Дьявол среди людей - Стругацкие Аркадий и Борис (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗
Моисей Наумович виновато пробормотал:
- Простите, бабушка, но боюсь, не совсем я понимаю...
- А и где тебе? Знаем мы, может, и одинаково, а понимаем по-разному. Твои отцы из песка да камня вышли, мои же - из родников да трав. Ну и каждому роду своя природа...
Тогда Моисей Наумович, торопливо собравшись с мыслями, спросил напрямик, без подходцев:
- Получается, бабушка, что человек этот ночной, который с собачками управился, вашей природы? Ведьмак? Колдун?
- Нет, - ответила бабушка-ведьма. - Он никакой не колдун. Разнузданный он. Аггел.
- Ангел?
Бабушка мелко затряслась, залившись дробным смехом и легонько ударяя себя по острым коленям костлявыми ладонями.
- Не ангел, добрый человек! Аггел! Ты, поди, и слова-то такого не знаешь, а?
Моисей Наумович встал, положил на стол "красненькую", чопорно поклонился и вышел. Эта беседа произвела на него большое впечатление. Склонный, как большинство прозекторов, к мистицизму, он был потрясен.
На обратном пути он зашел ко мне с подробным отчетом. И впервые на душе у меня стало тревожно. Помнится, я глядел, как Моисей Наумович прихлебывает раскаленный чай (с ложечкой коньяку на чашку, как обычно), и бормотал бессмысленно:
- Собаки, газ, ведьма, бесы... аггел какой-то... Господи, да что все это значит?
- Поживем - увидим, - со вздохом ответствовал Моисей Наумович.
Очередной иероглиф появился в нашем поле зрения уже через два дня. "Скорая" доставила в больницу известного алкоголика Тимофея Басалыгу по прозвищу Нужник. (Прозвище это не имеет отношения к месту отправления естественных надобностей, а восходит к любимому словечку Басалыги "нужно". Нужно опохмелиться. Нужно, шеф, бутылку поставить. Нужно, гад, тебе горло перервать.) Это амбал почти кубической формы, ростом метр семьдесят, весом сто десять кило, с сизой шелушащейся рожей, всегда опухшей и небритой, с невыносимых размеров кулачищами, с изрядной плешью на маковке, даром что ему всего тридцать с небольшим. Уголовного прошлого нет, а есть множество приводов и несколько недель пребывания на больничной койке по поводу разного рода алкоголических осложнений. Нужник, одним словом.
Врач "скорой" рассказал. Вызов получился с телефона-автомата: какая-то женщина взволнованно сообщила, что тут на улице с человеком припадок, он крутится в снегу, пытается подняться и не может, нечленораздельно кричит, а мужчины все трусы, боятся подойти и помочь... Но когда "скорая" прибыла, припадочный уже не крутился и не кричал; а лежал на снегу спокойно, с закрытыми глазами и только постанывал. Дело было перед входом в магазин, куда тянулась очередь за водкой, и возле тела стояло всего человек пять-шесть уже снабдившихся. Тело с трудом втащили в машину - причем, когда его взяли на носилки, оно колоссальным задом своим продавило брезент, - и тогда оно, переставши стенать, приоткрыло один глаз и внятно произнесло: "Нужно полежать, братцы..."
В больнице ничего серьезного у Нужника не нашли, он даже не был пьян, хотя и страдал от похмелья. Врач "скорой" впал в изумление: там, перед магазином, у больного обнаруживались все признаки надвигающейся апоплексии. Нужник лежал на топчане и окидывал всех искательными взглядами. Ему велели встать. Он встал, вытер сизую фрикадельку носа рукавом и вымолвил с надрывом: "Нужно бы спирту стаканчик, товарищи врачи..." Тут к нему протиснулась наша Грипа, сестра-хозяйка. Всем было известно, что по каким-то причинам, скорее всего матримониального свойства, она до кровомщения Нужника ненавидит. "Спирту тебе, клоп запойный? - взвизгнула она. - А этого не хочешь?" И завертела перед опухшей харей Нужника двумя кукишами. Он отклонился и солидно произнес: "В медицине нужно себя держать". Грипу оттеснили, а Нужнику предложили рассказать, что с ним произошло. Он охотно рассказал. Тихо-мирно стоял в очереди, дожидаясь, когда магазин откроется после перерыва, и вдруг его скрутило до помрачения, и больше он ничего не помнит, а очнулся только в "скорой", и это нужно понимать, а не заниматься оскорблением пострадавшего. С тем его и выпроводили.
Но дело этим не кончилось. Мстительная наша Грипа не поверила, что Нужник стоял в очереди тихо-мирно, и решила добыть на него компромат, чтобы им занялась милиция. Выяснив из книги вызовов "скорой" адрес магазина, она ринулась доискиваться. Ташлинск - не столица, цепочки знакомств у нас короткие. И невдолге вышла она на некую тетку Дусю, мать подружки жены ее, Грипиного, старшего брата. Эта тетка Дуся по маленькой спекулировала водочкой и ежедневно выстаивала очередь в магазин на нижнем этаже ее дома. В тот день ей повезло очутиться в первой десятке, а сразу за нею встал лысый одноглазый Ким Сергеевич, ее сосед по лестничной площадке. И все стояли терпеливо, как вдруг перед самым открытием откуда ни возьмись появился Нужник и стал, распихивая передних, лезть к дверям. Очередь, конечно, заворчала, но связываться было опасно. На протестующие же возгласы Нужник оборачивал свое мурло и сипло рявкал: "Нужно, понял?"
Он уже пристроился у дверей, будто там стоял всю дорогу, как вдруг Ким Сергеевич выдвинулся из очереди, подошел к нему и, схвативши обеими руками за шиворот, рванул назад. Конечно, не с его пожилыми силами было опрокинуть такой комод, однако Нужник попятился и повернулся. Он не столь разъярился, сколь озадачился. "Ты это што, дурак одноглазый?" - просипел он. А у Кима у Сергеевича лицо стало белое, аж голубое, и все заблестело от пота. И он довольно громко сказал: "В очередь встань, скотина!" Нужник выпучил на него свои бельма и говорит: "Нужно тебе последний глаз выдавить, гад". И протянул свой толстый грязный палец к лицу Кима Сергеевича. Ну, все замерли, только какая-то дамочка ойкнула.
Но не донес Нужник свой грязный палец до лица Кима Сергеевича. Что-то с ним случилось, с Нужником. Морда у него вся почернела, зашатался он, замахал руками и грянулся навзничь в снег. Полежал чуток тихо, потом забарахтался, видно было, что подняться силится, а не может, что-то его корчит и скрючивает, и что-то он такое лопочет, не поймешь что. Ким Сергеевич с минутку посмотрел, как его черти разбирают, да и пошел прочь. А тут магазин открыли, все внутрь кинулись, и когда, взявши свои законные две бутылки, тетка Дуся обратно вышла, то увидела только, как "скорая" отъезжает...
