Четвертая профессия - Нивен Ларри (книги онлайн полные .TXT) 📗
— Совсем не знаете?
— Нет. Нас в школе этому не учили.
— Je parle un peu. Et toi? (2)
— Merde, Morris, ecoutez. Ох, надо же… (3)
>>
1. Говорите ли вы по-французки?
2. Я говорю немного на этом языке. А ты?
3. Черт возьми, Моррис, говорят же вам… >>
Он не дал мне ни секунды передышки, а сразу спросил:
— Что означает слово «фанак»?
Опять такое чувство, будто голова замусорена чем попало.
— Может означать все, что угодно. Выпуск любительского журнала, письмо в редакцию, розыгрыш… Моррис, что происходит?
— Усвоенный вами курс лингвистики был гораздо обширнее, чем мы предполагали.
— Верно, черт побери! Я только сейчас, сообразил. Уборщицы из «Тип-Топ» говорили по-немецки, но я их понимал.
— Испанский, французский, «монаший», жаргон поклонников фантастики, техническая терминология… Вы освоили обобщенный курс, обучающий понимать со слуха любой язык. Думаю, это немыслимо без телепатии.
— Без чтения мыслей? Вероятно, да.
За сегодняшний день я не раз с чудовищной точностью определял, что у кого на уме.
— Вы можете читать мои мысли?
— Ну, не совсем. Я улавливаю направление ваших мыслей, но не сами мысли. Моррис, мне отнюдь не улыбается провести остаток дней в одиночке.
— Этот вопрос мы обсудим позже. — «Когда моя позиция станет более выйгрышной», хотел он сказать. «Когда отпадет нужда в том, чтобы бармен помог облапошить» монахов «. — Сейчас важно то, что вы способны читать их мысли. Этот фактор может оказаться решающим.
— А» монахи «, по всей вероятности, способны читать мои мысли. И ваши.
Я предоставил Моррису возможность обдумать мои слова, а сам уставлял напитками принесенный Луизой поднос.
» Длинная ложка» быстро заполнялась людьми. Только двое из них оказались сотрудниками секретной службы.
— Что, по-вашему, приняла вчера Луиза? Ваши профессии мы определили, наконец.
— Есть у меня одно предположение. Но довольно смутное. — Я огляделся. Луиза продолжала принимать заказы. — Скорее, просто догадка. Обещайте, что будете пока держать ее про себя.
— Не говорить Луизе? Разумеется, пока не скажу.
Я смешал четыре коктейля, и Луиза унесла их.
— Мне приходит на ум профессия, — сказал я. — Но ее очень трудно определить в нескольких славах, как профессию переводчика или специалиста по телепортации, или капитана звездолета. Да и почему, собственно, должно существовать столь точное определение? Мы же имеем дело с инопланетянами.
Моррис посасывал свой джин, ожидая, что я скажу дальше.
— Жизнь женщины — продолжал я, — может стать профессией в буквальном смысле слова, чего никак не может произойти с жизнью мужчины. «Домохозяйка»— вот выражение, которое мы ищем, но оно отнюдь не исчерпывает всей полноты понятия….
— «Домохозяйка»? Бросьте мне мозги заправлять!
— И не собирался. Вы просто не способны уловить перемену в Луизе. Вы ведь только вчера познакомились с ней.
— На какую перемену вы намекаете? Если на то, что она красива, так это я и без вас заметил.
— Да, она красива, Моррис. Но вчера в ней было двадцать фунтов лишнего веса. Что же, по-вашему, она похудела за одну ночь?
— Верно, она казалась тяжеловатой. Привлекательной, но черезчур полной. — Моррис обернулся, посмотрел через плечо, как ни в чем не бывало повернулся обратно. — Черт возьми, она и сейчас кажется полной, но весь день я на это не обращал внимания.
— Есть и еще кое-что. Да, кстати, попробуйте пиццы.
— Спасибо. — Он откусил кусочек. — Да, хороша и еще не остыла. Итак?
— Луиза с полчаса разглядывала эту пиццу. Она ее и купила. И даже не притронулась к ней. Вчера это было бы невозможным.
— Она могла плотно позавтракать.
— Допустим.
Но я знал, что она не завтракала, если не считать диетической пищи. За несколько лет у нее скопилась целая гора диетических продуктов, но она никогда всерьез не пыталась прожить на подобной снеди. Однако как убедить в этом Морриса. Я ведь ни разу даже не заходил к ней домой.
— Что еще?
— Луиза вдруг очень хорошо овладела искусством объясняться без слов. Это чисто женское умение. Она может объясниться интонацией, особой манерой опираться о локоть…
— Но если вы научились чтению мыслей…
— Тьфу ты, дьявол! Однако… Луиза очень нервно реагировала, если кто-нибудь прикасался к ней. И уж никогда ни за что не прикасалась ни к кому сама…
Я почувствовал, что краснею. Я не любитель бесед на интимные темы.
От Морриса так и разило скептицизмом.
— Ващи доводы звучат весьма субъективно. Вернее даже, звучат так, как будто вы сами себя уговариваете в них поверить. Слушайте, Фрейзер, с какой стати Луизе понадобилось бы принимать такую таблетку? Вы описали отнюдь не домохозяйку. Вы описали женщину, которая задумала окрутить мужчину, женить его на себе. — Он заметил, как изменилось выражение моего лица. — Что стряслось?
— Десять минут назад мы решили пожениться.
— Поздравляю, — сказал Моррис и замер, выжидая.
— Ваша взяла. Мы и поцеловались-то впервые десять минут назад. До этого ни я не делал никаких попыток ухаживать за ней, ни она за мной. Нет, черт возьми, я не верю. Я знаю, что она любит меня!
— Я не спорю, — тихо сказал Моррис, — Потому-то она и приняла таблетку, по всей видимости, сильнодействующую. Мы ведь изучили вашу подноготную, Фрейзер. Мысли о женитьбе всегда вызывали у вас робость…
Что была достаточно верно.
— Если она любила меня и раньше, то я и понятия об этом не имел. Откуда же узнал «манах»?
— Откуда ему вообще знать о любви? Почему у него оказалась с собой подходящая таблетка? Ну, смелее Фрейзер, вы же у нас специалист по «монахам»!..
— Он мог перенять такие познания только от людей. Может, из разговоров с ними… Видите ли, «монахи» способны записать память инопланетянина, ввести ее в компьютер и исследовать. Они вполне могли проделать такой фокус с некоторыми из ваших дипломатов.
— Ничего себе!..
Подошла Луиза с заказом. Я смешал коктейли, поставил стаканы ей на поднос. Подмигнув мне, она вернулась в зал. Посетители неотрывно следили за ее походкой.
— Скажите, Моррис, ведь большинство дипломатов, общающихся с «монахами», мужчины?
