Чистовик - Лукьяненко Сергей Васильевич (читать книги онлайн бесплатно полностью без txt) 📗
– Бывает, – кивнул я. – Ты что-то хотел спросить?
– Подойди поближе, – попросил полицай.
В ответ я обидно рассмеялся. Достал и закурил новую сигарету.
– Слушай, парень… как там тебя…
– Кирилл.
– Тебя ж все равно поймают! – Пан Кшиштоф похлопал себя по карманам. – Эй… сигареты не будет?
Я достал из пачки половину оставшихся сигарет, переложил в карман. В пачку запихнул подобранный с земли камешек – и бросил полицаю.
– Какое оскорбительное недоверие! – воскликнул Кшиштоф. – Тебе должно быть…
– Стыдно? – заинтересовался я.
Кшиштоф вздохнул, сел на корточки. Закурил. Горько произнес:
– Нет, ну ведь все равно тебя поймают… Такое учудить… никуда теперь не денешься. Против своих же братьев пошел!
– Да что ты несешь! – не выдержал я. Тоже присел. – Вы все – пешки! Вами управляют из другого мира.
– Из какого?
– Земля-один, Аркан. Они ставят на других мирах социальные эксперименты!
– Слушай, а я и не знал. – Кшиштоф нахмурился. – Может, пойдем назад, в ресторан? Посидим, расскажешь мне все. Если нами и впрямь какие-то гады в своих интересах крутят… да что ж мы, не славяне?!
То ли я от природы наивен, то ли у полицейских есть дар убеждать – но несколько секунд я всерьез рассматривал эту мысль.
Лишь потом рассмеялся:
– Про славянское единство – ну, это перебор!
– Верно, – с досадой согласился Кшиштоф. – Но я подумал, вдруг прокатит?
Некоторое время мы курили, сидя друг напротив друга. Потом я сказал:
– Пойду, пожалуй. Передай начальству, что я конфликтовать не собираюсь, но и сдаваться не намерен.
– Передам, – согласился Кшиштоф. Как-то уж неожиданно легко.
– Мешает поводок, верно? – спросил я.
– Мешает. – Кшиштоф встал. – Поэтому я всегда делаю вид, что поводок натянулся загодя. Когда в запасе есть еще метров сто.
Я тоже вскочил. Напрягся. Успею? Успею… наверное.
– Ну поймай… если сможешь.
– А еще хорошо, – продолжал Кшиштоф, тихонько посмеиваясь, – когда зоны у полицейских перекрываются. Хотя бы чуть-чуть. Тогда можно сойтись, к примеру, втроем – и схватить любого самоуверенного придурка.
Они окружили меня с трех сторон. Дорогу к Эльблонгу перекрывал Кшиштоф, дорогу, по которой я шел, – женщина средних лет, с лицом суровым, будто у кондуктора в автобусе; со стороны полей легким, грациозным бегом приближался молодой худощавый парень.
Впрочем, было понятно, что молодость и субтильность сложения не помешают ему раскатать меня в коврик, вытрясти о колено и положить под дверь.
И даже если бы добрая девушка Марта решила мне помочь, как это делают все симпатичные девушки во всех голливудских боевиках после того, как героя окончательно припирают к стенке, нас бы вместе отшлепали и поставили в угол.
Трое полицейских – это не шутки.
Я рванулся в поля, рассчитывая, что сумею проскочить между женщиной и парнем – ну а Кшиштофу все-таки помешает поводок. Я не учел одного – отсутствие огнестрельного оружия, чуть ли не принципиальное им пренебрежение, вовсе не означало, что полицейский опасен лишь вблизи.
Кшиштоф взмахнул рукой – и камешек, тот самый, что я сдуру положил в пачку с сигаретами, ударил меня под колено. Нога мгновенно подломилась, и я упал. Стопа и голень онемели и покалывали, будто их засунули в ледяное крошево.
– Я же говорил – никуда не денешься! – укоризненно крикнул Кшиштоф. – Ну и зачем было заставлять себя калечить? Думаешь, мы злодеи какие-то? Думаешь, нам это приятно?
Они неторопливо сошлись надо мной, корчащимся даже не от боли – нога не болела, а просто не чувствовалась, – от бессилия и обиды. Три любопытные физиономии темными пятнами нависли надо мной. Вздумалось же мне перекурить! Спасусь – брошу! Вот честное слово, брошу!
