Акселерандо - Стросс Чарлз (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt) 📗
«В Париже?» - Манфред вздрагивает, как пыльным мешком из-за угла нахлобученный. «Нет, пока что».
«Тогда тебе стоит пойти со мной». Аннетт вопросительно смотрит на него.
«Не уверен, что мне...» Он понимает выражение ее лица. «О чем ты?»
«Ни о чем. Мой знакомый Анри говорит, я слишком легко пускаю к себе кого угодно. Но ты не кто угодно. Мне кажется, ты способен последить за собой. К тому же, сегодня пятница. Пошли со мной, и я отправлю твои пресс-релизы для Компании. Скажи, ты танцуешь? Да тебе совершенно нужны чумовые выходные. Пошли, развеемся!»
***
Аннетт проходится по планам Манфреда на выходные асфальтовым катком соблазнов. Он рассчитывал найти отель, отправить пресс-релиз, и уделить некоторое время изучению путей финансирования РТД, а так же исследованию размерности вариабельности доверия при репутационных сделках, после чего направиться в Рим. Вместо этого Аннетт тащит его к себе домой, в большую квартиру-студию, в глубине парижского Марэ. Она усаживает его за барную стойку, быстренько ликвидирует беспорядок в его багаже, пока он перекусывает, а затем закрывает ему глаза и дает выпить две подозрительные на вкус капсулы. Потом наливает себе и ему по высокому стакану ледяного Аквавита, на вкус в точности похожего на польский ржаной хлеб. Затем, когда они осушают свои стаканы, они буквально срывают одежду друг с друга. Манфред с огромным удивлением замечает собственную эрекцию, крепкую, как стальной лом – после их последней буйной ссоры с Памелой он вроде бы предполагал, что его больше не интересует секс. Однако они оказываются на постели Аннетт, среди разбросанной одежды. Она очень консервативна: она предпочитает наготу, и физическое проникновение, и обыкновенный трах прошлого века изощренным фетишам века нынешнего.
Потом Манфред с еще большим удивлением замечает, что возбуждение никак не спадает полностью. «Капсулы?» - спрашивает он.
Она обнимает его тонким, но мускулистым бедром, протягивает руку и берет его член. Сжимает его. «Да» - признает она, - «Тебе нужна совершенно особая помощь, чтобы развеяться». Сжимает еще. «Кристаллический мет и традиционный ингибитор фосфодиэстеразы [76]?» Он сжимает ее маленькую грудь, чувствуя себя примитивным и грубым. Нагота... Он не помнит - позволяла ли Памела ему когда-нибудь увидеть ее полностью обнаженной? Она считала, что кожа сексуальнее, если она скрыта. Еще одно сжимающее движение руки Аннетт, и он снова напрягается. «Еще!»
Потом Манфред ощущает, как саднит кожа и ноет тело. Она показывает ему, как пользоваться биде. Все сверкает чистотой, а ее прикосновение электризует. Пока она принимает душ, он сидит на крышке туалета и увлеченно вещает о Тьюринговой полноте как атрибуте устава компаний и о клеточных автоматах, о криптографической проблеме взаимно неизвестных сверхдлинных последовательностей и о его работе над решением коммунистической Проблемы Центрального Планирования с помощью сети сцепляемых интерлокингом [77] полностью автономных компаний, о неизбежной коррекции рынка доверия и о зловещем восстании музыкальной записывающей индустрии из мертвых, и конечно, о все еще насущной необходимости разобрать Марс.
Потом она выходит из душа, и он говорит, как он любит ее. Она целует его, снимает с его головы наушники и очки, сделав его действительно обнаженным, садится к нему на колени, и трахает его снова и снова, так, что его мозги окончательно отключаются, она шепчет ему на ухо, как она любит его, и как она хочет быть его менеджером. После чего она ведет его к себе в комнату, говорит ему, что именно она желает, чтобы он надел, одевается сама, дает ему зеркало с дорожкой белого порошка, и Манфред втягивает его. Когда он оказывается достаточно наряжен, они отправляются в поход по клубам с твердым намерением кутить всю ночь — Аннетт в смокинге, а Манфред в белом парике, в красном шелковом платье с открытыми плечами и на высоких каблуках. Где-то перед рассветом, выдохшись, выдохшись и кружась в последнем танго в БДСМ-клубе на улице Святой Анны, и положив голову на плечо Аннетт, он понимает, что да, оказывается, действительно возможно испытывать страсть с кем-то еще, кроме Памелы.
