозный план насыщения атмосферы кислородом предусматривал на будущую весну создание цепочки кислородных заводов в пустыне между Кинией и Хараксом. К пуску в Ливии завода номер один было уже подготовлено несколько опорных пунктов.
– Он не дальше сотни миль отсюда.
– Ну, скажем, сто десять, – прикинул по масштабу Джим.
Глаза Фрэнка приняли отсутствующее выражение.
– Я, пожалуй, смогу пробежать это расстояние до темноты. Ты как, играешь?
– Да ты что, спятил? Все равно нам останется до дому больше семисот миль.
– Мы за день можем покрыть больше двухсот. Разве других опорных пунктов нет?
– На карте они не отмечены. – Джим задумался. – Я точно знаю, что их должно быть несколько – отец говорил.
– Если надо, мы можем бежать ночью, а днем спать. Тогда не замерзнем.
– Хмм… ты на это не настраивайся. Я раз видел человека, которого ночь застала в пути. Он одеревенел, как доска. Ладно, когда отправляемся?
– Прямо сейчас.
Они взяли сумки и пошли к двери.
– Куда собрались-то? – спросил агент.
– Погулять.
– Сумки-то можете оставить, вы ведь вернетесь.
Джим и Фрэнк, не отвечая, вышли вон. Пять минут спустя они скользили на юг по западному Стримону.
– Эй, Джим!
– Чего?
– Давай остановимся на минутку. Хочу повесить сумку за спину.
– Я как раз об этом подумал.
Дорожные сумки мешали взмахам рук и не давали набрать нужную скорость. Но поскольку коньки были на Марсе обычным средством передвижения, сумки снабжались особыми ремнями, чтобы можно было нести их, как рюкзаки. Джим открыл свою сумку. Виллис выставил глазки и с укором посмотрел на него.
– Джим долго нет.
– Извини, старина.
– Виллис не говори?
– Виллису теперь можно говорить. Слушай – если я приоткрою сумку, чтобы тебе было видно, ты не выпадешь?
– Виллис хочет гулять.
– Нельзя. Зато я тебя прокачу. Ты не вылетишь?
– Виллис не вылетишь.
– Ладно.
Джим перекинул сумку за спину, и они снова тронулись в путь, набирая скорость. Гладкий лед, малое сопротивление воздуха и слабая гравитация – все это позволяет конькобежцу на Марсе развернуться в полную силу, а Джим с Фрэнком были сильными бегунами.
– Уу! – напутствовал их Виллис, и они начали отсчитывать милю за милей.
Участок пустыни между Кинией и Хараксом находится выше, чем дно мертвого моря между Кинией и экватором. По этому стоку воды таяния с южного полюса поступают к широкому зеленому поясу вокруг экватора. В середине зимы полярная шапка подступает к Хараксу, и канал Стримон, берущий начало в Хараксе, служит одним из главных водостоков, когда шапка весной начинает таять.
Мальчики сейчас поднимались вверх по водостоку, и берега канала стояли высоко над головой, К тому же уровень воды (или льда) теперь, поздней осенью, был низким – весной он будет гораздо выше. Ничего не было видно, кроме высоких берегов, голубого неба перед ними и пурпурно-черного над головой. Солнце было у них за спиной, чуть западнее небесного меридиана, оно двигалось к северу, к моменту северного летнего солнцестояния. Времена года на Марсе не запаздывают так, как на Земле, здесь нет океанов, удерживающих тепло, и единственный “маховик” климата – это таяние и замерзание полярных шапок.
Смотреть было не на что, и мальчики сосредоточились на движении, опустив головы и размахивая руками.
После многих миль однообразного бега Джим потерял бдительность: носок его правого конька попал в трещинку на льду, и Джим упал. Благодаря скафандру он не обжегся об лед, да и падать он умел, но Виллис выскочил из сумки, как пробка из бутылки.
Попрыгунчик инстинктивно втянул все отростки разом, подпрыгнул как мячик на льду и покатился дальше; так он пробежал несколько сот ярдов. Фрэнк, видя, что Джим свалился, затормозил, как хоккеист, в облаке ледяной пыли и подъехал к нему.
– Ты как, ничего?
– Порядок. Где Виллис?
Они поехали вперед и обнаружили Виллиса, который стоял на ножках и ждал их.
– Ураа! – заорал он. – Давай еще так!
– Ну уж нет, – возразил Джим и затолкал его обратно в сумку.
– Слушай, Фрэнк, сколько времени мы уже в пути?
– Не больше трех часов, – определил Фрэнк, поглядев на солнце.
– Жаль, часов нет, – посетовал Джим. – Не пропустить бы станцию.
– Да до нее еще бежать добрых два часа.
– А вдруг проедем мимо? Нам же не видно, что там на берегу.
– Хочешь вернуться и проверить?
– Ну нет.
– Тогда не дергайся.
Джим замолчал, но беспокоиться не перестал. Может быть, потому он и заметил единственный признак станции Проекта, а Фрэнк прокатился мимо. Это был обычный спуск с берега на канал. Такие спуски встречались через каждые несколько миль и были такими же древними, как сами каналы, но над этим торчала балка – должно быть, для подвески талей. Джиму подумалось, что это работа землян.
Он остановился. Фрэнк, заметив, что Джима нет рядом, повернул назад.
– Чего ты?
– По-моему, это то самое и есть.
– Хмм… все может быть.
Они сняли коньки и поднялись по скату. Наверху, недалеко от берега, стоял надувной дом, отличительный признак пришельцев с Земли. Рядом был заложен фундамент кислородного завода. Джим испустил глубокий вздох. Фрэнк кивнул.
– Как раз там, где мы ожидали.
– И как раз вовремя, – добавил Джим.
Солнце клонилось к западу и на глазах опускалось все ниже.
В доме, конечно, никого не было, работы на этой широте возобновятся только весной. Давление внутри не поддерживалось, мальчики просто открыли защелку на двери и вошли. Фрэнк нашарил выключатель и включил свет; электричество вырабатывал атомный блок питания, не требующий присутствия человека. Дом был простым бараком с рядами коек и кухней, но Фрэнк был наверху блаженства.
– Прямо как дома, Джим.
– Ага.
Джим нашел термостат, включил его, и комната стала нагреваться. Послышались легкие вздохи, это регулятор давления, встроенный в термостат, включил нагнетатель. Через несколько минут мальчики смогли снять маски, а потом и скафандры. Джим стал обыскивать кухню, открывая шкафы и заглядывая на полки.
– Нашел что-нибудь? – спросил Фрэнк.
– Ни фига. Могли бы хоть банку бобов оставить.
– Вот теперь ты порадуешься, что я перед уходом ограбил кухню. Ужин через пять минут.
– У тебя прямо криминальный талант, – признал Джим. – Воздаю тебе должное. – Он попробовал кран и объявил: – Полно воды в резервуарах.
– Это хорошо, – ответил Фрэнк. – Не придется идти строгать лед. Мне надо залить воды в маску. Последние несколько миль я бежал всухую.
В гребне на респираторной маске находится не только маленький нагнетатель с источником питания, поддерживающий давление, там есть еще и резервуар для воды. Через ниппель внутри маски можно попить, не снимая ее, но это не главная функция резервуара. В первую очередь вода нужна для того, чтобы смачивать тампон, через который воздух проходит в нос.
