В мире фантастики и приключений. Выпуск 3 - Варшавский Илья Иосифович (книги серия книги читать бесплатно полностью TXT) 📗
– Вряд ли,- сказал директор рассеянно.
– Ну как же вряд ли,- сказал Валнога.- Я им отдал сто семьдесят банок. Больше половины нашего резерва.
– Остаток резерва мы уже съели?
– Конечно, съели,- сказал Валнога.
– Значит, и они уже съели,- сказал директор, разгрызая галету.- У них народу вдвое больше, чем у нас.
"Врешь ты, дядя Валнога,- подумал он.- Я тебя хорошо знаю, инженер-гастроном. Банок двадцать ты еще припрятал для больных и прочего".
Валнога вздохнул и спросил:
– Чай у вас еще не остыл?
– Нет, спасибо.
– А хлорелла на Каллисто не прививается,- сказал Валнога и опять вздохнул.- Опять они радировали, просили еще килограммов десять закваски. Сообщили, что выслали планетолет.
– Что ж, надо дать.
– Дать!- Сказал дядя Валнога.- Конечно, надо дать. Только хлореллы у меня не сто тонн, ей тоже надо подрасти… Я вам, наверное, аппетит порчу, а?
– Ничего,- сказал директор. У него вообще не было аппетита.
– Довольно!- сказал кто-то.
Директор поднял голову и сразу увидел растерянное лицо Зойки Ивановой. Рядом с ней сидел ядерщик Козлов. Они всегда сидели рядом.
– Довольно, слышишь?- сказал Козлов со злостью.
Зойка покраснела и наклонила голову. Ей было очень неловко, потому что все смотрели на них.
– Ты мне подсунула свою галету вчера,- сказал Козлов.Сегодня ты опять подсовываешь мне свою несчастную галету.
Зойка молчала. Она чуть не плакала от смущения.
– Не ори на нее, козел!- Гаркнул с другого конца столовой атмосферный физик Потапов.- Зоенька, ну что ты его подкармливаешь, этого зверя, дай лучше галету мне, я съем. Я даже не буду на тебя орать.
– Нет, правда,- сказал Козлов уже спокойнее.- Я и так здоровый, а ей надо есть больше моего.
– Неправда, Валя,- сказала Зойка, не поднимая головы.
Кто-то сказал:
– Чайку еще можно, дядя Валнога?
Валнога поднялся. Потапов позвал через всю столовую:
– Эй, Грегор, после работы сыграем?
– Сыграем,- сказал Грегор.
– Снова будешь бит, Вадимчик,- сказал кто-то.
– На моей стороне закон вероятностей!- заявил Потапов.
Все засмеялись.
В столовую просунулась сердитая физиономия.
– Потапов здесь? Вадька, буря на Джупе!
– Ну!- сказал Потапов и вскочил. И другие атмосферники поспешно поднялись из-за стола. Физиономия исчезла и вдруг появилась снова:
– Галеты мне захвати, слышишь?
– Если Валнога даст,- сказал Потапов вдогонку. Он поглядел на Валногу.
– Почему не дать?- сказал дядя Валнога.- Стаценко Константин, двести граммов галет и пятьдесят граммов шоколада…
Директор встал, вытирая рот бумажной салфеткой. Козлов сказал:
– Товарищ директор, как там с "Тахмасибом"?
Все замолчали и повернули лица к директору. Молодые загорелые лица, уже немного осунувшиеся. Директор ответил:
– Пока никак.
Он медленно пошел по проходу между столиками и направился к себе в кабинет. Вся беда в том, что на Каллисто не вовремя началась "Консервная эпидемия". Пока это еще не настоящий голод. Амальтея еще может делиться с Каллисто хлореллой и галетами. Но если Быков не придет с продовольствием… Быков уже где-то близко. Его уже запеленговали, но затем он замолчал и молчит вот уже шестьдесят часов. Нужно будет снова сократить рационы, подумал директор. Здесь всякое может случиться, а до базы на Марсе не близко. Здесь всякое бывает. Бывает, что планетолеты с Земли и с Марса пропадают. Это случается редко, не чаще грибковых эпидемий. Но очень плохо, что это все-таки случается. За миллиард километров от земли это хуже десяти эпидемий. Это голод. Может быть, это гибель.
Глава I
ФОТОННЫЙ ГРУЗОВИК "ТАХМАСИБ"
Планетолет подходит к Юпитеру,
Капитан ссорится со штурманом
И принимает спорамин
Алексей Петрович Быков, капитан фотонного грузовика "Тахмасиб", вышел из каюты и аккуратно притворил за собой дверь. Волосы у него были мокрые. Капитан только что принял душ. Он принял даже два душа - водянной и ионный, но его еще покачивало после короткого сна. Спать все-таки хотелось так, что глаза никак не открывались. За последние трое суток он проспал в общей сложности не более пяти часов. Перелет выдался нелегкий.
В коридоре было пусто и светло. Быков направился в рубку, стараясь не шаркать ногами. В рубку можно было идти через кают-компанию. Дверь в кают-компанию оказалась открытой, оттуда доносились голоса. Голоса принадлежали планетологам Дауге и Юрковскому и звучали, как показалось Быкову, необыкновенно раздраженно и как-то странно глухо.
"Опять они что-то затеяли,- подумал Быков.- И нет от них никакого спасения. И выругать их как следует невозможно, потому что они все-таки мои друзья и страшно рады, что в этом рейсе мы вместе. Не так часто бывает, чтобы мы собирались вместе".
Быков шагнул в кают-компанию и остановился, поставив ногу на комингс. Книжный шкаф был раскрыт, книги были вывалены на пол и лежали неаккуратной кучей. Скатерть со стола сползла. Из-под дивана торчали длинные, обтянутые узкими серыми брюками ноги Юрковского. Ноги азартно шевелились.
– Я тебе говорю, ее здесь нет,- сказал Дауге.
Самого Дауге не было видно.
– Ты ищи,- сказал задушенный голос Юрковского.- Взялся, так ищи.
– Что здесь происходит?- сердито осведомился Быков.
– Ага, вот он!- сказал Дауге и вылез из-под стола.
Лицо у него было веселое, куртка и воротник сорочки были расстегнуты. Юрковский, пятясь, выбрался из-под дивана.
– В чем дело?- сказал Быков.
– Где моя Варечка?- спросил Юрковский, поднимаясь на ноги. Он был очень сердит.
– Изверг!- воскликнул Дауге.
– Без-здельники,- сказал Быков.
– Это он,- сказал Дауге трагическим голосом.- Посмотри на его лицо, Владимир! Палач!
– Я говорю совершенно серьезно, Алексей,- сказал Юрковский.- Где моя Варечка?
– Знаете что, планетологи,- сказал Быков.- Подите вы к черту!
Он выпятил челюсть и прошел в рубку. Дауге сказал вслед:
– Он спалил Варечку в реакторе.
Быков с гулом захлопнул за собой люк.
В рубке было тихо. На обычном месте за столом у вычислителя сидел штурман Михаил Антонович Крутиков, подперев пухлым кулачком двойной подбородок. Вычислитель негромко шелестел, моргая неоновыми огоньками контрольных ламп. Михаил Антонович посмотрел на капитана добрыми глазками и сказал:
– Хорошо поспал, Лешенька?
– