Бунт минералов (В мире реальной фантастики) - Малахов Анатолий Алексеевич (книги бесплатно без txt) 📗

С неприятным осадком на душе я добрался в тот день в издательство. Мы быстро разрешили все вопросы.

Разговорились с сотрудниками издательства. Я рассказал о той обойме впечатлений, которые я почерпнул по дороге. Мне было непонятно только обилие северян в этот день в Москве.

Все оказалось очень просто. Редактор рассказал мне о том, что сейчас разрабатывается вопрос о комплексном изучении Севера. Для этой цели вызывают с места всех энтузиастов-исследователей, всех, кто выдвигает по этой части нашего Советского Союза какие-либо интересные и ценные проекты и гипотезы.

Значит, я в этот день прослушал часть тех предложений, которые лягут в основу плана всестороннего развития Севера. Конечно, не все эти предложения будут приняты, но сколько будет выдвинуто других идей и проектов, о которых я еще не слышал!

Здесь же мне дали на рецензию рукопись «Сполохи Таймыра», написанную одним из таких же энтузиастов освоения Севера. Автор много лет работал на Таймыре и на Полярном Урале. С большой любовью он описывал картины Севера, озаренные «сполохами» северного сияния. Но не красоты севера заставили автора написать эту книгу. Его влекли идеи освоения богатств Таймыра и Полярного Урала. Начало книги было посвящено гипотезе о продолжении Урала на Таймыр.

В самом деле, где северное окончание Уральских гор? Одни считают их продолжением Новую Землю, другие предпочитают «утопить» Урал в Карском море, а третьи тянут наш хребет на Таймыр.

Автор книги использовал эту гипотезу для доказательства огромных перспектив Таймыра. Если Уральские горы протянулись на Таймыр, значит, там можно встретить все, что есть на Урале: медные и железные руды, золото и платину — это может служить базой для индустриализации Севера. И автор подробно анализирует те признаки, на основании которых можно начинать крупные работы по освоению этих территорий.

Возвращаясь домой, я уже в дороге был поглощен рукописью. Ее автор, конечно, совершенно правильно ставит все эти вопросы, он собрал огромный материал, подтверждающий правильность его гипотезы. Да, идею промышленного освоения Таймыра непременно надо поддержать.

Вот таким был этот день, главную часть которого я провел на проспекте Карла Маркса. За это время я словно обошел необъятные просторы еще пока не обжитых частей нашей Родины. Словно вернулась молодость, которую я провел в этих суровых, но прекрасных краях. Мы и тогда мечтали поднять их к жизни, и многое сделано за эти четверть века. Но насколько смелее стали теперь проекты исследователей, насколько больше наши силы!

ДИВО ПОДЗЕМНОЕ

Он позвонил мне утром, как только вернулся из похода, и попросил непременно зайти: были какие-то важные новости, интересные для геолога, — так он сказал, и, конечно, я пошел. Этот инженер никогда не возвращался домой без новостей.

Вечером мы сидели в его полупустой комнате и разговаривали. Инженер был непривычно оживлен. Видно, он опять собирался куда-то уехать. Разговаривая, он собирал вещи, постоянно ходил по комнате, и мне, наконец, стало неудобно, что я сижу здесь и мешаю ему. Но тут он сунул мне в руки толстенный палеонтологический атлас.

— Вы знаете, последние месяцы я переворотил кучу книг по палеонтологии. Все время искал одну тварь.

Я удивился. С чего это мой друг, специалист по электрическим машинам, заинтересовался палеонтологией? Я никогда не замечал за ним особого пристрастия к древним животным.

— Да-да, я думал, что это древнее животное, случайно дожившее до нашего времени, ну, как целакант, например, или то чудище, которое еще в первую мировую войну успел зарисовать капитан немецкой подводной лодки. Помните?

