Капитаны космического океана - Шайбон Ашот Гаспарович (читать книги .txt) 📗
- А-а, знакомые симптомы, - сказал капитан Луньков, до этого не проронивший ни слова.
- Бедняга Уайд, - сочувственно произнес Славянский, - как некстати его прихватило!
- А вы сами как себя чувствуете, профессор? - вдруг неожиданно обратился к нему Сланцев.
- Я? - удивился профессор. - Прекрасно! Хотя… Хотя мне что-то… Со мной что-то происходит… ничего не пойму… - растерянно произнес старый ученый и тяжело сел в кресло.
Немедленно позвонили в космодромную клинику, и уже через несколько минут в приемную начальника космодрома вошла заведующая клиникой Татьяна Андреевна Галкина, муж которой также работал на Луне - женщина среднего роста, всегда приветливая и жизнерадостная.
- Татьяна Андреевна, что-то нашему гостю, господину Бранду, нездоровится, - объяснил Сланцев с какой-то необычной интонацией.
Галкина подошла к нему, пощупала пульс. Норвежец открыл глаза, огляделся мутным взглядом, словно никого не узнавая.
- Ян Яныч, вашего гостя надо доставить в клинику - он не может лететь на Луну, - распорядилась врач и подошла к телефону.
Через несколько минут подъехала машина, и Бранда увезли.
- Объясните же мне в конце концов, что произошло с Брандом! - потребовал профессор Славянский. Он раздраженно встал с кресла, но тут же покачнулся и рухнул обратно.
- Вам бы тоже не мешало успокоиться, Аполлон Альбертович, - произнес Луньков.
- Да что же это такое?.. - вконец растерялся профессор.
Доктор Галкина подошла к нему, села в кресло рядом
и ласково взяла его за руку.
- Я все объясню, - сказала она. - Дело в том, что полчаса назад вы приняли лекарство, которое в обязательном порядке положено всем тем, кто летит на Луну. Это профилактическое средство, призванное отрегулировать физиологические реакции организма и избавит человека от некоторых неизбежных на Луне неудобств. Условно мы пока дали ему название антисферин. Обычно он усваивается организмом легко и без проблем, но изредка встречаются люди, как, например, ваш друг норвежец, у которых прием антисферина вызывает определенные, хотя и временные, побочные явления - слабость, головокружение… Лишь через три дня он будет полностью готов к полету. Вот и все.
- Да, нечего сказать, на славу вы приготовили угощение, Татьяна Андреевна! - пошутил Борис Луньков.
- Да уж такова наша докторша, - вмешался дядя Харитон. - Как бы ни любил и не уважал ее, а при случае все равно накормит пончиками с антисферином! Так что берегись, Боря!
- Мне уже нечего бояться, я свои пончики еще три года назад съел! - засмеялся Луньков.
Засмеялись и все остальные.
- А мне эти пончики так понравились, что я съел аж несколько штук! - признался сквозь смех профессор Славянский.
- Антисферин был только в первом, - успокоила его доктор Галкина. - Вы этого почти не почувствовали… Кстати, - повернулась она к начальнику космодрома, - Ян Яныч, четверо из наших молодых людей тарсе вынуждены будут отложить свой полет на Луну.
- Кто именно? - спросил Сланцев.
- Павел Зимин, Анюта Белякова, Алим Мустабаев и Илико Картладзе.
- Что ж, жаль, но придется им ждать следующего рейса, - ответил Сланцев.
- Значит, норвежец тоже останется? - спросил профессор Славянский.
- Да, ваш гость пока подлечится.
- За час до вылета все должны занять свои места на «Галактике», - напомнила Галкина. - За это время советую всем принять душ и подготовиться.
Профессор поднялся, за ним потянулись и все остальные, кроме начальника космодрома и трех его заместителей.
Инженеры и техники проводили последнюю проверку и тестирование систем ракетоплана. Молодежь, давно уже готовая, шутила и развлекалась как могла. Не в настроении были лишь Дмитрий Ушко и Клим Зрачков, да и то лишь потому, что четверо их друзей из-за антисферина вынуждены были пока остаться на Земле.
- Вот такие пончики, Димка! - двусмысленно произнес Клим Зрачков.
- Во-первых, пока мы не сядем на Луну, я для тебя не Димка, а первый помощник командира корабля «Галактика-2»!
