В мире фантастики и приключений. Выпуск 3 - Варшавский Илья Иосифович (книги серия книги читать бесплатно полностью TXT) 📗
В рубке было чисто. Михаил Антонович вымел осколки и теперь сидел на своем обычном месте, нахохлившись, в меховой куртке поверх комбинезона. Изо рта у него шел пар - в рубке было холодно. Быков сел в кресло, упер руки в колени и пристально поглядел сначала на штурмана, потом на Жилина. Штурман и Жилин ждали.
– Ты закрепил пробоины?- спросил Быков штурмана.
Михаил Антонович несколько раз кивнул.
– Есть шанс,- сказал Быков. Михаил Антонович выпрямился и шумно перевел дух. Жилин глотнул от волнения.- Есть шанс,повторил Быков.- Но он очень маленький. И совершенно фантастический.
– Говори, Алешенька,- тихо попросил штурман.
– Сейчас скажу,- сказал Быков и прокашлялся.- Шестнадцать процентов отражателя вышли из строя. Вопрос такой: можем ли мы заставить работать остальные восемьдесят четыре? Даже меньше, чем восемьдесят четыре, потому что процентов десять еще не контролируется - разрушена система контрольных ячеек.
Штурман и Жилин молчали, вытянув шеи.
– Можем,- сказал Быков.- Во всяком случае, можем попробовать. Надо скомпенсировать точку сгорания плазмы так, чтобы скомпенсировать асимметрию поврежденного отражаталя.
– Ясно,- сказал Жилин дрожащим голосом.
Быков поглядел на него.
– Это наш единственный шанс. Мы с Иваном займемся переориентацией магнитных ловушек. Иван вполне может работать. Ты, Миша, рассчитаешь нам новое положение точки сгорания в соответствии со схемой повреждения. Схему ты сейчас получишь. Это сумасшедшая работа, но это наш единственный шанс.
Он смотрел на штурмана, и Михаил Антонович поднял голову и встретился с ним глазами. Они отчетливо и сразу поняли друг друга. Что можно не успеть. Что там внизу в условиях чудовищного давления коррозия начнет разъедать корпус корабля и корабль может растаять, как рафинад в кипятке, раньше, чем они закончат работу. Что нечего и думать скомпенсировать асимметрию полностью. Что никто и никогда не пытался водить корабль с такой компенсацией, на двигателе, ослабленном по меньшей мере в полтора раза…
– Это наш единственный шанс,- громко сказал Быков.
– Я сделаю, Лешенька,- сказал Михаил Антонович.- Это нетрудно - рассчитать новую точку. Я сделаю.
– Схему мертвых участков я тебе сейчас дам,- повторил Быков.- И нам надо страшно спешить. Скоро начнется перегрузка, и будет очень трудно работать. А если мы провалимся очень глубоко, станет опасно включать двигатель, потому что возможна цепная реакция в сжатом водороде.- Он подумал и добавил:- И мы превратимся в газ.
– Ясно,- сказал Жилин. Ему хотелось начать сию же минуту, немедленно.
Михаил Антонович протянул руку с коротенькими пальцами и сказал тонким голосом:
– Схему, Лешенька, схему.
На панели аварийного пульта замигали три красных огонька.
– Ну вот,- сказал Михаил Антонович.- В аварийных ракетах кончилось горючее.
– Наплевать,- сказал Быков и встал.
Глава IV
ЛЮДИ В БЕЗДНЕ
Планетологи забавляются,
А штурман уличен в контрабанде
– З-заряжай,- сказал Юрковский. Он висел у перископа, втиснув лицо в замшевый нарамник. Он висел горизонтально, животом вниз, растопырив ноги и локти, и рядом плавали в воздухе толстый дневник наблюдений и авторучка. Моллар лихо откатил крышку казенника, вытянул из стеллажа обойму бомбозондов и, подталкивая ее сверху и снизу, с трудом загнал ее в прямоугольную щель зарядной камеры. Обойма медленно и бесшумно скользнула на место. Моллар накатил крышку, щелкнул замком и сказал:
– Готов, Вольдемар.
Моллар прекрасно держался в условиях невесомости. Правда, иногда он делал резкие неосторожные движения и повисал под потолком, и тогда приходилось стаскивать его обратно, и его иногда подташнивало, но для новичка, впервые попавшего в невесомость, он держался очень хорошо.
– Готов,- сказал Дауге от экзосферного спектрографа.
– З-залп,- скомандовал Юрковский.
