Звезда под бичем - Герберт Фрэнк Патрик (книги без сокращений .TXT) 📗
Было темно, но ее мрачные мысли не нуждались в свете. Проклятый Чео! Дурак, садист! Было ошибкой финансировать его хирургическое вмешательство. Почему он не хотел остаться таким, каким был, когда они познакомились? Таким экзотическим, таким волнующим. Но он был все еще полезен. И он первым увидел великолепные возможности ее открытия.
Она вздохнула.
Ее комнаты находились на верхнем кольцевом этаже башни, которую она построила на этой планете, хорошо зная, что ее убежище находилось вне сферы коммуникаций, за исключением связи при посредничестве одного-единственного калебана. Да и тому оставалось прожить уже совсем немного.
Но как попал сюда Мак-Кей? И что же он имел в виду, утверждая, что получил вызов через одного из тапризиотов? Фанни Мей солгала? Существовал еще один калебан, который мог найти это место? «Нет», – сказала она себе. Этот мир был местом, ключ к которому находился только в одном мозгу, в мозгу мадам Млисс Эбнис.
Чтобы сделать это место абсолютно надежным, безболезненная смерть пришельца была вполне оправданна. Существует только одна дверь, и смерть закроет ее. Выжившие, подобные ей самой, и дальше будут жить здесь в счастливом уединении…
Она встала и начала ходить по комнате взад-вперед. Ковер из драпа ласкал ее ноги. Веселая улыбка появилась на лице.
Несмотря на возникшие осложнения, она должна ускорить бичевания. Фанни Мей должна исчезнуть так скоро, как только возможно. Убийства без жертв, к несчастью, не бывает: это был аспект, который она все еще находила неприятным.
Но нужно было поспешить.
Фурунео в полудреме прислонился к внутренней стенке шара калебана, проклиная жару. Посмотрев на свои часы, он увидел, что осталось еще около часа до возвращения Мак-Кея.
Он не знал, сколько прошло времени, когда за гигантским «половником» калебана распахнулась туманная труба прыжковой двери. В отверстии появилась голова и голые плечи Млисс Эбнис.
Фурунео оттолкнулся от стены и помотал головой, чтобы прийти в себя. Дьявольская жара!
– Вы Алихино Фурунео, – сказала Эбнис. – Вы меня знаете?
– Знаю, – Фурунео недоверчиво уставился на нее. – Вы здесь для того, чтобы бичевать этого несчастного калебана? – Он нащупал в своем кармане голографическую камеру и уже хотел приблизиться к прыжковой двери, как поручил ему сделать Мак-Кей.
– Не вынуждайте меня закрывать эту дверь, – сказала она. – Я хочу немного поговорить с вами.
Фурунео помедлил, потом спросил:
– О чем вы хотите со мной поговорить?
– О вашем будущем, – сказала Эбнис.
Фурунео посмотрел ей в глаза. Пустота, царящая в них, оттолкнула его. Эта женщина была одержимой.
– О моем будущем? – переспросил он.
– Будет ли у вас вообще будущее или нет.
– Ваши угрозы не могут на меня повлиять, – сказал Фурунео.
– Чео сказал мне, – продолжала она, – что вы будете полезны для нашего проекта.
Не в силах обосновать свое убеждение, Фурунео понял, что это была ложь. Смешно, как она сама себя выдала. Ее губы дрожали, когда она произносила это имя – Чео.
– Кто такой Чео? – спросил он.
– В настоящий момент это неважно.
– Что это за проект?
– Выживание.
– Великолепно, – сказал он. – Что еще новенького? – Он спросил себя, что она будет делать, когда он достанет камеру и начнет съемку.
– Мак-Кея ко мне послала Фанни Мей? – спросила она. Фурунео видел, что ответ на этот вопрос был для нее очень важен. Мак-Кей, похоже, уже начал действовать.
– Вы видели Мак-Кея? – спросил он.
– Я отказываюсь отвечать на вопросы о Мак-Кее, – ответила она.
«Абсурдный ответ», – подумал Фурунео.
Эбнис смотрела на него, поджав губы.
– Вы женаты, Алихино Фурунео? – спросила она.
Он наморщил лоб. Вероятно, у нее есть свои соображения. Какова ее цель?
– Моя жена мертва, – сказал он.
– Как печально, – пробормотала она.
– Думаю, я прав, – сердито сказал он. – Нельзя жить только прошлым.