- Есть, товарищ первый зам! - шутливо козырнул Клим, и они оба засмеялись.
- Надо бы попрощаться с ребятами, - сказал Дмитрий.
- Да, и успокоить немножко, - согласился Клим, и они пошли в сторону гостиницы.
- Послушай, Клим, - вдруг неожиданно сказал Дмитрий, - ты можешь поклясться?
- Поклясться? - удивился Клим. - В чем?
- В том, что ты нормальный парень!
- Конечно могу! Да, я приличный человек, и это все знают. - И улыбнулся. - Ну, в чем дело?
- Кто?
- Да хотя бы ты, например! - И улыбнулся: - Ну в чем дело, колись, наконец!
- Понимаешь, Клим, доктор Галкина сказала, что нам придется влюбиться на Луне…
- Как это? А если мы не захотим?
- Знаешь, я ей так и сказал, Дима, а она ответила, что там на Луне такие девочки - просто загляденье!
- Ну а ты бы ей намекнул, что мы уже влюблены…
- Я даже не намекнул, а прямо ей об этом сказал. Честное слово! А она знаешь, что сказала? Что из всех нас по-настоящему влюблен только Павел Зимин…
- Так прямо и сказала?
- Ну да.
- Вот оно как…
- Именно! Так что в этом смысле нам на Земле делать нечего, придется нам рассчитывать на космических невест!
- Как вижу, деваться нам некуда - женитьба неизбежна! - трагически вздохнул Дмитрий и тут же захихикал.
- Да еще и лунная! - простонал в ответ Клим и тоже вздохнул: - Ну да против судьбы не попрешь!..
САД ИЗОБИЛИЯ
Знаменитый на весь мир Сад изобилия привольно раскинулся в долине на площади в сто тысяч гектаров. Круглый год здесь цвели и плодоносили самые разнообразные фруктовые деревья мичуринских сортов. Огромное хозяйство располагало десятками взлетных площадок для винтокрылых машин, развозящих продукцию Сада изобилия по самым дальним уголкам Советского Союза, а также поселение на Луне. По всему его периметру шла дорога магнитопоезда с пятьюдесятью девятью станциями. Радиальные линии связывали эти станции с двадцатью внутренними секторами.
Селекционные работы Сада изобилия возглавляла академик Елена Николаевна Аспинедова, известная во всем мире своими уникальными гибридами фруктовых деревьев, способных расти и плодоносить даже в приполярных зонах.
Именно в ее распоряжение прибыли из Москвы молодые биологи Мари и Ольга. Елена Николаевна приехала лично встретить их.
Первой к ней подбежала Мари, обняла и горячо расцеловала. Елена Николаевна познакомила девушек с группой сопровождавших ее молодых специалистов.
И сразу же на Мари и Ольгу посыпался град вопросов:
- Как там наша Москва?
- Что вы думаете о нашем саде?
- А вы уже пробовали наш виноград?
Елена Николаевна с доброй материнской улыбкой смотрела на Мари и невольно вспоминала себя молодой, Веру Павловну и покойного Сергея Зорькина… Вспомнила их свадьбу, которую справили тогда же, когда поженились она сама с Абеком Давидовичем. Первой родила она - сына Григория. Радовались все и особенно Сергей Зорькин.
- Ну, Верочка, - сказал он тогда жене, - давай и ты поскорее роди, только уже девочку, ибо я знаю, что потом будет!
- Что, что именно? - заинтересованно набросились на него друзья.
- А то, что моя красавица-дочь вырастет вместе с Гришей, будут вместе играть, влюбятся друг в друга и заставят нас поиграть в сватовство. Именно так все и будет - запомните мои слова!
«Как жаль, что ему не довелось испытать это счастье…» - часто делились друг с другом Елена Николаевна и Вера Павловна.
И сейчас, глядя, как Мари весело щебечет со своими новыми друзьями, Елена Николаевна не могла не признать, что девочка выросла действительно красавицей - точь-в-точь как и ее мать.
Но вот наконец все сели в машину. Ольга устроилась на переднем сиденье.
Елена Николаевна взяла в свои руки ладонь Мари и спросила:
- С Григорием часто видишься, Мари?
Мари не сразу поняла:
- Как мы можем часто видеться, если он на Луне?
