Война в небесах - Зинделл Дэвид (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
— Мэллори Рингесс, я рада видеть тебя снова после стольких лет.
Данло улыбнулся ей, сияя глазами, как двумя солнцами.
Он знал эту женщину по Академии: Мария Палома Шакти, мастер-эсхатолог, специалист по Кремниевому Богу. Об ее отношениях с отцом Данло не знал ничего, но помнил, что другие мастера часто называли ее Божественной Марией — вполне возможно, что и отец обращался к ней так.
— Взаимно, Божественная Мария, — наклонив голову, сказал Данло.
Стоящие рядом академики одобрительно загудели.
— Я рад и тебе, Алезар Квамсу, — продолжал Данло, кланяясь историку в золотой одежде божка. Теперь он разглядел в толпе Еву ли Сагар, и Рави Армадана, и Вишну Сусо, Главного Горолога, сохранившего свою кроваво-красную форму. — Здравствуйте, лорд Сусо, — говорил он, называя их всех поименно. — Здравствуйте, мастер Ким, Вивиана Чу, Виллоу с Утрадеса, Ригана дур ли Кадир. Я рад, что снова вижу всех вас.
Он назвал двадцать имен и еще двадцать, выбирая самых старых мастеров, наверняка подвизавшихся в Академии во времена Мэллори Рингесса. Он поклонился каждому и обвел взглядом тысячи других обращенных к нему лиц.
— Я рад вернуться к вам даже в это смутное время. Я рад вернуться, чтобы вернуть городу и всем Цивилизованным Мирам порядок и благоденствие.
У сцены шаркал коньками по льду молодой человек в ярко-желтой форме неологика. Он был еще только кадетом, не старше восемнадцати лет, и прибыл в Невернес с Геенны, пока Данло исследовал Экстр. Данло никогда его раньше не видел, но знал, что он юноша способный, гордый, скептически настроенный, и золотой наряд рингиста ему ненавистен пуще чумы. Знал он также, что этот кадет известен своим товарищам и мастерам в колледже Лара-Сиг критическим отношением к рингизму и словесным вывертам Ханумана ли Тоша.
Поэтому никто из стоящих тут же друзей молодого человека не удивился, когда тот задрал голову и громко сказал:
— Значит, ты бог? Ну и каково это — быть богом?
Пятьдесят тысяч пар глаз смотрели на Данло, и пятьдесят тысяч человек ждали его ответа.
Надеро девам акайер, подумал Данло. Только бог способен поклоняться богу.
Но кадету-неологику и тысячам других он ответил иначе:
— Это значит видеть больше, чем доступно зрению, и знать больше, чем доступно разуму.
Кадет выпятил подбородок и задал новый вопрос:
— Что же ты знаешь такого, чего бы не знали мы?
Группа божков, одетых в золото, уже проталкивалась к нему — возможно, с намерением побить его за столь немыслимую дерзость. Данло вскинул руку, улыбнулся и покачал головой, давая им понять, что к насилию прибегать не нужно. Он думал, что ответить кадету, и вдруг увидел в уме его имя. С Данло это случалось не впервые — точно так же он когда-то вспомнил незнакомые ему стихи и увидел в недавнем прошлом битву при Маре.
— Тадеуш Дудан, — сказал он кадету. — Так ведь тебя зовут?
Кадета действительно звали так, и его голова дернулась назад, как от удара. Вокруг него тут же зашептались о новом чуде, а сам Тадеуш, запинаясь, проговорил:
— Откуда… вы знаете?
— Я знаю многое. — Голос Данло катился по Большому Кругу, как волна, и его слова передавались из уст в уста среди толп, собравшихся уже и на ближних улицах. — Я знаю маршрут между любыми двумя звездами; знаю, что звезд во вселенной не счесть и что везде они светят одинаково. Я знаю черную пустоту Детесхалуна, знаю сердца людей и умы богов. Знаю одиночество белой талло в небе и грезы снежного червя в его ледяной норе. Знаю крик матери, рожающей на свет дитя, и великую речь моря. Знаю я также, что все это — люди и боги, звезды, талло, снежные черви, матери и дети — должно существовать, пока существует сама жизнь. Я знаю, что мы не роботы, слепо подчиняющиеся своим программам; знаю, что мы способны создавать себя по своей воле и выбирать, какое нам создать будущее. Я знаю Старшую Эдду, ибо проник в нее глубоко, как кит, ныряющий в пучину Великого Северного океана. В Старшей Эдде есть все — покой и движение, тьма и свет, память обо всем, что было, и все возможности грядущего. Как сказать вам о том, что я знаю? Я знаю, что внутри света есть еще свет, который сияет повсюду. Он как танец звездного огня, как бесконечный поток фотонов, он всегда движется и прекрасен, хотя и недоступен обыкновенному зрению. И эти краски, перетекающие одна в другую, эти бесчисленные искры серебра, аметиста и живого золота — все краски, известные человеку, и те, которых он себе даже представить не может. Я знаю, что глубокое сознание всех вещей — это единая блистающая субстанция, ярче всяких красок и быстрее всякого света. И все, что создается, происходит из этого сознания. Это и есть тайна жизни. Я знаю, что жизнь продолжается, сознавая себя и создавая себя, что она струится в золотое будущее без конца и границ. И мы с вами продолжаемся тоже. Мы, держащие в руках все многоцветные лучи звездного света, должны наконец овладеть нашими бесконечными возможностями. Но мы не увидим ничего и не создадим ничего, если будем слепить себя водородными взрывами и взрывать звезды. Если мы и дальше будем воевать сами с собой, продолжения у нас не будет. Я знаю, что в этой войне уже погибли миллиарды людей. Я знаю, что в ней погибли боги и целые звездные туманности. Я знаю, как покончить с этой войной. Для этого я и вернулся. Я, Мэллори ви Соли Рингесс, Главный Пилот и глава Ордена, вернулся, чтобы принести мир.
Пятьдесят тысяч человек разом изъявили свой восторг, услышав это, и по Большому Кругу прокатилось громовое “ура”. Пар от дыхания многих людей слился в сплошное серебристое облако. Данло, видя, что момент настал, приказал Тадеушу Дудану:
— Ступай в Академию и найди лорда Палла. А также лорда Кутикоффа, лорда Мор, лорда Парсонса, лорда Харшу, лорда Чу — всех лордов Ордена. Вели созвать всех мастеров, живущих в Борхе, Ресе, Упплисе и Лара-Сиг. Скажи им, что я вернулся. Пусть идут в собор Пути Рингесса и ждут меня там. Пусть возьмут с собой Бертрама Джаспари и Демоти Беде. Я буду говорить с ними там — с ними и с Хануманом ли Тошем, именующим себя Светочем Пути Рингесса.
На протяжении трех ударов сердца Тадеуш колебался. Затем он поклонился и сказал:
