Коллегия - Уилсон Колин Генри (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
Манефон кивнул.
– И у меня было то же самое ощущение, когда мы раз причалили к Дельте набрать воды – что за нами следят. Шею сзади словно покалывало.
– Ты ощутил подземную вибрацию? – поинтересовался Доггинз.
Милон, сосредоточенно насупясь, подумал.
– Видимо, да, хотя прежде я над этим не задумывался.
– А ты кому-нибудь рассказывал о своих ощущениях в Дельте? – спросил Доггинз у Симеона. Тот в ответ покачал головой. – Почему же?
Симеон пожал плечами.
– Я не придавал этому особого значения. Дельта – странное место, там что угодно может приключиться.
Доггинз поднял брови повыше.
– А вот я бы сразу придал тому значение. Симеон лишь отмахнулся от такой неразумной критики.
– Одна из первых заповедей науки: никогда не строй теорию на зыбких доводах.
– Но сегодня утром, – напомнил Найл, – ты мне сказал, что змей-трава в Дельте вымахивает гораздо выше. Это разве не довод?
– Довод в пользу чего? Это может быть и из-за почвы, и из-за тепла, и из-за влаги, и по причине всех трех обстоятельств вместе взятых. Хотя я и вынужден признать, – добавил он нехотя, – что твоя подземная сила могла бы объяснить великое множество сбивающих с толку явлений.
– Например, – предложил Найл, – сила, что увеличивает в размерах растения, могла бы способствовать и росту насекомых.
Симеон покачал головой.
– У насекомых нет корней.
– Почему ты считаешь, – вклинился Доггинз, – что непременно нужны корни? У грибов-головоногов тоже нет корней.
– У головоногов-то? – судя по глазам, Симеон был сбит с толку.
– Тебе известно, что со смертью пауки превращаются в головоногов? – спросил лекаря Доггинз.
– Это что еще за сказки? – строгим голосом спросил Симеон.
– Никакие не сказки. Если не веришь, сходи полюбуйся на паучьи трупы – там, возле карьера.
Симеон задумался.
– Может статься, это просто головоноги сползаются на мертвечину?
– Нет, – убежденно сказал Доггинз. – Пауки действительно превращаются в грибы. Мы наблюдали нынче днем.
Слушая разговор, Найл сунулся под тунику и вынул медальон.
Покой и облегчение не заставили ждать; почти болезненное возбуждение внезапно угасло, сменившись полной собранностью и самообладанием.
Он повернулся к Симеону.
– Неужели ты не догадываешься, что это значит? Ты на днях говорил, не можешь представить, что пауки когда-то были крохотных размеров. Вот и ответ. Сила, стимулирующая рост всего живого в Дельте, действовала так же и на пауков. Вот почему они почитают Дельту как святыню. Вот почему называют богиню Дельты «рекой жизни». Это и вправду река жизни. Она заставляет все расти.
– Тогда почему она не превращает в великанов людей?
– Ответ, мне кажется, ясен. Потому что мы неспособны улавливать эту вибрацию. Мы утратили связь с инстинктами. Мы чересчур активно используем мозг.
– А откуда, по-твоему, исходит эта сила? – спросил Мидон.
– Не знаю. Возможно, она присутствовала на Земле всегда. Может быть, это та сила, что заставляет расти все живое, только сосредоточена она в области Дельты.
– Может, она прискакала на хвосте кометы, – сказал с улыбкой Уллик. Симеон пропустил это мимо ушей.
– Если пауки достигли теперешних размеров, – спросил он Найла, – как ты говоришь, сравнительно недавно, то почему сила воли у них настолько превосходит нашу?
– Мне кажется, оттого, что им было известно о ней изначально. Вся жизнь у них проходит в тенетах, в ожидании, когда туда угодит добыча. А когда приближается насекомое, они пытаются вовлечь его в паутину. Люди никогда не нуждались в таком применении воли. Мы учились применять руки и мозг. – Говоря это, он с неожиданной глубиной осознал кое-что еще. – Более того, вот что я вам скажу. Именно по такой причине люди в конечном итоге одолеют пауков. Пауки лишены воображения, а без него от силы воли нет никакого толка. Потому что только воображение может сориентировать, чего нам желать. В конце концов, на что расходуют свою силу воли пауки? Они день-деньской просиживают в паутине. Они даже не построили собственного поселения – просто обжили старый город, оставленный людьми. Похоже, что главная их цель – удерживать людей в кабале и не давать должным образом использовать наши собственные силы. Они недостойны быть хозяевами Земли. Вот почему мы, люди, должны их свергнуть.
– Хорошо сказано! – одобрительно кивнул Доггинз.
– Ты думаешь, эта сила наделена разумом? – спросил Найла Симеон.
– Не в привычном нам смысле. Насколько я вижу, единственная ее цель – производить больше жизни. У живых существ есть определенный предел сопротивляемости, до которого они борются за свою жизнь, а потом ломаются и сдаются. Однако эта сила помогает им держаться.
– Получается, она на деле враждебна людям? – спросил Милон.
– Враждебна? – От такой постановки вопроса Найл слегка растерялся.
– Ну, если она помогает менее разумным формам жизни против более разумных… Найл с сомнением покачал головой.
– Иными словами, – заключил Доггинз, подавшись вперед, – если мы желаем уничтожить пауков, надо уничтожить эту силу.
Найл посмотрел на него с удивлением.
– Уничтожить? Я не знаю, каким способом можно уничтожить силу. – По какой-то причине сама такая мысль звучала противоестественно.
– Почему ж нет? – заметил Симеон. – Если ее может парализовать молния, то, наверное, сможет сладить и жнец.
– Верно. – Доггинз внезапно пришел в волнение. – Если центр силы находится в Дельте, надо суметь его изолировать.
– Но как? – воскликнул Найл. – Он может находиться где угодно.
– Мне кажется, я смогу на это ответить. – Все обернулись к Симеону; он улыбался. – Я еще недорассказал про тот случай в Дельте. Через несколько дней после того, как мы возвратились, я разговорился со служительницей, надзирающей за бригадой рабов. Она рассказала мне нечто, показавшееся довольно странным. О том, как возле квартала служительниц вывалился из паутины и убился паук. Расспросив как следует, мы с Валдой определили, что произошло это, вероятно, в то самое время, когда над Дельтой бушевала гроза.
– А когда примерно это было? – поинтересовался Доггинз.
– Летом, где-то за пару часов до темноты.
– Иными словами, тогда, когда люди должны были уже сидеть по домам? – Симеон кивнул. – Получается, она могла подействовать одновременно на всех пауков?
– Верно.
Наступила гробовая тишина; сидящие усваивали прозвучавший намек. Наконец, Доггинз произнес:
– Мне кажется, мы пришли к выводу. – Он поглядел на Найла. – Тебе так не кажется?
Найл покачал головой. В интонации Доггинза было что-то настораживающее.
– Но как отыскать центр?
– А зачем он нам? Ты видел мощь жнецов. За полчаса мы могли бы выжечь всю Дельту.
– Быть может, это и не обязательно, – вмешался Симеон. – Гроза была над самой головой, когда полыхнула та молния. Это значит, что центр, вероятно, был совсем близко.
– Ты можешь конкретно указать, в каком месте вы находились?
– Я могу изобразить план местности. Доггинз подошел к шкафу и вернулся с куском древесного угля.
– Нарисуй вот здесь, – он кивком указал на белую скатерку.
Симеон прочертил две неровные линии, сходящиеся клином.
– Вот здесь сливаются две большие реки, текущие с юга. В этом районе они расходятся вширь, образуя клин – как вы догадываетесь, болото и влажный лес. Здесь вот, по краям, тоже лес. На стыке леса и болота, вот здесь, растут лучшие ортисы. В этой части, – он указал на область к югу от стыка, – лес почти непроходим. Мы были примерно здесь, – он поставил крестик к западу от стыка, – поэтому можно предполагать, что центр силы находится где-то внутри этого участка влажного леса.
Доггинз стоял за спиной у Симеона, глядя на карту ему через плечо.
– Чтобы пробраться во влажный лес, надо пересечь одну из рек?
– Да. Кстати, дело небезопасное. В ней водятся водяные пауки, здоровые, как спруты, и караулят там, где не очень глубоко.
