Сержанту никто не звонит - Врочек Шимун (читать книги онлайн .txt) 📗

Лота отложила пуховку. На столике перед зеркалом, среди разноцветных баночек и шкатулок, чужеродным предметом смотрелся большой пистолет. Полностью заряженный, с серебряной пулей. Второй такой же остался под подушкой. Лота сама его туда положила.

Только не говорите, что в Логове нечего и некого бояться, подумала Лота с горечью. «Я здесь выросла. И это были не лучшие семнадцать лет моей жизни.»

Последующие двенадцать лет, проведенные вне родового гнезда, оказались гораздо приятнее.

«И все-таки, зачем я понадобилась Элжерону?»

Вампир отложил книгу и поднялся с мягкой грацией хищного зверя. Увечье на ловкости Красавчика, кажется, нисколько не сказалось. Интересно, подумала Лота, смогу я с ним справиться? Если он как следует меня разозлит?

Яким поклонился. Как всегда — с невероятным изяществом.

— Миледи?

— Доброе утро, Красавчик. Ничего, что я без приглашения?

— Мой дом — ваш дом, миледи.

«Очень мило». Особенно если вспомнить, где обычно обитают вампиры.

За его спиной Лота увидела ряды полок, а на полках — книги, книги, книги... Да сколько же их? Не меньше сотни. Красавчик, что, ограбил библиотеку регента? В любом случае, вампир нашел идеальное место для хранения награбленного. Хотелось бы посмотреть на того сумасшедшего законника, что посмеет сунуться в гнездо Малиганов.

— Я много читаю, — пояснил Красавчик, заметив ее взгляд. — Это создает иллюзию жизни.

— Но... откуда?

— Лорд Фер был очень любезен.

Еще бы. Книжный Червь просто счастлив, если удается всучить кому-нибудь один из своих пыльных фолиантов. Даже если этот «кто-нибудь» — наглый самовлюбленный вампир.

«Ты не за этим сюда пришла.» Правильно.

— Где обитает Жан?

Красавчик покачал головой.

— Не здесь, миледи. Жан за последнее время несколько сдал. Вы заметили цепь?

— Элжерон приказал её сделать еще лет восемь назад. Но я не думала...

— Боюсь, на цепи Жан и останется — до истинной смерти. Увы, миледи. Даже слуги Малиганов не вечны...

Под старость упыри теряют разум. Превращаются в зверей. Интересно, на себе подобных они бросаются?

— Не боишься, что Жан свернет тебе шею? Он чудовищно силен.

Яким посмотрел на Лоту. В глазах Красавчика она уловила нечто странное — словно огромный провал. Потом все скрыла ирония.

— Не думаю, миледи. Жан меня любит.

— Откуда ты знаешь?

— Я даю ему кроликов — разве этого недостаточно?

Вампир-циник — это что-то новое. «Но ему удалось поразить тебя, девочка». Не правда ли?

— Это жестоко.

— Вы считаете? — Красавчик покачал головой. — Я даю ему кроликов по часам. Он все время голоден. В таком возрасте и в таком состоянии кровь нужна понемногу, но часто. Чем чаще, тем лучше. Жан очень старый, к тому же жить со скрижалями в груди... Понимаете, миледи? Серебро убивает Жана второе столетие подряд. Удивительно, что он вообще так долго протянул... Жан — разрешенный вампир.

— А ты — нет?

Красавчик улыбнулся.

— Понятно. И почему Элжерон...

— Кхм, — сказал вампир.

— Не Элжерон? Тогда кто? Корт? Лорд Молния никогда бы...

— Мне кажется, лорду Молнии понравилось это не больше, чем вам, миледи.

— Я не говорила, что мне это не нравится... Древоточец! Как я сразу не догадалась. Он тебя нашел?

— Ваша догадливость делает вам честь.

Слово «честь» вампир произнес слегка в нос — как делают южане.

Внезапно Лота поняла, что напоминает ей выговор Красавчика.

— Ты лютецианец?

Красавчик улыбнулся.

— Возможно, миледи. Не могу сказать точно. Вампиры плохо помнят жизнь до рождения.

— А ты... что ты помнишь?

Некоторое время Красавчик смотрел на Лоту. Молчал. «Я на самом деле хочу знать. Поверь мне.»

Вампир подошел к книжному шкафу. Повернулся к гостье спиной, игнорируя приличия. Со стороны казалось, что он читает названия на корешках.

— В основном: лица, — заговорил Яким. — Цвета. Иногда запахи. Это очень странно, миледи... Трудно объяснить. Запахи, просто запахи — отдельные, несвязные, они не образуют единой картины, как сейчас. Словно из другой жизни. Большинство вампиров не различает цвета, миледи. Запахи заменяют нам привычную картину мира, окрашивают все в один оттенок. Черный, серый, очень редко — желтый... И свет, который видят все вампиры — холодный, пугающий, безжалостный. Это серебро.

Красавчик помолчал.

— Красноватый свет, — сказал Яким. — Вот что мы видим. Любой из нас. Этот свет режет глаза, миледи...

Он повернулся, заставив Лоту отступить. В глазах вампира была боль.

— Вы знаете, что такое скрижали запрета? Это серебряные скобы — небольшие, размером с фалангу пальца. — вампир показал. — И серебра там совсем чуть-чуть — но у этих малышек огромная власть над такими как я… В Гетто это называется: «приютить Серебряного Джона».

Красавчик дернул плечом, сгорбился — стал в этот миг неуловимо похожим на старого Жана.

— Разрешенных вампиров немного. Им завидуют, их боятся. Они единственные, кто может выходить из Гетто. Слуги, привратники, ищейки, мясники. Иногда — солдаты. Попасть в диверсионный отряд мечтают многие. Там можно быть почти на равных...

Пауза.

— На равных с людьми, — закончил Яким. Поднял голову, в упор посмотрел на Лоту. Ну что, урожденная Малиган, читалось в его глазах, что ты на это скажешь?

«Ничего.»

— А ты? — спросила Лота.

— Я предпочитаю быть свободным.

— Но ты же служишь Элжерону?

Яким улыбнулся. Своей прежней издевательской улыбкой.

— Верно, миледи. Служу.

«Кроме орков, носферату и собак.»

Предупреждение на дверях общественной библиотеки Ура, Блистательного и Проклятого.

«Вампирам и собакам вход запрещен.»

Вывеска на входе в кабачок «Веселая гусеница».

«Гнилушки — вон из Ура!!!!!»

Надпись на стене Квартала Склепов.

Ужин был изумительно плох. Снова все выглядело, как на картинке, запах сводил с ума — но увы! Повар Элжерона продолжал ненавидеть человечество.

«Интересно, телятина-то в чем перед ним провинилась?»