Демон - Варли Джон Герберт (Херберт) (книги полностью .txt) 📗
— Так и должно быть, — пропели титаниды.
— Жизнь Адама теперь в наших руках. Ты же должна выбросить это из головы. Ты сказала нам, что мы должны делать, и мы сделаем все, что сможем. Сейчас тебе следует об этом забыть, довериться нам... и делать то, что должна делать ты.
— Ты навеки останешься нашей Феей, — добавил Змей, а затем звонко и дерзко это пропел. Остальные титаниды присоединились.
Сирокко почувствовала, что просто должна зарыдать, но сумела удержаться. Она снова встала к ним лицом.
— Может статься, это наша последняя встреча, — сказала она.
— Тогда те, кто выживет, будут вечно славить тех, кто погибнет, — отозвалась Верджинель.
Сирокко стала целовать всех по очереди. Затем она велела каждому отправляться по своим делам. Казалось, все слезы она выплакала тогда в Клубе, но, когда друзья ушли, выяснилось, что немного еще осталось.
Прошло некоторое время, прежде чем Сирокко смогла созвать генералов.
Когда генералы расселись за командирским столом, Сирокко оглядела каждого и остро ощутила стыд за свою причуду всегда именовать их по номерам дивизий, которыми они командовали. Импульс этот исходил из ее отвращения ко всему военному. Но теперь они стали ее товарищами. Они сидели бок о бок с ней, сейчас ей предстояло порядком их удивить, и Сирокко поняла, что с игрой в номера нужно раз и навсегда покончить.
Она еще раз оглядела генералов, запечатлевая в памяти лицо каждого.
Пак Чен Ир: невысокий кореец лет пятидесяти с хвостиком, командир Второй дивизии.
Надаба Шалом: лет сорока, светлокожая, бесстрастная, неколебимая опора Восьмой.
Дэгиль Куросава: поразительная смесь японца, шведа и свази, командир Сто Первой.
Все они еще на Земле были военными, но никто не продвинулся дальше лейтенанта. Сейчас у каждого в подчинении были солдаты, в прошлом куда выше их по званию... однако ни одного бывшего генерала. В свое время в Беллинзоне обнаружение экс-генерала становилось редким праздником. Люди собирались вместе и жгли свою находку у позорного столба. Сожжение генералов составляло в Беллинзоне единственное местное развлечение.
К тому времени, как Сирокко пришла к власти, таких самосудов уже давно не бывало. Тем не менее вначале людям трудно было принять такое звание, и временно генералы именовались кесарями. Но более привычное слово вскоре взяло верх над нововведением, когда люди поняли, что у этих генералов уже нет ядерного оружия.
— Пак. Шалом. Куросава. — Сирокко кивнула каждому генералу, и те настороженно кивнули в ответ. — Во-первых... осадных башен мы строить не будем.
Все трое удивились, но виду не подали. Не так давно один из них непременно спросил бы, планирует ли Сирокко лобовую атаку через мосты, а другой поинтересовался бы, как насчет того, чтобы уморить Преисподнюю голодом. Теперь же — нет. Генералы просто слушали.
— Все происходящее будет немного похоже на большой парад. Что-то будет от карнавала, что-то от широкоэкранного кинофильма. Точнее — от фильма про чудовище. Все будет очень похоже на грандиозные натурные съемки «Увертюры к 1812 году» с применением пушек. Будет не иначе как Четвертое июля и Чинчо де майо. Не будет, друзья мои, только одного. Войны.
На некоторое время воцарилась тишина. Наконец заговорил Куросава.
— Так что же все-таки будет?
— Сейчас расскажу. А прежде всего... если то, что я вам опишу, не выйдет так, как надо, я погибну. И вам придется продолжать без меня. Я не так глупа, чтобы пытаться давать вам приказы из могилы. Решения должны будете принимать вы сами. — Она указала на Пака. — Главнокомандующим станете вы. В моей власти это сделать, а также произвести вас в генерал-майоры. Согласно законам Беллинзоны, это делает вас подотчетным мэру, когда таковой будет избран, однако дает практически полную власть в принятии полевых решений.
Сирокко снова оглядела генералов. Они явно старались ничем себя не выдать, но она прекрасно представляла себе, о чем они сейчас думают. Три дивизии на войне, одна в Беллинзоне. Если Пак решит идти на Беллинзону и захватить власть, вряд ли кто-то сможет его остановить. Потому она его и выбрала. Казалось наименее вероятным, что у Пака амбиции возобладают над законами военного времени. Впрочем, Сирокко понимала, что создает потенциального монстра в лице самой армии. Эх, был бы какой-то другой выход...
Но Гея хотела войны — и ей следовало предоставить хотя бы ее иллюзию. Сирокко должна была отвлечь ее внимание, а для этого ничто меньше армии не годилось.
— Прежде чем мы перейдем к распоряжениям дня сегодняшнего, хочу все же поделиться с вами соображениями о той ситуации, которая возникнет в случае моей гибели. Хотя повторяю — вы будете вольны поступать как найдете нужным. Я же советую вам отступить. — Тут Сирокко подождала откликов, но их не последовало. — Вы можете с успехом пробить брешь в стене. Думаю, это нетрудно. Внутри бы окажетесь как минимум равными по силе воинству Геи. Хотя и в численном меньшинстве. Но вы понесете тяжелые потери... и в конце концов потерпите поражение. Если Гея решит вас преследовать... начнется такой кошмар, какой вам никогда и не снился. Она будет рвать и метать. Она никогда не спит и никогда не устает. Сначала, быть может, она убьет немногих. Но по мере того как ваши солдаты начнут уставать, она будет убивать все больше. Наверное, по легиону в день — пока всех вас не уничтожит. Вот почему, если я погибну, вам нужно будет немедленно начать отход. Если успеете добраться до Океана, то на какое-то время окажетесь в безопасности. Не думаю, что она туда сунется.
Она увидела, что по крайней мере двоих ей напугать удалось. Пак лишь сузил глаза, и Сирокко понятия не имела, что за ними скрывается.
— Если она выживет... — начал Пак. Глаза его совсем сузились. — Она в конце концов придет в Беллинзону.
— Думаю, это неизбежно.
— Что же нам тогда делать? — спросила Шалом. Сирокко пожала плечами:
— Понятия не имею. Возможно, вам удастся изобрести оружие, которое ее убьет. Надеюсь, что удастся. — Большим пальцем она указала в сторону невидимой стены Преисподней. — Быть может, лучший выход — сдаться ей и стать, как те жалкие душонки внутри. Поклонитесь ей и скажите, какая она великая и в каком вы восторге от ее последнего фильма. Три раза в день ходите на ее фильмы и будьте благодарны, что остались в живых. Я просто не знаю, что для вас лучше — умереть стоя или жить на коленях.
