Не убоюсь я зла - Хайнлайн Роберт Энсон (читать книги полные .txt) 📗
– Значит, все-таки возможно «скрыться от всего этого»?
– Хм… не совсем. Сколько бы они ни ели рыбы, им все равно иногда приходится сходить на землю. Такие корабли – не «летучие голландцы» и не могут всегда оставаться в открытом море; настоящим кораблям иногда приходится причаливать к берегу. Но покой и свобода легче достижимы на море, если такой образ жизни кому-то подходит. Но, Юнис, я знаю, что бы я сделал, если бы был молодым.
– Что, Джейк?
– Взгляните вверх.
– Куда, дорогой? Я не вижу ничего.
– Вон там.
– Луна?
– Именно! Юнис, это единственное место, где не так много народа и где есть огромные свободные пространства. Наша последняя граница… но в то же время этот рубеж всегда отдаляется. Любой, кто подходит для эмиграции по возрасту, должен, по крайней мере, попытаться это сделать.
– Вы серьезно, Джекоб? Конечно, космическое путешествие – это интересно с научной точки зрения, но я никогда не видела в них практической пользы. Ну там, раньше… видеоспутники и тому подобное, новые материалы. Но Луна? Она, в общем-то, даже убыточна.
– Юнис, какая польза от ребенка, что у вас в животе?
– Надеюсь, вы шутите, сэр?
– Не вскипайте, пузатенькая. Дорогая, новорожденный ребенок настолько бесполезен, насколько это вообще возможно. Он и красив-то лишь для своих родителей. Он тоже по-своему убыточен и обходится очень дорого. И требуется двадцать с лишним лет, чтобы ваш вклад начал приносить доход, а чаще всего этого вообще не происходит. Вскормить ребенка намного легче, чем воспитать и сделать из него человека.
– Из нашего ребенка мы сделаем человека.
– Я не сомневаюсь. Но оглянитесь вокруг и вы увидите, что мое обобщение верно. Но, Юнис, несмотря на все эти недостатки, ребенок имеет уникальную ценность. Он – надежда нашей расы. Ее единственная надежда.
Она улыбнулась.
– Джекоб, вы совершенно несносный.
– Стараюсь, дорогая: это полезно для вашего обмена веществ. А теперь посмотрите снова на небо. Это тоже новорожденный ребенок. Самая большая надежда нашей расы. Если этот ребенок выживет, то выживет и человеческая раса. Если мы позволим ему умереть, – а он еще не окреп, – то вымрет и человеческая раса. Нет, я имею в виду не водородную бомбу. Мы стоим перед лицом гораздо большей опасности, чем водородные бомбы. Мы зашли в тупик; мы не можем продолжать движение в том же направлении и не можем повернуть назад. Мы умираем в своих собственных отходах. Вот почему эта маленькая лунная колония должна выжить. Потому что иначе не выживем и мы. Это не угроза войны, не преступность на улицах, не коррупция в высоких инстанциях, не пестициды, не смог, не система «образования», которая ничему не учит; эти явления – всего лишь внешние симптомы злокачественной опухоли. Здесь слишком много людей… не белых, не черных, не цветных… просто слишком много людей. Семь миллиардов людей, сидящих друг у друга на коленях и старающихся облапошить соседа. Слишком много. Взятые по отдельности, мы вполне нормальны, но вместе, коллективно, мы – килкеннийские кошки, способные лишь драться друг с другом. Поэтому все, кто может, должны отправляться на Луну как можно скорее.
– Джекоб, я знаю вас многие годы, но ни разу не слышала, чтобы вы так говорили.
– Зачем говорить о мечте, которая теперь стала для меня недостижимой? Юнис… то есть… Юнис-Иоганн, я родился на двадцать пять лет позже вас. Я рос с верой в космические полеты. А вы?
– Я – нет, Джейк. Когда они начались, они показались мне интересными, но слегка сумасшедшими.
– Поскольку я родился достаточно поздно, мне они показались такими же естественными, как автомобили. Огромные ракеты не вызвали удивления в людях моего поколения. Тем не менее, я родился слишком рано. Когда Армстронг и Олдрин приземлились на Луне, мне было уже сорок. Когда началась эмиграция, был установлен возрастной ценз – сорок лет, а я был старше. Потом ценз подняли до сорока пяти лет – опять я оказался старше. А когда его подняли до пятидесяти, я был уже слишком стар. Я не жалуюсь, дорогая: многие хоронят свои мечты, да и какая польза на Луне от престарелого юриста… – Он улыбнулся и продолжал:– Но, дорогая, если вы захотите эмигрировать, я не буду отговаривать. Наоборот, я поддержу вас.
– Джейк!..
(– Ему так легко от нас не отделаться.
– Конечно, нет. Сейчас я все улажу.)
…Джейк, мой единственный, вам так легко от меня не отделаться.
– Юнис, я не шучу. Я мог бы умереть счастливым, если бы знал, что наш ребенок родится на Луне. Она вздохнула.
– Джекоб, я обещала слушаться вас, и я с радостью это делаю. Но я не могу эмигрировать на Луну, потому что я еще старше, чем вы… так говорит Верховный суд.
– Это можно уладить.
– И снова поднять вопрос о моей личности? Джекоб, дорогой, я не хочу покидать вас. Но… – тут она похлопала себя по животу и улыбнулась, – если он захочет отправиться на Луну, мы ему поможем; в таком раннем возрасте его возьмут. Хорошо?
Он улыбнулся и ласково похлопал по ее маленькому животику.
– Более чем хорошо. Потому что я не хочу, чтобы его красивая мама ушла от меня по какой бы то ни было причине. Но хороший отец не должен ни в чем препятствовать сыну.
– Вы бы никогда этого и не сделали. Джекоб-младший отправится на Луну, когда будет готов, но не на этой неделе. Давайте же говорить о тримаранах и об этой неделе. Джейк, вы знаете, я хочу закрыть наш дом. Я бы продала его, но никто его не купит, разве что как земельный участок. Это все равно что купить белого слона: можно разориться на одном корме. Но меня беспокоят две вещи. Там необходимо будет оставить охрану, иначе «свободные люди» вломятся туда, несмотря на броню и прочее, и будут там жить, пока какой-нибудь судья не передаст им права на владение.
– Конечно. Если заглянуть в историю, все земельные владения именно так и появились. Кто-нибудь приходит на землю, огораживает ее и говорит: «Это мое!» За последнее же время суды сократили время проживания, дающее право на владение землей. Особенно в городских районах, близких к Покинутым зонам. А ваш дом как раз в таком районе.
– Я знаю, дорогой, но я не хочу отдавать его тем, кто незаконно в нем поселится. Черт возьми, этот дом обошелся мне в девять миллионов, не считая налогов и содержания! Еще меня беспокоит вопрос, что делать с домашним персоналом. Мне надоело быть феодалом… то есть феодалкой…
