Лалангамена (сборник) - Диксон Гордон Руперт (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
— Я думаю, в этом есть смысл, — серьезно сказал Штрукхаймер. — Нельзя ожидать от тихих, что они будут знать все, что происходит, если их держать взаперти в задней комнате.
— О, нет взаперти. Взаперти — слово людей, не бруухиан. Но ты правый, тихие более полезны.
Кроуэлл ощупал пальцами маленькую камеру, прикрепленную к поясу. Это могло проверить одну из его идей.
— Я думал, что тихих нельзя передвигать. Если передвинешь — надо начинать новую семью.
— То верно, то верно. Новый дом строить вокруг старого дома. Снимать старую крышу, оставить дырку в полу дома живых, купить веревку магазин Компании, проходить мимо тихих вверх и вниз много раз каждый день.
— Ясно. — Кроуэлл отцепил камеру от пояса и снял несколько строений. Затем быстро охарактеризовал каждый кадр, нацарапав несколько строчек в блокноте. — Ага, защитная окраска…
— По каким-то причинам они стремятся к расширению семьи, — сказал Уолдо. — Раньше, когда им становилось слишком уж тесно, они делили тихих и начинали создавать новые семьи на окраине деревни.
Мимо прошла бруухианка, ведя в поводу двух покорных млекорептилий. Свежие капли липкой коричневой слизи на спинах свидетельствовали, что мясофрукты были срезаны совсем недавно. Кроуэлл щелкнул камерой.
— Расширение семей. Может быть, может быть… — сказал он. — Но то, что они строят вверх, а не вширь, говорит также о сохранении пастбищ. Видимо, это имеет важное значение.
(Пока Штрукхаймер с Кроуэллом обменивались репликами, Балуурн молчал. Уж он-то знал, почему его сородичи ведут строительство вверх, а не вширь, он только что объяснил это. То было новой частью ритуала живущих.)
— Кроуэлл-кто-шутит…
— Да, Балуурн?
— Одна семья просила тебя навестить. Старая, очень старая женщина помнит тебя. Хочет говорить с тобой перед «тихий мир». Очень скоро.
— Странно… Я спрашивал, есть ли среди них кто-нибудь, кто помнит вас, — удивился Штрукхаймер. — И мне ответили, что все те уже в «тихом мире».
Кроуэлл улыбнулся.
— Вы, вероятно, говорили в формальном ключе?
— Конечно. Кому по силам неформальный?
— Тогда вас, очевидно, неправильно поняли. О женщинах трудно говорить в формальном ключе. Здесь требуются определенные парафразы. Они решили, что вы спрашиваете, живы ли еще мужчины, которые помнят меня.
— Кроуэлл-кто-шутит прав. Штрукхаймер-кто-медлит должен был позвать меня, — вмешался Балуурн. — Вся деревня знает старую Шуурну.
— Что же, пошли навестим ее. Это может оказаться любопытным.
Дом Шуурны принадлежал к числу новых «небоскребов». Двое землян и бруухианин по одному протиснулись в узкую дверь.
Эта комната была не для тех, кто страдает клаустрофобией. От пола до потолка ее занимала старая хижина. Между старой и новой дверями оставалось меньше метра свободного пространства. Было темно и сыро, пахло плесенью.
Балуурн прокричал ритуальную фразу вхождения. Наверху кто-то откликнулся. Они вошли в старую хижину. Их окружали десятки стоящих вертикально мумий — семейные «тихие». Глаза трупов бесстрастно взирали на пришельцев. Балуурн прошептал что-то в благочестивом ключе — слишком быстро, чтобы Кроуэлл разобрал фразу, — и сказал:
— Я иду вверх первый смотрю Шуурна готова говорить Кроуэлл-кто-шутит.
Балуурн быстро вскарабкался по веревке, отчего его сходство с обезьяной только увеличилось.
— Надеюсь, канат выдержит меня, — пробормотал Кроуэлл, принимая гравитол.
Он спрятал коробочку с пилюлями и вытащил из кармана еще что-то. Не спуская глаз с отверстия в потолке, он бочком скользнул к одному из «тихих», подпиравших стену поблизости.
— Что вы делаете, Айзек?
— Секундочку, — прошептал Кроуэлл, шаря позади «тихого». Он вернулся и передал Уолдо маленький пластиковый конверт. Потом засунул в карман небольшой вибронож.
— Соскоб с плеча, — прошептал он.
Уолдо округлил глаза.