– О, тут вы можете ошибаться, – сказала она.
– На что вы рассчитываете, Эбнис?
– Вам уже шестьдесят семь лет, не так ли?
– Зачем спрашиваете, если знаете?
– Вы еще не стары, – сказала она. – Вы выглядите намного моложе. Я могу поспорить, что вы настоящий мужчина, не чурающийся всех радостей жизни.
Она хочет подкупить его? И что же она может предложить ему? Саму себя? Она была чрезвычайно привлекательной женщиной, однако он находил затруднительным признать это. Ситуация не совпадала с ее поведением.
– Скажите, наконец, чего вы хотите? – грубо спросил Фурунео. Он удивился, что, несмотря на жару, его знобит.
– Фанни Мей, покажи ему, – сказала Эбнис.
Туманная труба прыжковой двери замерцала, закрылась и открылась снова, но Эбнис в ней больше не было. Фурунео с высоты птичьего полета глядел вниз на залитый солнцем тропиков берег моря. В двадцати метрах от песчаной полосы берега на набегающих волнах океана покачивалась моторная яхта. На ахтердеке, лежа на надувном матрасе, грелась на солнце молодая девушка.
Фурунео замер, не в силах шевельнуться. Девушка подняла голову, посмотрела вниз, на поверхность моря, потом снова опустилась на матрас.
Голос Эбнис донесся сверху, очевидно, из другой прыжковой двери прямо над ним, но он не мог отвести взгляда от сцены, которая так сильно врезалась в его память.
– Она вам знакома? – спросила Эбнис.
– Это Мада, – прошептал он.
– Точно.
– О, Бог мой! – снова прошептал он. – Когда вы это засняли? Это… Это наше свадебное путешествие. И я помню еще один день. Два моих друга и я уплыли от яхты, а она не умела хорошо плавать и осталась на борту.
– Итак, вы не сомневаетесь в подлинности этой сцены?
– Нет, – пробормотал он. – Почему вы уже тогда засылали к нам своих шпионов?
– Не было никаких шпионов. Если хотите – эти шпионы мы сами: вы и я. Это происходит сейчас.
– Невозможно! Это происходило почти сорок лет назад!
– Не кричите так, или она вас услышит!
– Но как она может меня услышать! Она мертва…
– Это происходит сейчас, говорю вам! Фанни Мей?
– В личности Фурунео содержится концепция, что «теперь» – относительное понятие, – сказал калебан. – Предметы на сцене истинны.
Фурунео покачал головой.
– Мы можем забрать ее с яхты и перенести вас обоих в такое место, где Бюро никогда в жизни не найдет вас, – произнесла Эбнис. – Что вы на это ответите, Фурунео?
Фурунео вытер слезы со щек. Он чувствовал запах тропических цветов, который смешивался с соленым запахом океана. Но это должна быть демонстрация старой записи.
– Если это происходит сейчас, то почему же она нас до сих пор не увидела? – спросил он.
– По моему приказу Фанни Мей скрыла нас от ее глаз. Но звуки не замаскируешь. Говорите тише.
– Вы лжете! – прошипел он.
Словно в ответ на это, молодая девушка поднялась, подошла к лееру и стала любоваться цветущими фламбоковыми деревьями. Она напевала песенку, хорошо знакомую Фурунео, но теперь уже позабытую им.
– Я думаю, вы наконец поняли, что я не лгу, – сказала Эбнис. – Это наша тайна, Фурунео. Это наше открытие, сделанное с помощью калебана.
– Но… как можно?..
– Если есть подходящие связи, возможно все, даже открыть прошлое. Из всех калебанов осталась только одна Фанни Мей, чтобы связать нас с прошлым. Ни тапризиот, ни Бюро, никто не сможет настигнуть нас там. Мы можем отправиться туда и освободиться от всего.
– Ловкий трюк, – сказал он.
– Вы же сами видите, что это не так. Вы чувствуете запах цветов и моря?
– Но зачем… Чем вы хотите?
– Вашей поддержки в небольшом дельце, Фурунео.
– Каком?
– Мы опасаемся, что кто-то наткнется на нашу тайну, прежде чем мы будем готовы. Но если здесь будет кто-то, пользующийся доверием Бюро, и передаст им фальшивую информацию…
– Что за фальшивая информация?
– Что тут больше не происходит никаких бичеваний, что Фанни Мей счастлива, что…
