Темпоральная Бездна - Гамильтон Питер Ф. (читать хорошую книгу txt) 📗
«Я не думаю, что смогу вернуться, – признался он призракам. – Наверное, Овейн прав. Я недостаточно силен».
«У тебя есть силы, сынок», – возразил его отец.
«Нет. Невозможно представить, сколько страданий принесет мое возвращение».
«Достаточно убрать только лидеров, – сказал Динлей. – Овейна и его пособников».
«Это надо было сделать в самом начале, но не теперь. Все изменилось. Оружие разошлось по городу. Люди сотнями встают на сторону Овейна».
«Сотни людей противились его приходу и погибли. Неужели они не заслуживают возмездия? Ты же знаешь, что тебя поддержат. Вспомни итоги выборов».
Эдеард, по-прежнему глядя на Маккатран, опустился на колени.
«Я не могу. Все кончено».
«Мы тебя понимаем, – сказала Кристабель. – В этом весь ты. Тот, которого я любила».
«Мы будем вместе, – пообещал он ей. Про-взгляд показал Эдеарду, что первая группа преследователей подходит к последнему подъему. Все они держали наготове скорострельные ружья. – Мы доберемся до Ядра и будем жить там вечно».
«Вместе», – согласилась Кристабель.
Эдеард глубоко вздохнул. Он полностью открыл свои мысли и в последний раз окинул взглядом равнину Игуру. Его разума коснулись мысли Маккатрана, медлительные и спокойные, как и всегда, уходящие куда-то в другое царство.
«Спасибо тебе за помощь», – сказал он, мысленно изливая свою благодарность городу.
И вдруг впервые ощутил перемену. Гигантский разум заработал быстрее. Более сильные и отчетливые мысли стали подниматься, словно из глубин моря всплывало гигантское существо. Маккатран пробуждался.
Эдеард, изумленный реакцией на свои действия, невольно отшатнулся. Он делал бессчетные попытки донести эмоции до города, но никогда не получал ответа. Он просил о мелочах вроде изменения зданий или путешествия по тоннелям, но никогда не ощущал истинной связи с городом.
«Ты услышал меня», – в изумлении отправил он телепатический посыл.
Ответ, как и следовало ожидать, был медлительным и уравновешенным. Даже торжественным, что вполне соответствовало этому величественному созданию.
«Я ощутил печаль, – сказал Маккатран. – Тебе больно. Я так давно не испытывал боли…»
«Я… Это моя утрата вызвала печаль, которую ты почувствовал. Прости. Я не собирался тебя беспокоить. Я просто хотел поблагодарить за все, что ты для меня сделал».
«Утрата? Я помню утраты. Когда-то нас было много, теперь я остался один».
«Здесь есть и другие, похожие на тебя?» – удивился Эдеард.
«Когда-то давно были. Теперь уже нет. Даже здесь. Нет смысла возвращаться в то время».
«Сожалею. Я не знал. Могу я чем-то помочь? Скоро я отправлюсь в Ядро Бездны. Я встречу там кого-то из твоих собратьев?»
«Нет. Никто из нас не покорится слиянию. Это не для нас».
«Кто же ты?»
«Несостоявшееся прошлое».
«Мы не можем назвать тебя несостоявшимся. Ты дал нам приют и защиту».
«Я рад. А ты принимаешь назначение Бездны? Поэтому ты намерен отправиться в Ядро?»
«Какое назначение?»
«Стать единым со Вселенной. Она приветствует любой разум».
«Это… нет. Я ухожу, потому что лишаюсь жизни».
«Как ты можешь лишиться жизни в Бездне?»
Эдеард в недоумении посмотрел на Кристабель и остальных, убедился, что преследователи уже поднимаются по склону.
«Я не понимаю».
От мыслей города повеяло легкой тенью эмоций. Нежелание. Одобрение. Сострадание.
«Бездна позволяет вам построить идеальную жизнь, – сказал Маккатран. – Так она подводит вас к самореализации, позволяет пройти личный путь эволюции и достичь удовлетворения собой».
«О чем ты говоришь?»
Эдеард уловил щелчки снимаемых с предохранителей ружей и усилил защиту.
«Все, кто приходят извне, стремятся к этому состоянию. Потому Бездна и принимает их. У нашей Вселенной нет иного назначения. Сейчас нет. В том и состоит ее привлекательность для тех, кто внутри, и трагедия для тех, кто вне ее, что всем в итоге придется заплатить свою цену».
