Стать Драконом - Шумилов Павел Робертович (бесплатные версии книг txt) 📗
Дракон глубоко вздохнул и шумно выдохнул. Положил голову на землю и посмотрел на Катрин снизу вверх.
— Королева… А вдруг она права, а, Дориан? А мы — старые ящерицы с закостенелыми мозгами. Раз и навсегда выдумали шаблоны и не можем ни на шаг от них отойти. Пинками загоняем факты в схему. Сидим здесь, как два старых бермуздака и ничего не видим. А жизнь шире схемы… Летим… Прощай, королева!
— Хотелось бы верить. До встречи, человек, — драконы взлетели, развернулись и взяли курс на Теплую долину.
— Что бы это значило? Карт-бланш на мэрство, или последнее китайское предупреждение? — вслух задумался Бугор.
— Они все знают! Я как на стекле под микроскопом! Я убью их!
— Успокойся, — рявкнул Бугор. — Не так уж и много они знают. Вспомни весь разговор, слово за словом. Они знают, что ты убил Мэра. Значит, за домом мэра ведется наблюдение. Очень даже разумно. Мэр — видная фигура. Но они не знали, что Мэг жива. Не знали, зачем мы напали на госпиталь. Следовательно, за нашим домом наблюдения нет.
— Еще не хватало… — Мрак сел на бревно, потер лицо ладонями. — Они не будут мешать нам. Начинай предвыборную кампанию, Бугор, все будет тип-топ.
Три дня спустя в Тауне все еще не было объявлено о смерти мэра. Бугор собрал совет.
— Ты уверен, что мэр мертв? — в упор спросил он.
— Как в том, что я жив. Я ему нож в сердце воткнул. — Мрак задумался. — Тайсон, сколько времени надо, чтобы покойник стал трупом?
— Не понял?
— Ну, от того момента, когда остановилось сердце, и до того, когда уже нельзя его оживить? Если драконы захотели его оживить…
— Считается, что мозг начинает разрушаться через три — пять минут. Если времени прошло больше, человек может стать идиотом. Правда, были случаи, когда утонувших в холодной воде поднимали и откачивали через полчаса, и ничего. Но твой-то лежал в теплой постели. Сколько минут ты гарантируешь, что его никто не трогал.
— Я убил его. Связал Мэг, заклеил ей рот. Потом сел и составил новый план. Развязал Мэг, заставил одеться, снова связал. Это — минут десять. Потом мы спустились вниз, на первый этаж, дверь открыть. Пошли наверх и застряли на лестничной площадке между вторым и третьим этажом минут на десять. Все это время было тихо. Дальше я на чердак поднялся, ничего гарантировать не могу. Но, пока пролом заделывал, шума и воплей не было.
— Итого двадцать — двадцать пять минут — с гарантией, и около часа — без гарантии, так?
— Да, так.
— Если добавить время на перевоз тела в госпиталь… Спи спокойно, он мертв.
— Так почему они молчат?
— Не думай об этом, Мрак. Они, видимо, не могут выбрать преемника. И это очень хорошо для нас. — Бугор сиял как медный чайник.
— Весь план — к чертовой матери, и это хорошо?
— Мрак, ты хорошо сделал свою часть дела, предоставь мне мою. Они у нас в руках. Нет такого смертного греха, который нельзя повесить на покойника. И я повешу. Он украл казну и сбежал. Нет, еще лучше — убил, украл и сбежал.
— А если они предъявят тело?
— Замалчивать смерть мэра — роковая ошибка с их стороны. Тогда мы повесим убийство на них. Они в капкане, Мрак, они сами влезли в капкан! Совет окончен, за работу! Нас ждут великие дела!
Мрак спустился по лестнице и замер, облокотившись на перила. В центре гостиной, взявшись за руки, кружились, смеясь, Мэгги и Катрин.
— Какая кобылка! — восхитился за его плечом Бугор. — И ты хотел отправить наверх такую красоту? Нет музыки в твоей душе.
— Драконы сразу вычислили, что я хочу от нее избавиться, но Кэт им не поверила. А ведь стояла рядом и все слышала.
— Люди слышат то, что хотят услышать. Кэт влюбилась на старости лет и хочет слышать о тебе только хорошее.
Держась за руки, Мрак и Катрин бодро шагали к бункеру.
— Если проболтаешься, Лобастик — твой жеребенок. Я хожу его кормить. Как легенда?
— И почему я ее сам не придумал?
