Красные журавли - Тупицын Юрий Гаврилович (бесплатные версии книг .txt) 📗
Александр перебрал в памяти все, что последовало после удара молнии в самолёт. По крайней мере, в одном Люци не лукавил: когда парашют не раскрылся, Александр действительно попал в смертельно опасную ситуацию, выкарабкаться из которой было практически невозможно. С сочувствием присматриваясь к Гирину, Люци проговорил:
— Вас, наверное, интересуют подробности. Все делается автоматически мгновенная телепортировка через подпространство, и вы на борту брогора, как имеют честь называться корабли, подобные моему. В момент вашей локализации я отсутствовал, осматривал любопытную планету, которая расположена тут, неподалёку. Настоящий звериный рай! Ну, и поскольку вы были без сознания и установить уровень вашего интеллекта не представлялось возможным, вас на общих основаниях поместили в отдельную, так сказать, персональную клетку. — Люци не удержался и хохотнул: — Представляю, что вы подумали, придя в себя! — и наставительно добавил: — Впредь будьте осторожнее и в неясных ситуациях умейте отсидеться, не привлекая к себе внимания. Скажите спасибо, что я успел выцарапать вас из лап этого чудовищного рухши.
— Спасибо. И как же вы меня выцарапали?
— Это пустяки. Выстрел и, — Люци сделал паузу, — что бы вы подумали? Рухша убит, ранен, искалечен? Нет, я люблю своих животных как меньших братьев. Рухша погрузился в мирный глубокий сон. Я поместил его в отдельный бокс. Никогда бы не подумал, что эти антропитеки так чертовски сильны! Вас тоже зацепило периферией лучевого импульса, и вы погрузились в мирный сон. Я не стал будить вас раньше времени.
— Предпочли покопаться в моей долговременной памяти?
В глазах Люци мерцала хитринка:
— Жестокая необходимость! Я был вынужден это сделать. Где гарантия, что, придя в себя, вы, подобно рухше, не начали бы буянить и крушить мебель в собственной каюте? Ведь это, — Люци не без торжественности повёл рукой вокруг себя, — ваша личная каюта.
Гирин огляделся, задержавшись взглядом на золотистой портьере.
— Рассказываете вы мне разные сказки! А я и верить потихоньку начинаю.
— Сказки? — ядовито спросил Люци. — Вы можете предложить лучшее объяснение случившемуся?
— Нет. К сожалению, не могу, — признался Александр.
— Тогда какого черта? Надо верить!
— Легко сказать — верить! — Гирин снова оглядел каюту и перевёл взгляд на собеседника. — Как вы за восемьдесят тысяч световых лет ухитрились узнать, что я терплю бедствие, нахожусь в этой самой, летальной ситуации?
На смуглой физиономии Люци появилось таинственное выражение:
— Секрет фирмы! Специальная аппаратура и некоторые тайны, доставшиеся мне по наследству от моих беспокойных и весёлых предков.
— Один миг — и я здесь?
— Совершенно верно! Один миг, и Александр Гирин в гостях свободного ловца-корсара. Нет ничего проще!
Заноза, сидевшая в самом сердце Александра, кольнула особенно остро, и он наконец понял причину своей тревоги.
— Но если так, то можно переправить меня и обратно. Миг — и я на Земле!
Сочувственно приглядываясь к Гирину, Люци отрицательно покачал головой:
— Все не так просто, юноша.
— Просто или сложно — какая разница? Я спрашиваю, можете ли вы переправить меня обратно, на Землю?
— Это очень, очень опасная операция!
— Да я не спрашиваю, опасно или безопасно! Испрашиваю — возможно ли?
После паузы Люци с некоторым раздражением ответил:
— Допустим, возможно. Что из того?
Гирин облегчённо вздохнул.
— Да ничего, — помолчав, он доверительно пояснил: — Понимаете, Люци, мне все это даже интересно: телепортировка, космос, брогор, приключения. Интересно! Но без Земли все это теряет для меня смысл и цену. Если бы я узнал, что на Землю вообще нельзя вернуться, я бы, наверное, умер. Просто умер — и все!
— Понимаю. Вы не против туристского круиза по галактике, но вам не терпится поделиться впечатлениями с друзьями. Как и Одиссея, вас тянет домой, странствия для вас хобби, но не дело. Вы из ностальгийцев, Саша, с некоторым разочарованием констатировал Люци.
— Из ностальгийцев?
— К сожалению. Понимаете ли, есть животные, которые хорошо приживаются в неволе. Одни сразу, другие постепенно, одних можно покорить кормом или удобной клеткой, других — лаской или мнимой свободой, но приживаются. Но есть и другие, они умирают, если их не вернуть на родину, умирают от тоски. Одни сразу, прямо на глазах, другие постепенно, отказываясь от пищи и воды, но умирают непременно. Таких мы и называем ностальгийцами.
— Я из ностальгийцев, — весело согласился Александр, заноза уже не колола, он был в отличном настроении. — Но вы меня сравниваете с животными!
Мефистофель ухмыльнулся:
— Прошу прощения, профессиональная привычка. К тому же мы все немного животные! Однако же перейдём к делам серьёзным и животрепещущим.
Он ткнул своим длинным пальцем почти в самую грудь Александра и вопросил:
— Вы хотите вернуться на Землю, не так ли?
— Хочу!
— Я обязуюсь вам помочь. Слово ловца-корсара! Сделаю все, что в моих силах. Но и вы должны мне помочь! Это ведь только справедливо — услуга за услугу.
— А в чем помочь? — осторожно спросил Александр: этот хитроумный Люци все-таки не вызывал у него большого доверия.
— Я уже говорил вам, Саша, что здесь, неподалёку, есть красавица планета. Настоящий обетованный рай! Мне нужно поймать там одно редкое, можно сказать, уникальное животное. Точнее, птицу.
Воспоминание о зверинце вызвало на губах Гирина улыбку.
— Что-нибудь вроде некиричи?
— Да что вы! Некиричи — это фат, салонный шаркун, сплетник, сладострастник и дуэлянт. Петух! А красные журавли — гордые, вольные птицы. Что самое интересное, — на резко очерченной физиономии Люци отразилось откровенное восхищение, — ведь все другие птицы прячутся от грозы, затаиваются, убираются прочь. А эти бесстрашно летят ей навстречу, врываются в клубящиеся чёрные тучи, где грохочет гром и сверкают голубые молнии. Некоторые из них гибнут, но большинство пробивается через хаос к солнцу и летит дальше. Куда — никто не знает! А гроза, — Люци сделал рукой плавное движение, точно дирижируя невидимым оркестром, — гроза после этого утихает, а на землю льёт тёплый дождь.
