Сомнирум - Тара Маргарита (читать книги бесплатно .txt) 📗
Харт не знал, что его ждет. Не знал, насколько суровым будет наказание. Но какая-то его часть, освобожденная от пут всепоглощающего страха перед Реконструкторами, торжествовала: он все-таки врезал тому парню!
Гироплан резко качнуло. Они приземлились. Наклонившись к нему, прикованному к сиденью ремнями, Реконструктор сделал что-то с его визором – тот стал черным и совершенно непроницаемым. В тот же миг хватка врезающихся в тело пут ослабла, Харта грубо подхватили под руки и куда-то потащили. Слепой, лишенный возможности ориентироваться в пространстве, он был вынужден поспевать за широким шагом синтетиков.
На эти несколько минут, что он был лишен зрения, все его остальные чувства обострились. Он чувствовал запах химической обработки помещения – характерный, но не слишком навязчивый, но не слышал ничего, кроме оглушительных шагов Реконструкторов. Когда они замерли, побудив остановиться и его, Харт поразился тому, насколько всепоглощающей была тишина. Внезапно показалось, что он – единственный живой в этом месте. Но время все расставило на свои места.
Одобрительно пискнул замок, невидимая дверь перед его лицом открылась с мягким шумом. Его втолкнули внутрь. Снова приложились к ногам парализующим бластером – чтобы не вздумал убежать. И только потом разжали руки, заставив его сползти вниз по холодной стене. Несколько мгновений, и пелена перед глазами рассеялась – с него сдернули визор. Реконструктор демонстративно сжал его в одной руке, раздавливая и сминая. Дужка сломалась с тихим щелчком, означающим только одно – он потерял связь со всеми, кто был ему дорог. С матерью, с Элси.
Развернувшись, синт покинул комнату.
Что же он, Харт, натворил?..
Парень оглядел безукоризненно чистое, стерильное пространство комнаты. Кровать, составляющая с полом и стеной единое целое, окно, забранное мелкой решеткой, умывальник и унитаз, отгороженные задвигающейся стенкой. Откинувшись назад, он прислонился затылком к стене. Сам не заметил, как задремал.
Проснулся от дикой головной боли и судорог, безжалостно терзающих ноги. Простонал, схватился за виски, секунду спустя – за икры, изнутри горящие огнем. Растер, пытаясь хоть немного утихомирить боль.
Он проспал несколько часов – за окном уже светало – и чувствовал себя паршиво. Память услужливо подсказала ему события прошлой ночи. Харт снова застонал – на сей раз от отчаяния. Положение, в которое он угодил, оптимизма не внушало.
Еще вчера он спокойно бродил по коридорам института, а сегодня уже считался перешедшим Черту. Нарушителем устава Системы. Отступником. И, как бы ни рассудила Система, он уже знал свой приговор – и приговором была встреча с Реконструкторами.
Он не успел подготовить себя к их приходу, не успел продумать план действий и осознать до конца, в какую же западню угодил, как дверь его комнаты почти бесшумно отъехала в сторону, впуская облаченную в серебристый костюм праэко. Молодая, даже хорошенькая – если можно назвать хорошеньким лицо с неестественно правильными, словно вылепленными чертами и застывшей мимикой. Следом за синтетиком вошел маршал. Встал у двери, демонстративно сжимая в руках парализующий бластер. Второй – лазерный – был закреплен в кобуре на поясе.
Харт с тяжелым вздохом поднялся. Опять разговоры. Уж лучше бы сделали с ним поскорее… то, что собирались.
Тут же молнией пронзила мысль, от которой Харта бросило в холодный пот. Элси… Господи, что, если они заставят его забыть о ней? Система безжалостна, подчас безумна, но совсем не глупа. Она поймет… Поймет, что Элси – причина тому, что он угодил сюда. Она – угроза его спокойствию, своеобразный катализатор, невольно толкающий его на действия против Системы – сначала алкоголь, потом драка с ее электом…
«Пожалуйста, только не это», – мысленно взмолился Харт.
Праэко встала напротив него.
– Харт Карвел, ты пересек Черту и по законам Системы обязан пройти процедуру изменения сознания. Свойства личности, провоцирующие агрессивное поведение, будут исправлены или – при высокой степени риска – полностью удалены.
Харт сглотнул. Не хотел показывать свою нервозность, но слова праэко, произнесенные ровным, хорошо поставленным голосом, внушали ужас.
Праэко молчала, не сводя с его лица пристального взгляда – словно желая убедиться, что он в полной мере осознал сказанное. Едва заметно кивнула и продолжила:
– Мне нужно знать, что заставило тебя пойти на преступление и приобрести алкоголь, являющийся запрещенным продуктом в Бене-Исс.
Харт мысленно напрягся. Несомненно, этот вопрос – лишь вершина айсберга. Как скоро праэко начнет расспрашивать его о том, кто снабдил его виски? И какова вероятность того, что он не расколется, когда Реконструкторы применят свои варварские методы дознания?
Головная боль вернулась с удвоенной силой. Черт, как он мог попасться так глупо!
Искренне надеясь, что праэко не умела читать по лицам, но все же не исключая подобной возможности, Харт ответил:
– Я люблю Элси. Мне невыносима мысль, что я могу ее потерять.
Он же на ее лице видел лишь явное равнодушие. И правда, какое дело синтам до любви? Была ли вообще заложена в их механический организм функция понимания таких тонких материй?
Осознав, что признанием в любви к девушке разумную механическую куклу не проймешь, Харт попробовал зайти с другой стороны:
– Я… ладно, признаюсь, я был дико взбешен. Злился на решение Системы.
Вот теперь рыбка клюнула – в неестественно ярких глазах синтетика зажегся интерес.
– Хотел натворить что-нибудь… назло Системе. Знаю, как это глупо…
– Людям свойственно совершать необдуманные поступки назло другим. Они делают это, даже понимая, что отвечать за последствия придется им самим, – бросила праэко. В ее голосе Харту почудилась презрительная нотка.
– Не могу не согласиться, – пробормотал он.
– Твое поведение Система охарактеризовала как девиантное. Среди людей это часто называется «бунтарством». Книги, которые ты читаешь, фильмы, которые смотришь. Они и воспитывают склонность к насилию, а потому проступок, который ты совершил, вполне закономерен. – Праэко скользила взглядом по лицу Харта, наблюдая, изучая, фиксируя. Ему было не по себе от пристального взгляда синта, но он изо всех сил пытался это скрыть. – Ты считаешь себя бунтарем? Чувствуешь в себе потребность выделяться из толпы? Имеешь желание причинить кому-то боль, как сделал это вчера?
Харт не удержался от нервного смешка. Праэко сейчас жутко напомнила ему школьного психолога, к которому, по строжайшему наказу матери, ему регулярно приходилось наведываться несколько лет назад. Только поняв, что его выходки не приносят должного результата, к тому же грозят матери серьезными проблемами – Система считала родителей ответственными за аморальное поведение их детей и наказывала излюбленным способом – перемещая из «белых» списков в «черные», – Харт подуспокоился. И вот теперь он словно на короткое время переместился в прошлое, в белоснежный кабинет «врачевателя душ», как его мать в насмешку называла психологов.
Не за горами тот день, говорила она, когда психологов полностью заменят Реконструкторы. Зачем Системе тратить время и деньги на зарплату специалистам, наблюдающим за трудными подростками, если проблему можно решить раз и навсегда – подлатав огрехи в области мозга, отвечающей за склонность к агрессии?
Слава богу, что пока это оставалось лишь словами.
– Я сказала что-то смешное? – прищурившись, отрывисто произнесла праэко.
Харт покачался на носках, наблюдая за выползшим из небольшого отверстия в стене роботом-уборщиком. Теперь ясно, кого можно было благодарить за невероятную чистоту пола – в штабе Системы уборщикам-людям, даже Измененным, явно не доверяли.
– Зачем вам это? – подняв голову, спросил Харт. – Вы же все равно измените меня.
– Изменим, – хладнокровно подтвердила праэко. – Но от того, как сильно ты раскаиваешься в содеянном, зависит решение Системы о степени изменения твоего разума.
