Голос тех, кого нет - Кард Орсон Скотт (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
— Ксенобиолог Лузитании. Иванова Санта Катарина фон Хессе. Зовут Нова или Новинья. Она обратилась с просьбой прислать Голос Тех, Кого Нет.
— Почему она так выглядит? — спросил Эндер. — Что с ней произошло?
— Ее родители умерли, когда она была совсем ребенком. И она полюбила другого человека, как отца. Того самого, кого убили свинксы. Она хочет, чтобы ты Говорил о нем.
И, глядя на это лицо, Эндер забыл о существовании свинксов и Королевы Улья. Он узнал это выражение. Взрослая боль на детском лице. Он видел его раньше, в последние дни войны с жукерами, когда его заставили сделать невозможное, выигрывать сражение за сражением в игре, которая не была игрой. Он видел его, когда кончилась война, когда узнал, что учебные бои не имели ничего общего с учебой, что тренажер оказался реальностью и что он, Эндер, командовал по анзиблю флотом Земли. Да, когда он понял, что убил всех жукеров, что, сам того не ведая, совершил Ксеноцид, он увидел свое лицо в зеркале таким. Груз вины, слишком тяжелый для человека.
Что сделала эта девочка, Новинья, отчего ей так больно? Он слушал, как Джейн рассказывала о жизни Новиньи. Для Джейн это статистика, но Эндер был Голосом Тех, Кого Нет. Его талант (или проклятие) заключался в способности видеть мир таким, каким его не видели другие.
Это сделало его военным гением, помогало командовать своими и всегда на шаг опережать врага. Это также означало, что из сухих фактов биографии Новиньи он мог узнать — да, узнать, — как смерть ее родителей и слухи о святости отделили Новинью от других, как она замкнулась в своем одиночестве, посвятив себя профессии отца и матери. Он знал, чего стоил ей добытый на много лет раньше срока статус ксенобиолога. Он знал, чем стали для нее любовь и спокойное расположение Пипо, как сильна была потребность в дружбе с Либо. На Лузитании ни одна живая душа не могла понять Новинью. Но в пещере, в Рейкьявике, на замерзшей планете под названием Трондхейм Эндер Виггин узнал ее, полюбил, оплакал ее судьбу.
— Ты поедешь, — прошептала Джейн.
Эндер не мог говорить. Джейн права. Он полетел бы все равно — он, Эндер-Убийца, — просто потому, что есть надежда: на Лузитании он освободит Королеву Улья от трехтысячелетнего заключения и исправит страшное зло, совершенное им в детстве. Да, он полетел бы, Голос Тех, Кого Нет, чтобы понять свинксов и рассказать о них человечеству, чтобы люди приняли их как раман и не испытывали больше страха и ненависти.
Но теперь у него есть иная, более глубокая причина. Он полетит, чтобы утешить девушку по имени Новинья, потому что в ее разуме, в ее одиночестве, боли, вине он увидел отражение своего собственного украденного детства. Та давняя боль еще жила в нем. До Лузитании двадцать два световых года. Корабль идет чуть медленнее скорости света. Когда Эндер прибудет на место, ей, наверное, исполнится сорок. Если б он мог, то полетел бы к ней сейчас, немедленно, как сообщение по анзиблю, но он знал, что ее боль подождет. Когда он придет, она все еще будет там. Разве не прожила его собственная боль все эти годы?
— Сколько мне лет?
— Ты родился 3085 лет назад, а твой субъективный возраст — 36 лет и 118 дней.
— Сколько будет Новинье, когда я доберусь туда?
— Что-то около тридцати девяти плюс-минус несколько недель, в зависимости от даты рейса и скорости полета.
— Я хочу уехать завтра.
— Потребуется время, чтобы достать билет.
— А на орбите Трондхейма что-нибудь болтается?
— Полдюжины посудин, но завтра отбыть сможет только одна. Шхуна с грузом скрики для Армении и Кириллиц.
— Я никогда не спрашивал, сколько у меня денег.
— Н-ну, я неплохо распорядилась твоими вложениями.
— Купи мне корабль имеете с грузом.
— А что ты станешь делать со скрикой на Лузитании?
— А что с ней делают на Кириллиц и Армении?
— Часть едят, часть носят, — сказала Джейн. — Но за скрику платят столько… Лузитанцам она не по карману.
— Значит, если я преподнесу колонии столь ценный груз, они, возможно, более благосклонно отнесутся к появлению неверующего Голоса в их благополучном католическом городке?