Я отлично помнил оба эти случая. Немецкий капитан, расстрелявший мирное английское судно, был поражен видом невероятного чудовища, которое сила взрыва выбросила на поверхность из подводных глубин. Рисунок чудовища обошел все страны мира, его изучали многие ученые и пришли к выводу, что это явно древнее животное, возникшее миллионы лет назад и сохранившееся в недоступных для нас морских глубинах. Цела-канта же незадолго перед второй мировой войной нашел южноафриканский ученый Дж. Смит. Рыба была живой и невредимой, а между тем считалось, что она вымерла 50–70 миллионов лет назад. Это было великое открытие, но причем здесь мой друг — инженер-электрик? А он продолжал:

— Сейчас-то я знаю, в чем дело, но тогда… Хотите, расскажу все по порядку?

Разумеется, я хотел.

Он в раздумье посмотрел на чемодан, потом решительно захлопнул крышку, достал небольшую фотографию и, глядя на нее, начал рассказ.

— Вы когда-то подшучивали над моими отношениями с Леной, вашей аспиранткой-гидрогеологом. Но мы с ней тогда не говорили о любви. Считали, что это бессмысленно: она собиралась уезжать в какие-то дикие места, а мне, электрику, там нечего было делать. Так мы и молчали, хотя все время старались быть вместе. Однажды она затащила меня на какой-то научно-популярный фильм о воде. Не скажу чтобы мне было особенно интересно смотреть на выжженные степи, крестный ход и дождевальные установки. Но вдруг моя соседка схватила меня за руку. Я посмотрел на экран. Там, журча, бежал небольшой подземный ручеек, он становился все стремительней и шумнее и, наконец, превратился в большую и бурную реку. Она размывала породы, подтачивала могучие камни, увлекала их за собой. Вид подземного потока, тускло поблескивающего в свете фонарей, был суровым и даже мрачным. Мне показалось, что в нем чувствуется тупая, непокорная людям сила. «Вот там я хотела бы работать», — шепотом сказала Лена. Я ничего не ответил, только сжал ее руку. Мне не хотелось, чтобы она работала в этом подземелье.

Фильм кончился, мы шли по улице, о чем-то говорили, но мне все еще было не по себе.

А через несколько месяцев она все-таки уехала на какую-то стройку. Писала она редко, но письма всегда были радостные и уверенные. Я чувствовал, что работать ей весело, трудно и интересно. В отпуск она не приезжала, и мы очень долго не виделись, но и к ней ехать было нельзя, да я и не знал, куда ехать.

Вы знаете, что я каждое лето отправляюсь в туристические походы. Не признаю я отдых на юге: уж слишком там все спокойно и лениво. В прошлом году я поехал по одной уральской реке. Поездка была великолепной. Байдарки, правда, частенько перевертывались, но, в общем, все обходилось благополучно. До поры до времени.

Инженер положил на стол фотографию, и я не удержался от соблазна взглянуть на нее. Это оказалась не Лена, как я ожидал, а какое-то очень странное существо. Было в нем что-то от древних, вымерших животных: маленькая голова, длинная шея, ноги-ласты. Впрочем, они были видны очень плохо, словно негатив размыло водой. Я неплохо знал палеонтологию, но таких чудищ мне видеть не приходилось.

— Что это? Откуда вы его перефотографировали? — довольно невежливо перебил я рассказ своего друга.

— Ниоткуда. Я сам его видел. И сам сфотографировал. Только негатив подпорчен, так что подробности разглядеть нельзя. Но я вам потом покажу другую фотографию, та значительно лучше. Да вы слушайте, мы сейчас дойдем до встречи с этим существом. В первый раз она мне дорого обошлась.

Я сел на стул и, по мере сил скрывая нетерпение, стал слушать. А инженер не спеша, словно нарочно, чтобы помучить меня, продолжал со всеми подробностями, которые казались мне совершенно излишними.

— Вода в речке быстрая, чистая, берега обрывистые. Тут и там поднимаются скалы самых неожиданных очертаний. Экскурсовод рассказал нам одну легенду, смысл которой я понял только потом, гораздо позднее. Он был местным жителем и слышал ее от стариков. Рассказывал он не очень хорошо, по-заученному, как почти все экскурсоводы.