***
Айнеко будит Манфреда, упорно тычась головой в его лоб над левым глазом. Он стонет, пытаясь открыть глаза. В голове гулко стучит, во рту свалка, а кожа склизка от макияжа. Откуда-то доносится громкий стук. Айнеко продолжает настойчиво мяукать. Манфред садится, чувствуя, как шелковое белье натирает ужасно саднящую кожу — похоже, он просто повалился на кровать полностью одетым, да так и заснул. Из спальни доносится храп, во входную дверь кто-то барабанит, и похоже, настойчиво желает попасть внутрь. Черт. Он потирает виски и пытается встать, чуть не растягивается на полу и понимая, что даже не снял эти туфли на смехотворно высоких каблуках. Сколько_я_вчера_выпил? - гадает он. Его очки лежат на барной стойке, он надевает их и моментально оказывается посреди вихря идей, требующих внимания. Манфред поправляет парик, подбирает юбки и, спотыкаясь, идет к двери с нехорошим чувством. Хорошо, что его публично котируемая репутация — параметр совершенно технический.
Он открывает дверь. «Кто там?» - спрашивает он по-английски. В ответ кто-то толкает дверь внутрь так, что Манфред, сбитый с ног, врезается в стену и сползает по ней. Его очки отключаются, а по боковые дисплеи наполняются цветным мельтешением помех.
Внутри оказываются двое, одетые в совершенно одинаковые джинсы и кожаные куртки. На них — перчатки и маски, и один из них сует Манфреду под нос визитку. Очень угрожающую. За ними, в дверном проеме, кружится в воздухе помесь пистолета с квадрокоптером [78] и пристально наблюдает за всем происходящим. «Где он?»
«Кто?» Выдавливает Макс. От ужаса перехватывает дыхание.
«Макс». Второй незваный гость молниеносно шагает в комнату, быстро оглядывается, пригибается и устремляется в ванную. Айнеко, кувыркаясь, падает перед диваном, обмякшая, как тряпка. Гость идет в спальную, и оттуда доносится пронзительный оборвавшийся крик.
«Я не знаю, кто...» - Манфреда перепуган так, что вот-вот задохнется.
Второй, пригибаясь, выходит из спальни, делает жест рукой. Отбой.
«Просим прощения за беспокойство». Жестко говорит человек с визиткой, убирая ее обратно в нагрудный карман. «Если вам доведется увидеть Манфреда Макса, передайте ему, что Американская Ассоциация Охраны Авторских Прав настоятельно рекомендует ему прекратить содействие музыкальным ворам и прочим паразитирующим выродкам, угрожающим Обьективизму. Репутация имеет значения только для тех, кто остается в живых. До свидания».
Двое копирайт-гангстеров исчезают в дверном проеме. Манфред трясет головой, его очки перезагружаются. «Ж-ж-жопа... Анне-е-етт!»
Она появляется в двери спальни, придерживая простыню вокруг талии, сердитая и смущенная. «Аннетт?». Она оглядывается, видит его и начинает нервно смеяться. «Ты в порядке...» Говорит он. «Ты в порядке».
«И ты тоже». Она обнимает его, дрожа. Потом рассматривает его с вытянутых рук. «Ну до чего прелестная картина!»
«Я был им нужен!» говорит он, стуча зубами. «Зачем?»
Она серьезно смотрит на него. «Тебе нужно в душ. Потом тебе нужен кофе. Мы не дома, так?»
«Ах, да». Он смотрит вниз. Айнеко приходит в себя и садится, с виду – сбитая с толку. «Душ. Потом отправить статьи в ЦРУ».
«Отправить?» На ее лице отражается удивление. «А, я же отправила их тогда ночью. Пока была в душе. Микрофон-то водонепроницаемый!»
***
Пока добирались работники безопасности Арианспейс, Манфред успел снять вечернее платье Аннетт и принять душ. Теперь он сидит в комнате, закутавшись в халат, держа в руках пол-литровую кружку эспрессо, и ругается сквозь зубы.
Пока он танцевал ночь напролет в объятиях Аннетт, рынок глобальной репутации ушел в нелинейность. Люди стали вкладывать свое доверие в Христианскую Коалицию и Альянс Еврокоммунистов - верный признак плохих времен - а репутация торговых отраслей, казавшихся безупречными, отправилась в свободное падение - как будто бы вскрылся большой коррупционный скандал.
