Орион взойдет - Андерсон Пол Уильям (книга бесплатный формат .txt) 📗
Премьер-министр Лону Самито обратился к парламенту в Велантоа. В речи его, транслировавшейся, по радио, было отмечено, что ситуация является контролируемой и нация должна соблюдать спокойствие. Он предостерег от истерик в отношении ядерного оружия, указав, что все ресурсы, запасенные врагом, предназначены для работ по проекту «Орион». В отношении самого проекта сэр Лону заявил, что безумие всей идеи доказывает, что шайка Волков действует из иррациональных побуждений и не может представлять серьезной опасности.
— А потому мы и посылаем против них Великий Флот, — пробормотал Тераи, Офицеры, собравшиеся в кают-компании, не обратили на его слова никакого внимания. Они слушали новости и играли в карты. Ему как-то сразу захотелось удалиться от этой духоты… от этого ровного голоса.
Сняв свою куртку с вешалки, Тераи направился в коридор.
На палубе не было холодно, опять шел дождь. Плотная серая пелена, сотканная из серебряных струй, прятала все за пределами нескольких сотен метров. Дождь холодил кожу, барабанил по палубе корабля, бурля, вытекал через шпигаты. Лишенный ветра «Ронгелап» двигался вперед с убранными парусами, покоряясь трепещущему от напряжения двигателю. Но волнение после ночной бури еще не улеглось, и корпус корабля приноравливался к их грохочущему шагу.
Корабли эскадры были едва различимы. Ближе всех находился авианосец.
Его лишенный мачт силуэт трудно было перепутать: этот класс судов вынужден был обходиться без парусов. Двойные корпуса столько же длинные, как и у боевого корабля, достигали ста двадцати пяти метров в длину. Двадцать самолетов вертикального взлета занимали переднюю палубу катамарана под мостиком, подобно пулям, поставленным на торец.
Нет, девятнадцать. Двадцатый только что пробил облачный потолок и, поблескивая мокрым металлом, зашел на посадку. Должно быть, он взлетал, чтобы в полдень проверить положение солнца, сверить его с показаниями инерционно-навигационной системы. Негромкий гул реактивного двигателя донесся до Тераи.
Он подумал: «Как это можно вообще жить на далеком севере. Эти дожди… дома светлый ливень быстро приходит, приносит радость — и уходит, оставляя за собой знак благословения — радугу. Здесь дожди не кончались. А когда стихали, то не долее чем на несколько часов, но это случалось так редко, что Тераи уже казалось — дождь здесь идет беспрерывно; и все всегда окутано туманом или облаками. Даже, в чудовищном зимнем мраке северяне редко видели небо. Не способен ли север лишить ума своих обитателей? Быть может, они обратились к этому дьявольскому Ориону не по злодейскому и безумному умыслу — пусть сами себя убеждали в ином, а потому что изголодались по звездам?»
Изящный, словно дельфин («О Хита, где наши совместные игры»), самолет спускался…
Все произошло в миг. Качнулся корабль, дернулся самолет. Пилот промахнулся… чиркнув по корпусу, смялось крыло. Самолет накренился.
Падал он, казалось, несколько дней, но потонул сразу.
Завыли сирены, захлопотали люди. «Ронгелап» остановился, тоже спустил шлюпки. Бесполезно. Армада понесла свою первую потерю; и человека убил тот самый север, который он пришел укротить. Раня кожу, кулак Тераи стучал по поручню.
В ту ночь лег плотный туман. Невзирая на радары, столкнулись фрегат и танкер, оба корабля вышли из строя, погибло еще несколько членов экипажа.
***
…В радиокоммюнике адмирал флота Алано Кепалоа опроверг сообщение о чрезвычайно высоких потерях.
"Мы потерпели неудачу, а не разгром, — заявил он. — Не могу сказать, что мы не ожидали трудностей. Мы надеялись форсировать залив Кука, высадить морскую пехоту в городе Тионек, чтобы ударом по суше они обнаружили и захватили место расположения проекта «Орион». Воздушная разведка обнаружила в заливе только один корабль, дряхлый паровой броненосец, который Союзу разрешили сохранить после прошлой войны.
Корабль этот тайно и в нарушение договора был перестроен, оборудован пусковыми ракетными установками и орудийными башнями, однако он не мог бы воспрепятствовать нам Не собираясь совершать крупномасштабную операцию, мы выслали разведывательную эскадру. Мера оказалась разумной, поскольку замаскированные батареи открыли по ней огонь с обоих берегов. Следует признать, что плотность его оказалась неожиданной для нас, Волки подготовились с невероятной тщательностью и секретностью. Hoy них было для этого больше десяти лет. При обстреле они потопили три легких корабля и нанесли серьезные повреждения двум другим, в том числе и дредноуту. Тем не менее эскадра вышла из боя, сохраняя порядок.
Переходим к исполнению альтернативного плана".
Перешли.
Потом Тераи в компании избранных офицеров сидел за столом совещаний на борту «Ронгелапа», слушал рассказы о бойне и гадал, каким образом флот мог попасть в подобную катастрофу.
Тераи не нужно было отчетов. Ему не позволили присоединиться к десанту, учитывая, что его познания и способности представляют чересчур большую ценность, чтобы рисковать ими. Но когда уцелевшие начали возвращаться назад, доставляя с собой раненых и — иногда — кое-кого из многочисленных убитых, Тераи на шлюпке отправился на берег, в приемное отделение. Выслушав очередную повесть, сошедшую с искаженных болью губ, он помогал в госпитальной палатке, где хирурги делали все, что умели, с еще живыми обрубками. Кровь, увечья, вонь, крики — и что хуже всего — старание держаться приветливо не забудутся никогда.
За иллюминаторами провонявшей табаком каюты мерцала вода. Облака летели по лику Луны над горами полуострова Ляска. Нудно завывал ветер.
Волны плескались за бортом, раскачивали корпус, заставляли скрипеть.
Тераи грел руки о трубку, хотя в каюте было жарко — едва не до пота.
Молчание охватило дюжину мужчин и женщин. Тераи дал ему созреть и наконец проговорил:
— С цифрами можно не торопиться; главное — мы потерпели поражение, все остальное — пустые подробности. Но я знаю причину несчастья.
Угрюмые лица обратились к нему.
— Раньше вы так не говорили, — укорил Кепалоа.
— Нет, сэр, поскольку у меня не было возможности все обдумать. И адмирал, безусловно, помнит, что после своего возвращения я все время прожаривал пленников, которых доставляли с собой морские пехотинцы, и сравнивал их показания. Кстати, доставив сюда этих норри, они проявили геройство. Людей, которые так поступили, следует представить к кресту Те Кути.