Парень несильно пнул меня в бок. И за это заслужил от Кшиштофа подзатыльник:
– Ты что делаешь? Твое поведение недостойно культурного человека!
– Проверяю, не притворяется ли, – с обидой ответил парень.
– У меня не притворится, – с гордостью сказал Кшиштоф. – Я, если не в курсе, с двадцати метров стальным шариком дверцу автомобиля пробиваю! Насквозь!
Он протянул мне руку:
– Вставай.
Вам когда-нибудь доводилось валяться под ногами трех недружелюбно настроенных граждан? Пусть даже и не стремящихся немедленно переломать вам ребра?
Возможно, что и случалось, дело-то житейское. Тогда вы помните, что удовольствия в этом мало. А если не случалось – что ж, поверьте на слово. И не рвитесь проверить.
– Вставай, – повторил Кшиштоф. – Мы к тебе по-хорошему, сам видишь…
Конечно, я бы встал. Ну куда бы я делся?
В конце концов, получил бы пару пинков от молодого паренька – и встал.
Только в это мгновение на фоне темного неба мелькнула длинная светлая жердь – и приложила пана Кшиштофа по затылку. Я впервые в жизни убедился, что «глаза вылезли из орбит» – это не фигура речи. Пан Кшиштоф выпучил глаза и тяжело рухнул оземь. А доска пошла на второй круг, смачно врезалась в физиономию молодого парня, с хрустом сломалась, после чего обломок стукнул по темени женщину-полицейскую.
Я с трудом сел – в окружении трех неподвижных тел. Учитывая живучесть функционалов вообще, а уж полицейских особенно, удары приходилось счесть мастерскими.
– Зараза, – мрачно сказал я, глядя на человека, держащего в руках остатки жерди. – Ну ты и зараза!
– Я тебя спас – и я же еще зараза? – возмутился Котя, поправляя очки. – Нет, вы посмотрите на этого урода!
Смотреть было некому – полицейские лежали вповалку.
– А что так примитивно? – мрачно спросил я. – Доской по башке… с твоими-то возможностями… куратор?
– При чем тут возможности? – Котя откинул доску. – Нет ничего надежнее крепкого дрына! Не веришь – дождись, пока очнутся, и спроси!
– Я уж… лучше… – Я попытался встать и был вынужден опереться на Котину руку. – Черт… нога не гнется.
– Просишь прощения, что ругался? – спросил Котя.
– Да никогда! Ты меня вообще задушить хотел!
– Вот я так и знал… – Котя провел рукой, и перед ним в воздухе высветилась диковинная светящаяся вязь. – Пошли!
– Куда? – все еще хорохорился я, хотя женщина-полицейский застонала и пошевелилась.
– Ко мне домой.
Особого выбора у меня не было. Я оперся о Котино плечо покрепче и шагнул в пылающие зеленым огнем буквы – будто в футуристическую рекламную надпись.
6
Проще всего понять человека, увидев его дом. Был у меня знакомый, которого все считали удивительным раздолбаем, – мог он неделю шарашиться по гостям, тусоваться в незнакомых компаниях, спать на полу, укрывшись грязным полотенцем, питаться килькой в томате и прошлогодними заплесневелыми сухариками. Впрочем, при этом он сохранял и некую благопристойность в облике и не увлекался пьянством – так что его поведение все списывали на удивительную житейскую неприхотливость.
Каково же было мое удивление, когда я впервые побывал у него дома. Маленькая двухкомнатная «распашонка», доставшаяся парню от усопшей в преклонных годах бабушки, была любовно отремонтирована – ну, может, и не «евроремонт», который стоит дороже самой квартиры, но уж всяко и не визит бригады пьяных молдавских шабашников. Дорогие деревянные окна со стеклопакетами, пол пусть из простого, но наборного паркета, а не какого-нибудь там ламината, – причем не залакированный, а натертый мастикой! Все современно, аккуратно, со вкусом – можно подумать, что тут живет молодой талантливый дизайнер, а не журналист, пишущий о компьютерных железяках для профильных изданий. Кухня потрясала огромной плитой с какими-то хитрыми режимами работы и вместительной духовкой – причем видно было, что она не стоит без дела. А окончательно меня добил огромный портрет бабушки, не без таланта написанный темперой и висящий на стене в красивой раме. Портрет был работы «раздолбая».
После этого я решил, что никогда не буду судить о людях, пока не побываю у них в гостях.
