Звезда Хиоба - Франке Герберт В. (версия книг txt) 📗
На старте, когда корабль набирал околосветовую скорость возникали большие перегрузки и пассажирам приходилось ложиться на специальные водяные кровати, одевать противоперегрузочные костюмы и пристегивать себя ремнями. В дальнейшем полет должен был проходить в относительно комфортных условиях.
Йонасу и Хиобу предоставили отдельную кабину. Сам Йонас был не в восторге от такого соседства, но отдельное помещение было все же лучше, чем койка в кубрике команды.
Старт прошел без осложнений, и уже через десять минут пассажиры смогли расстегнуть пояса и снять специальные костюмы. Теперь Йонасу предстояло решить трудный вопрос – как именно следует содержать пленника во время полета. Он проштудировал инструкции, затем переговорил со службой безопасности корабля, но так и не нашел приемлемого решения. Инструкции рекомендовали применять наркотические средства, погружающие пленного в сон. В аптечке Йонаса были соответствующие спреи и ампулы для инъекций. Первую дозу надлежало ввести непосредственно перед стартом, но Йонас здраво рассудил, что стартовые перегрузки обездвижат Хиоба надежнее любых специальных средств. Теперь старт был позади, они перемещались при нормальной силе тяжести, и вопрос о наркотических веществах снова встал на повестке дня.
В который раз Йонас посмотрел на своего пленника. Хиоб был закован в ручные и ножные кандалы. Он дремал, опустив голову и спрятав лицо под козырьком кепки. Под рукавами его рубашки можно было ясно различить рельефные мышцы. Кожа была темной, обветренной, обоженной лучами солнца, однако Йонас знал, что на самом деле Хиоб принадлежит к белой расе – его родители были уроженцами южных областей Европы, а юг до сих пор оставался экономически неблагополучным регионом. Веками южане с завистью смотрели на своих более удачных северных соседей, так что, возможно, Эдмонд Хиоб Донато унаследовал революционный дух от своих предков.
В дверь постучали, и не успел Йонас ответить, как в комнату решительным шагом вошел командир корабля. Йонас знал, что капитану Фельсу около пятидесяти лет, но на первый взгляд ему нельзя было дать более тридцати. Его безупречная фигура заставила Йонаса предположить, что капитан проводит больше времени в тренажерном зале, чем на мостике.
Критически осмотрев Хиоба, капитан повернулся к Йонасу: «Я не хочу никаких осложнений с вашей стороны! – сказал он вместо приветствия. – Вы должны позаботится об этом». И не прибавив больше ни слова, развернулся и вышел из каюты. Однако на пороге он все же остановился и закончил свою мысль: «Постарайтесь не беспокоить лишний раз ни меня, ни экипаж».
Йонас все еще пребывал в сомнениях. Его никогда не готовили быть охранником или конвоиром. У него не было соответствующих знаний и навыков. Его стихией был бой, честная борьба, когда силы равны и все зависит от ума, смекалки и характера противников. Кстати, о характере. Хиоб вполне мог бы оставить Йонаса в руках желтых, но он не сделал этого и поплатился за свое великодушие. Должен ли Йонас теперь испытывать благодарность к своему противнику?
Благодарность? Но перед ним человек, который, не колеблясь ни минуты, привел в действие взрыватель, обрекая на смерть десятки тысяч человек. Какая жалость, что его не смогли задержать тогда! Позже он имел наглость утверждать, что в момент взрыва находился далеко от Земли, буквально на другом конце Галактики. Здесь Йонасу тоже виделось противоречие. Кем бы ни был Хиоб – убийцей, террористом, безжалостным мерзавцем, но ложь не входила в его привычки. Обычно он сам открыто объявлял о своих акциях. Хотя годы меняют людей.
Так что же, использовать наркотики? Йонасу претила сама мысль о подобных мерах безопасности, но экипаж корабля – гражданские лица, и они вправе требовать гарантий…
Неожиданно Хиоб поднял голову, и Йонаса снова поразило, какой у него глубокий, пристальный взгляд. Возможно, его пленник, как и Юлия, владел гипнозом и хотел испытать свои силы? Но вместо этого Хиоб заговорил:
– Между нами не должно остаться недоговоренностей. Если мне представится случай сбежать, я им воспользуюсь. Так что можешь с чистой совестью использовать свой спрей.