— Мэгги я ввела в курс дела. Да не пугайся ты, не о Лобастике, а о том, что в доме Бугра делается. Можешь положиться на нее как на меня.
Лобастик встретила их в ста метрах от бункера. Это было похоже на след торпеды в траве. Потом из травы показалась и на секунду замерла головка с высунутым язычком. И в следующее мгновение зеленая молния вскарабкалась с радостным чириканьем на плечо человеку, облизала ухо, щеку, подбородок, оттолкнувшись всеми четырьмя лапками, перепрыгнула на грудь Катрин, потерлась головкой о ее шею, вновь прыгнула на плечо Мраку, замерла, довольная.
— Что ты тут делаешь? — изумился Мрак.
Катрин достала из кармана яблоко, разрезала на четыре части, дала каждому по дольке.
— А последнюю — кому? — заинтересовался Мрак.
— Не тебе. Толстым станешь.
В бункере Мрак первым делом обмерил и взвесил Лобастика, занес новые данные в журнал. Почти половина журнала теперь была заполнена аккуратным почерком Катрин. Лобастик спрыгнула на пол и затеяла какую-то хитрую игру с Катрин. Мрак улегся на топчан и размечтался.
— А знаешь, Кэт, наверно, неплохо было бы завести семью.
— Вот те раз! А мы тебе кто? — обиделась та. Мрак понял, что ляпнул глупость.
— Ну-у, официально, никто. Так, знакомые.
— Ты хочешь сделать мне предложение? Я согласна, родной! — Катрин бросилась ему на шею. Мрак понял, что ляпнул еще большую глупость.
— Не время сейчас, как ты не понимаешь.
— Все я понимаю. Лобастик, отстань, иди к папе. Можешь завести себе гарем. Я не против… Но я в этом гареме первая!
— Какой гарем? Лобастик, не лижись. О чем ты?
— Я, Мэгги, еще кто-нибудь. Я же говорю, я не против. Лобастик, куси его.
— Ой!
— Ой, мама! Лобастик, не смей!
— Испугалась, вредная натура! Думаешь, Лобастик может укусить любимого папочку?
— Как раз любимых и кусают. Прости глупую. Как ты думаешь, может Лобастик не летает, потому что ей никто показать не может, как это делается?
— Ты предлагаешь — личным примером?
— Я не знаю. Но надо что-то делать.
— Я умею летать. Но только вниз. Боюсь, пример будет непоказательный.
— А если между двумя деревьями наклонный трос натянуть? Как канатная дорога. Будем делать вид, что летаем.
— Трос у меня есть. Ролики тоже. Но идея твоя бредовая.
Через три часа в полукилометре от бункера была готова тридцатиметровая трасса. Начиналась она на высоте шесть метров, а заканчивалась чуть выше двух. Так как трос провисал под весом человека, в конце приходилось даже поджимать ноги. Лобастику новое развлечение очень понравилось. Она влезала на плечо, цеплялась покрепче когтями за куртку и мчалась вниз вместе с человеком.
— Не получилось, — созналась Катрин, когда им до смерти надоело взбираться на сосну, а на руках, черных и липких от смолы, появились мозоли. — Она ни разу даже крылышки не расправила.
— Испробуем гидроневесомость.
— Как это?
— Купаться пойдем. Научим ее плавать и нырять. Может, тогда полетит.
— … Твердая власть, твердый закон, равноправие и независимость от драконов! Вот что я вам обещаю!
Толпа взревела.
— Мы — люди! Пусть от нас отказались там, наверху! Пусть! Они отвернулись от нас, плевать. Нам они тоже не нужны. Они — мягкотелые слизняки, мы — мужчины! Они думают, что наказали нас, вышвырнув из своего общества на эту планету! Отлично! Мы построим здесь свое общество! Общество настоящих мужчин! Мы долго терпели их вмешательство в наши дела. Пришла пора положить этому конец! Драконы, убирайтесь с Зоны! Это наша планета!
Усиленный электроникой голос Бугра гремел над площадью. В свете прожекторов метались знамена. Дружно взметались над толпой сжатые кулаки.
— Что ты об этом думаешь? — Мрак, облокотившись о подоконник, изучал темные углы площади через прицел ночного видения снайперской винтовки.
— Мастерски организованное шоу. Все понимаю, сам редактировал речь, но хочется выскочить на улицу и размахивать флагом, — Конан дежурил у прожектора. Винтовку ему доверить побоялись, в случае провокации он должен был слепить нападающих мощным лучом прожектора. Пока, к счастью, все проходило спокойно.