— Да знаете ли вы…
Балуурн скользнул по веревке вниз. За ним последовали еще двое бруухиан.
— Шуурна хочет говорить Кроуэлл-кто-шутит одна.
— Ну что же, я готов, — сказал Кроуэлл. — Если только мне удастся взобраться по веревке.
Он хорошенько ухватился и, натужась, полез вверх, пропустив свободный конец каната между ногами. Дополнительная доза гравитола должна была облегчить задачу, но все же поднимался он, злясь и невнятно ругаясь, очень медленно.
Шуурна лежала на плетеной циновке. Она была самой старой бруухианкой из всех, кого Кроуэлл когда-либо встречал. Пожелтевшие волосы облезали клочьями, глаза были затуманены слепотой, сморщенные высохшие соски свисали серыми складками плоти.
Слабым голосом она заговорила в неформальном ключе:
— Кроуэлл-кто-шутит.
Я знала тебя в мой Год Постижения,
и я помню тебя лучше, чем собственных детей.
Ты ходишь теперь по-другому,
твои шаги — шаги молодого человека.
Этого Кроуэлл не ожидал.
— Время было более милостиво ко
мне, чем к тебе,
Шуурна, ожидающая перехода в тихий мир.
Но эта видимая молодость
от травы,
которую дал мне доктор, чтобы
придать мне силы молодого человека.
— Мои больше-глазы потемнели,
но мои много-глазы говорят мне,
что ты стал выше на два зернышка,
Кроуэлл-кто-шутит,
чем ты был век моей жизни назад.
— Это так.
Такое, бывает,
случается с человеком, когда он стареет.
(Человеку можно добавить несколько сантиметров пластиплоти, но снять их на время уже невозможно.)
Воцарилось долгое молчание, которое в человеческом обществе сочли бы щекотливым.
— Шуурна,
имеешь ли ты что-нибудь
сказать мне или спросить у меня?
Снова долгая пауза.
— Нет.
Ты, кто выглядит как Кроуэлл-кто-шутит,
я ждала увидеть тебя,
но теперь ты не здесь.
Я не могу больше ждать,
я готова к тихому миру.
Пожалуйста, призови наимладшего и нового
наистаршего.
Кроуэлл подошел к веревке.
— Балуурн!
— Да, Кроуэлл-кто-шутит!
— Шуурна готова… перейти в «тихий мир». Ты можешь найти наимладшего и наистаршего?
Двое, которые спустились следом за Балуурном, мигом поднялись по веревке. Они прошли мимо Кроуэлла и остановились перед Шуурной. Кроуэлл полез было вниз.
— Кроуэлл-кто-шутит, — заговорил старший, не поможешь ли ты нам
снести вниз эту радостную ношу?
Я слишком стар, а этот слишком мал,
чтобы доставить Шуурну
вниз и воссоединить, с другими тихими.
С другими тихими? Кроуэлл подошел к трем бруухианам, наклонился и дотронулся до руки Шуурны. Она была твердой и неподатливой, как дерево.
— Старший семьи Шуурны,
я не понимаю.
Я считал, что никто из людей не вправе
присутствовать
на ритуале перехода в тихий мир.
Старик кивнул в той самой обезоруживающей манере — совсем по-человечески.
— Так было,
но нет-давно назад,
священники сказали нам об изменении.
Но моим жалким сведениям,
ты всего лишь второй из людей,
кто удостоился.
Кроуэлл без церемонии поднял тело Шуурны, обхватив ее бедра и негнущиеся руки.
— Кому еще из людей
такая выпала честь?
Старик повернулся спиной к Кроуэллу и последовал за молодым. Тот уже устремился к веревке.
— Я там не был,
но мне сказали,
то был Малатеста-высочайший.
Порфири Малатеста! Последний управляющий рудником, первый из исчезнувших.
Веревка была продета сквозь железное кольцо (тоже купленное в магазине Компании) и обычно свисала, удерживаемая палкой, которая была привязана к концу. Кроуэлл поставил труп Шуурны на ноги, придерживая, чтобы он не упал, а старик пропустил веревку под руками покойницы, захлестнув ее таким образом, что получился почти профессиональный морской двойной узел. Они спустили тело Балуурну, который развязал веревку, и балансируя одной рукой, выбрал слабину, так что канат снова повис в изначальном превджении. Затем двое бруухиан скользнули на руках вниз, а следом спустился и Кроуэлл, чувствуя себя далеко не так уверенно.