«Я не могу построить идеальную жизнь. Моя жизнь кончена».
«Обратись к Бездне. Отыщи нужный момент и начни сначала. Все просто. Как только ты настроишься на Бездну, она даст тебе все, чего ты захочешь. Все побывавшие здесь расы оказались вовлечены в эту эволюцию. Не думаю, чтобы для тебя что-то изменилось. Попробуй, ничего плохого не случится. Желаю тебе удачи».
Мысли города снова стали замедляться, погружаясь в дремоту.
«Нет, – воскликнул Эдеард. – Нет, подожди. Скажи мне как. – Он обернулся к душам своих близких. – Что все это значило?»
«Я ощущаю вокруг себя последовательности мгновений. Все точно как говорил тебе Бойд, – сказала Кристабель. – Вселенная помнит каждое мгновение. Здесь видна вся наша прожитая жизнь».
«Ты можешь мне показать?» – попросил Эдеард.
«Смотри вместе со мной», – предложила она.
Эдеард сосредоточился, чтобы ощутить ее мысли, уловить воспринимаемые образы. Это было странное объединение, и о подобном протяжении про-взгляда Эдеард никогда не догадывался. Вслед за женой он проник в ткань реальности и убедился в правоте Кристабель. Он увидел себя, распростертого на склоне скалы, и миллионы, миллиарды других изображений, протянувшихся в обе стороны. Они охватывали каждый миг его подъема, каждый шаг, каждый вздох, каждое дыхание, каждый удар сердца, каждую мысль. Он словно заглянул в бесконечное зеркало, Маккатран сказал правду: все его существование сохранилось в Бездне. Все, до последнего момента.
Эдеард посмотрел на себя, каким он был пять минут назад, и удивился реальности изображения. Казалось, он вот-вот вдохнет воздух и станет настоящим.
– О Заступница, – выдохнул он. – Мне кажется, я понимаю. Но… нет. В противном случае… – Он вскочил на ноги. – Кристабель?
«Сделай это, – попросила она его. – Эдеард, если есть хоть один шанс…»
– Да.
Он раскинул руки и воспользовался силой телекинеза. Вооруженные люди, кольцом обложившие вершину, вдруг сорвались с земли и с воплями отправились в полет на несколько сотен футов вниз, до более пологого участка склона.
Эдеард, избавившись от непосредственной угрозы, снова сосредоточился на изображениях. Возвращение на несколько минут назад ему ничего не давало. Он стал перегонять воспоминания, погружаясь все глубже и глубже. Он увидел себя лежащим на кровати, в то время как Салрана разговаривала с Овейном. Яркий момент недавнего прошлого свидетельствовал о подключении его собственной памяти, соединенной с восприятием Бездны. Технику погружения он осваивал почти инстинктивно. Момент появлялся перед ним ускользающим изображением. Эдеард мысленно тянулся к нему, но не мог достать. Он пытался снова, обостряя концентрацию, прикладывая колоссальное телекинетическое усилие. Мысленные пальцы отчаянно сжимались, чтобы схватить момент и сделать его реальным. Эдеард стонал от напряжения, заставляя Вселенную соединять моменты воспоминаний.
Где-то – повсюду – Вселенная начала меняться. Настоящее дрогнуло и мало-помалу стало откатываться назад. Перед ним развернулась длинная цепочка изображений, начинавшаяся с его подъема на вершину горы. Звезды над его головой изменили ход по небу и двинулись в противоположную сторону. Эдеард, воодушевившись, все свои силы направил на достижение единства со временем. Невероятное движение стало ускоряться. Эдеард устремился в прошлое. Желанный момент, удивительно отчетливый, помчался ему навстречу…
…Эдеард с криком проснулся. Вопль изумления разнесся по лагерю на лесной лужайке, а он выдавливал воздух из легких и никак не мог остановиться. В глаза ударил утренний свет.
«Утро!»
Динлей в нескольких ярдах от него замер между двумя прыжками, держа в поднятой руке свой ботинок. Он ошеломленно уставился на Эдеарда.
Эдеард заставил себя замолчать. Растерянным взглядом он окинул лужайку и, увидев сидящего на поваленном дереве Максена, вскочил на ноги.
– Я ничего не клал в твой ботинок, – рассудительным тоном возразил Максен.