Джейн превратилась в джинна:
— Слушаю, о господин мой, и повинуюсь. — Джинн рассеялся дымом, дым втянулся в горлышко бутылки, компьютер отключился, воздух над терминалом опустел.
— Джейн, — позвал Эндер.
— Да, — ответила жемчужина в его ухе.
— Почему тебе так нужно, чтобы я летел на Лузитанию?
— Хочу, чтобы ты написал продолжение «Королевы Улья» и «Гегемона». Книгу о свинксах.
— Но что тебе свинксы?
— Три книги, открывающие для понимания души трех разумных видов, известных человеку. Напиши третью, тогда будешь готов сесть за четвертую.
— Еще один вид раман?
— Да. Я.
Эндер покачал головой:
— И ты готова открыться человечеству?
— Я всегда была готова. Вопрос в другом — готовы ли они принять меня? Им легко, так легко любить Гегемона, он человек, один из них. И Королеву Улья — это безопасно, ведь они считают, что все жукеры, до единого, мертвы. Если ты сможешь заставить их полюбить свинксов, которые еще живы, свинксов, на руках которых человеческая кровь, — значит, они готовы, они смогут смириться с тем, что я живу.
— Когда-нибудь, — сказал Эндер, — я встречу и полюблю существо, которое не станет требовать от меня подвигов Геракла.
— Тебе же было скучно, Эндер.
— Да. Но я скромный человек средних лет. Мне нравится скука.
— Кстати, хозяин той лохани, Хэйвелок с Гэлса, согласился продать тебе корабль вместе с грузом за четыре миллиарда долларов.
— Четыре миллиарда? Я разорен?
— Капля в море. Я уже сообщила команде, что прежний контракт аннулирован, и взяла на себя смелость оплатить их проезд домой за твой счет. Чтобы управлять кораблем, вам с Валентиной не нужен никто, кроме меня. Собирай вещи. Мы улетаем завтра поутру.
— Валентина, — пробормотал Эндер. Его сестра. Из-за нее, возможно, придется задержать отлет. Сестра. Теперь, когда он принял решение, его ученики и немногие здешние приятели не стоили того, чтобы тратить время на прощание.
— Будет очень интересно прочитать новую книгу Демосфена, посвященную Лузитании. — Джейн выяснила, кто скрывается под псевдонимом Демосфен в процессе поиска настоящего Голоса Тех, Кого Нет.
— Валентина не едет.
— Но она же твоя сестра.
Эндер улыбнулся. Джейн, очень умная, совершенно ничего не понимала в родственных связях. Ее создали люди, она сама считала себя человеком, но была лишена биологических черт вида. Она выучила генетику по книгам и не испытывала тех желаний, которые объединяли человечество со всем живым в мире.
— Она моя сестра, по Трондхейм ее дом.
— Она и раньше не любила уезжать.
— В этот раз я даже просить ее не стану, нет. Она беременна, она так счастлива здесь, в Рейкьявике. Здесь ее любят и уважают как преподавателя, даже не догадываясь, что она и есть легендарный Демосфен. Здесь ее муж Джакт — лорд и хозяин сотни рыболовных судов и фьордов. Здесь каждый день полон интересными беседами, красотой, величием, опасностью — холодом подернутого льдом моря. Она никогда не оставит этот мир. И даже не сможет понять, почему я должен уйти.
И, думая о том, как расстанется с Валентиной, Эндер потерял уверенность, что должен лететь на Лузитанию. Однажды его уже забрали от любимой сестры — и как он жалел потом о годах дружбы, которые у него украли! Может ли он оставить ее теперь, оставить снова, после двадцати с лишним лет, проведенных вместе? В этот раз он не сможет вернуться назад. За то время, что он проведет в полете, она состарится на двадцать два года. И если он совершит обратный прыжок, его встретит восьмидесятилетняя старуха.
«Значит, тебе это тоже дается нелегко. Ты тоже платишь свою цену».
«Не смейся надо мной», — беззвучно попросил Эндер.
"Она — твое второе "я". Ты действительно оставишь ее ради нас?"
Голос Королевы Улья звучал в его мозгу. Ведь она тоже видела все, что видел он, слышала все, что доносилось до его ушей. Его губы шевелились, складывая слова ответа: «Да, оставлю, но не ради вас. Мы не можем быть уверены, что Лузитания — то, что нам нужно. Возможно, эта поездка принесет нам только понос разочарование, как Трондхейм».