Невольно Йонас покраснел и рассердился за себя на это. Не говоря ни слова, он достал безыгольный инъектор, набрал необходимую дозу, приложил иньектор к предплечью пленника и нажал на поршень. Теперь Хиоб будет спать от шести до восьми часов, а потом в течение еще десяти-двенадцати часов будет лишен возможности активно действовать. Покончив с этим неприятным делом, Йонас тоже забрался на койку и закрыл глаза. Через несколько дней они прибудут в другую планетарную систему, откуда сверхскоростной корабль доставит их непосредственно на Землю.
Когда по корабельным часам наступило утро, Хиоб все еще не пробудился от наркотического сна и Йонас смог спокойно позаниматься в тренажерном зале. Он рассчитал дозу так, чтобы они с Хиобом могли появляться в столовой, когда большинство членов экипажа заняты на вахте.
В столовой был один длинный стол, вдоль которого стояли две скамьи. У конца стола находилось окно на автоматическую кухню, где в любое время можно было взять еду – синтетическое мясо и свежие овощи. Обычно здесь кто-нибудь сидел – в этом рейсе экипажу не приходилось много трудиться. Только Руланд – главный дрессировщик собак – был как правило занят работой в трюмах. Его подопечные занимали только одну из двух больших клеток, другая оставалась пустой. В оранжереях также было немного работы – здесь оставались только растения, служившие источником питания для экипажа корабля.
Члены экипажа проводили большую часть времени перед голографическими экранами или разговаривали со знакомыми по тахионной рации. Иногда, правда, ответа приходилось ждать целый день. Только в чрезвычайных ситуациях можно было воспользоваться мгновенной связью с помощью временной лупы. Голографические игры не слишком интересовали Йонаса, кроме того, верный своему слову он не пытался сблизиться со своими случайными попутчиками. Это никого не удивило – все привыкли, что офицеры образуют обособленную группу и редко общаются с гражданскими.
На пятый день полета, когда большинство членов экипажа собрались в столовой на обед, кто-то обратил внимание, что лай собак стал громче и ближе. Прежде чем люди успели понять, что происходит, дверь открылась, и в столовую влетели десять огромных псов.
Следом шел Руланд, сжимавший в руке пистолет. Он отдал приказ псам и те положили передние лапы на скамейки, с интересом глядя на людей. В тот же миг из-за стола встали трое мужчин и одна женщина – все с оружием в руках и присоединились к Руланду.
Новая отрывистая команда, и псы отступили назад, возбужденно рыча и повизгивая. Но теперь весь экипаж находился под прицелом сообщников Руланда.
– Положите оружие на стол! – скомандовал тот. – С этой минуты я принимаю командование на себя.
Потрясенные люди подчинились. Захватчики собрали в мешок все пистолеты, ножи и лазерные излучатели, затем Руланд обыскал капитана Фельса. Женщина-сообщница указала на Хиоба.
– На нем кандалы. Что с ним делать?
– Освободи его! Ключи должны быть вон у того типа.
Щелчок пальцев, и огромный дог положил передние лапы на плечи Йонаса. Клыки зверя щелкали в паре миллиметров от шеи спецагента, и тому оставалось лишь стоять смирно. Женщина вытащила ключи из кармана его куртки и сняла наручники с Хиоба.
– Итак, – продолжал Руланд, – вы все останетесь в этом помещении и не покинете его без моего приказа. Собаки будут неподалеку, так что проявите благоразумие. А вы, – он указал дулом пистолета на капитана и первого помощника, – пойдете с нами.
Захватчики покинули столовую, псы улеглись у самой двери, нервно постукивая хвостами по полу.
Люди были так потрясены и напуганы, что потеряли дар речи.
Что все это означало? Ответа не знал никто, но вскоре все заметили перепады гравитационного поля – корабль менял курс.
Теперь положение Йонаса ничем не отличалось от положения Хиоба – оба были пленниками, и оба могли только догадываться, что же будет с ними завтра. Впрочем, Йонас твердо знал одно: во что бы то ни стало он должен выполнить свое задание и доставить подопечного на Землю. Однако для этого сначала необходимо было как-то разрешить ситуацию, возникшую на корабле.