Дауге нажал на спуск. "Ду-ду-ду-ду", - глухо заурчало в казеннике. И сейчас же - "тик-тик-тик" затрещал затвор спектрографа. Юрковский увидел в перископ, как в оранжевом тумане,сквозь который теперь проваливался "Тахмасиб", один за другим вспыхивали и стремительно уносились вверх белые клубки пламени. Двенадцать вспышек, двадцать лопнувших бомбозондов, несущих мезонные излучатели.
– С-славно,- сказал Юрковский.
За бортом росло давление. Бомбозонды рвались все ближе. Они слишком быстро тормозились.
Дауге громко говорил в диктофон, заглядывая в отсчетное устройство спектроанализатора:
– Молекулярный водород - восемьдесят один и тридцать пять, гелий - семь и одиннадцать, метан - четыре и шестнадцать, аммиак - один ноль один. Усиливается неотождествленная линия… Говорил им: поставьте считывающий автомат, неудобно же так…
– П-падаем,- сказал Юрковский.- Как мы п-падаем… М-метана уже только ч-четыре…
Дауге, ловко поворачиваясь, снимал отсчеты с приборов.
– Пока Кангрен прав,- сказал он.- Ну вот, батиметр уже отказал. Давление триста атмосфер. Больше нам давление не мерять.
– Ладно,- сказал Юрковский.- З-заряжай.
– Стоит ли?- сказал Дауге.- Батиметр отказал. Синхронизация будет нарушена.
– Д-давай попробуем,- сказал Юрковский.- З-заряжай.
Он оглянулся на Моллара. Моллар тихонько раскачивался под потолком, грустно улыбаясь.
– Стащи его, Григорий,- сказал Юрковский.
Дауге привстал, схватил Моллара за ногу и стащил вниз.
– Шарль,- сказал он терпеливо.- Не делайте порывистых движений. Зацепитесь носками вот здесь и держитесь.
Моллар тяжело вздохнул и откатил крышку казенника. Пустая обойма выплыла из зарядной камеры, стукнула его в грудь и медленно полетела к Юрковскому. Юрковский увернулся.
– О, опьять!- сказал Моллар виновато.- Простите, Володья. О, этот невесомость!
– З-заряжай, заряжай,- сказал Юрковский.
– Солнце,- сказал вдруг Дауге.
Юрковский припал к перископу. В оранжевом тумане на несколько секунд появился смутный красноватый диск.
– Это последний раз,- сказал Дауге, кашлянув.
– Ви уже три раза говорили последний раз,- сказал Моллар, накатывая крышку. Он нагнулся проверяя замок.- Прощай, солнце, как говорил капитан Немо. Но получилось, что не последний раз. Я готов, Вольдемар.
– И я готов,- сказал Дауге.- Может быть, все-таки кончим?
В обсерваторный отсек, лязгая по полу магнитными подковами, вошел Быков.
– Кончайте работу,- сказал он угрюмо.
– П-поч-чему?- Спросил Юрковский, обернувшись.
– Большое давление за бортом. Еще полчаса, и ваши бомбы будут рваться в этом отсеке.
– З-залп,- торопливо сказал Юрковский. Дауге поколебался немного, но все-таки нажал на спуск. Быков дослушал "ду-ду-ду" в казеннике и сказал:
– И хватит. Задраить все тестерные пазы. Эту штуку,- он показал на казенник,- заклинить. И как следует.
– А п-перископ-ические н-наблюдения в-вести нам еще разрешается?- спросил Юрковский.
– Перископические разрешается,- сказал Быков.- Забавляйтесь.
Он повернулся и вышел. Дауге сказал:
– Ну вот, так и знал. Ни черта не получилось. Синхронизации нет.
Он выключил приборы и стал вытаскивать катушку из диктофона.
– Иог-ганыч,- сказал Юрковский.- П-по-моему, Алексей что-то з-задумал, как ты думаешь?
– Не знаю,- сказал Дауге и посмотрел на него.- С чего ты взял?
– У н-него т-такая особенная морда,- сказал Юрковский.Я его з-знаю.
Некоторое время все молчали, только глубоко вздыхал Моллар, которого подташнивало. Потом Дауге сказал:
– Я хочу есть. Где суп, Шарль? Вы разлили суп, мы голодны. А кто сегодня дежурный, Шарль?
– Я,- сказал Шарль. При мысле о еде его затошнило сильнее. Но он сказал:- Я пойду и приготовлю новый суп.
– Солнце!- сказал Юрковский.
