Хлеба и рыбы - Мартин Джордж Р.Р. (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
Она отпрянула назад. Паника протестующе завыла. Толли Мьюн заперла дверь на три замка и подняла щиток уединения. Они все равно стали стучать в дверь.
— Начальник порта Мьюн, — позвал один из них, — драки не было. Откройте, пожалуйста, нам нужно поговорить.
— Уходите, — отрезала она. — Это приказ.
— Извините, Ма, — отозвался он. Мы должны отнести эту кошку вниз. Это распоряжение Совета.
Позади нее снова засветился экран. На этот раз звонила сама советница по внутренней безопасности.
— Толли Мьюн, — сказала она. — Вы разыскиваетесь для допроса. Немедленно сдайтесь.
— Я здесь, — огрызнулась Толли Мьюн. — Задавайте свои дурацкие вопросы.
Охранники продолжали стучать в дверь.
— Объясните, зачем вы вернулись в порт.
— Я там работаю, — ласково ответила Толли Мьюн.
— Ваши действия не согласуются с политикой. Они не одобрены Высшим Советом.
— Это действие Высшего Совета мной не одобрены, — парировала Начальник порта. Паника зашипела на экран.
— Вы арестованы.
— Как бы не так!
Толли Мьюн подняла небольшой, но массивный столик — при гравитации в одну четверть это было нетрудно — и запустила им в экран. Квадратное лицо советницы разлетелось на тысячу искр и осколков.
В это время охранники ввели в дверной замок код службы безопасности. Толли Мьюн успела вставить свою приоритетную карточку Начальника порта, и дверь не открылась. Один из охранников выругался.
— Ма, — сказал другой, — это вам не поможет. Откройте дверь, сейчас же. Мимо нас вы не пройдете, а через десять — двадцать минут ваш приоритет отменят.
Он прав, Толли Мьюн это понимала. Она была в ловушке, и как только дверь откроют, все будет кончено. Она беспомощно огляделась вокруг, надеясь найти какое-нибудь оружие, выход, что угодно. Ничего такого не было.
Далеко отсюда, на краю «паутины», сиял Ковчег, отражая солнечные лучи. Сейчас все рабочие должны были уже его покинуть. Она надеялась, что Таф догадался надежно запечатать корабль, когда ушел последний «паучок». Но сможет ли он улететь без Паники? Она посмотрела на кошку, погладила ее.
— Все это из-за тебя, — сказала она.
Паника замурлыкала. Толли Мьюн снова взглянула на Ковчег, потом на дверь.
— Можно закачать туда какой-нибудь газ, — сказал один охранник. — Комната ведь не герметична.
Толли Мьюн улыбнулась.
Она опустила Панику на подушку, забралась на стул и открыла крышку аварийного сенсорного блока. Она уже давно не работала с электротехникой. Несколько секунд ушло на то, чтобы определить, где какая схема, еще несколько — чтобы придумать, как ставить сенсоры дать сигнал о разгерметизации.
Когда она все это проделала, раздался пронзительный вой аварийной сирены. По краям двери что-то зашипело и запенилось: это включилась автоматическая герметизация комнаты. Наступила невесомость, циркуляция воздуха прекратилась, и в дальнем конце комнаты открылась дверца потайного ящика с аварийным комплектом.
Толли Мьюн быстро подошла к нему. В ящике были кислородные мешки, аэроускорители и с полдюжины легких скафандров.
Она оделась.
— Иди сюда, — позвала она Панику.
Кошке не нравился весь этот шум.
— Теперь осторожно, не расцарапай ткань.
Она запихнула Панику в прозрачный шлем, пристегнула его к мягкому скафандру, прикрепила кислородный мешок и до отказа повернула ручку. Скафандр раздулся, как баллон. Кошка попыталась запустить когти в пластикостальной шлем и жалобно завыла.
— Потерпи, — сказала Толли Мьюн. Она оставила Панику парить посреди комнаты, а сама в это время вытащила из держателя лазерную горелку.
— Кто сказал, что это ложная тревога? — воскликнула она, бросаясь к окну с горелкой в руках.
— Не хотите ли подогретого грибного вина? — спросил Хэвиланд Таф. Паника терлась о его ногу. Хаос сидел у него на плече, подергивая длинным серым хвостом и пристально разглядывая черно-белую кошку, как будто пытаясь вспомнить, кто это такая.
— Вы наверно устали.
— Устала? — переспросила Толли Мьюн и рассмеялась. — Я только что с помощью лазерной горелки выбралась из отеля и пролетела несколько километров в открытом космосе, пользуясь одними только аэроускорителями и пиная ногами кошку. Мне пришлось обгонять первый отряд службы безопасности, который вылетел из дежурки в доках, а потом лазерной горелкой испортить сани, на которых мчался второй отряд, при этом уворачиваясь от их ловушек и таща вашу паршивую кошку. Потом целых полчаса я ползала по Ковчегу, стуча в него как ненормальная и наблюдая, как у меня в порту развивается бурная деятельность. Я два раза теряла кошку и должна была гоняться за ней, чтобы она не улетела обратно на С'атлэм. А потом прилетел этот чертов дредноут и я еле дождалась, когда же вы наконец поднимете свою оборонную сферу. А когда флотилия решила испытать ваши экраны, я насладилась незабываемым зрелищем салюта. Я была словно что вредитель на шкуре какого-то паршивого животного, я долго боялась, что они меня увидят. Потом мы с Паникой посоветовались, что нам делать, если они догадаются послать отряд на санях. Мы решили, что я с ними сурово поговорю, а она выцарапает им глаза. А потом вы наконец— то нас заметили и втащили внутрь — как раз тогда, когда эта проклятая Флотилия открыла огонь плазменными торпедами. И вы говорите, что я, наверно, устала?
— Ваш сарказм неуместен, — ответил Хэвиланд Таф.
Толли Мьюн фыркнула.
— У вас есть вакуумные сани?
— Ваша бригада в спешке забыла четыре штуки.
— Хорошо. Одни я заберу.
Взглянув на приборы, она поняла, что биозвездолет наконец-то взлетел.
— Что там происходит?
— Флотилия продолжает за мной гнаться, — сказал Таф. — Прямо за кормой идут дредноуты «Двойная спираль» и «Чарльз Дарвин» со своим эскортом и все командиры вразнобой ругаются на меня, выкрикивают воинственные угрозы и пытаются соблазнить ложными обещаниями. Все их усилия бесполезны. Теперь, когда ваши «паучки» так замечательно отремонтировали мои защитные экраны, для них не страшно никакое оружие из с'атлэмского арсенала.
— Не надо их испытывать, — мрачно сказала Толли Мьюн. — Когда я уйду, выводите корабль с орбиты и летите подальше отсюда.
— Разумный совет, — согласился Таф.
Толли Мьюн посмотрела на ряды экранов по обе стороны длинного, узкого зала связи, переделанного в центр управления. Согнувшись в своем кресле под силой тяжести, она вдруг почувствовала свой возраст.
— А что будет с вами? — спросил Таф.
Она взглянула на него. — О, это интересный вопрос. Позор. Арест. Увольнение с работы. Может быть, суд за государственную измену. Не волнуйтесь, казнить меня не могут. Казнь — это антижизнь. Скорее всего, исправительная ферма на Кладовых, — она вздохнула.
— Понятно, — сказал Хэвиланд Таф. — Может быть, вы подумаете о моем предложении помочь вам выбраться из с'атлэмской системы? Я был бы весьма рад доставить вас на Скраймир или Мир Генри. Если вы пожелаете еще дальше удалиться от места своего позора, то, по-моему, Скиталец в период Долгих Весен — весьма приятное убежище.
— Вы бы обрекли меня на жизнь в гравитации, — возразила она. — Нет, спасибо. Это мой мир, Таф. Это мой народ, черт побери. Я вернусь, и будь что будет. И потом, вы так легко не отделаетесь. Вы мне должны, Таф.
— Тридцать четыре миллиона стандартов, насколько я помню.
Она криво улыбнулась.
— Мадам, — сказал Таф, — Если я осмелюсь спросить…
— Я сделала это не для вас, — быстро ответила она.
Хэвиланд Таф моргнул.
— Я прошу меня извинить, если вам кажется, что я сую нос не в свое дело. Я этого не хотел. Боюсь, что любопытство когда-нибудь меня погубит, но все-таки не могу не спросить — почему вы это сделали?
Толли Мьюн пожала плечами.
— Хотите верьте, хотите нет, но я сделала это ради Джозена Раэла.
— Ради Первого Советника? — Таф моргнул еще раз.
— Да, и ради остальных. Я знала Джозена когда он только начинал. Это был неплохой человек, Таф. Не злой. Все они не плохие. Это честные мужчины и женщины, и все, чего они хотят — это накормить своих детей.
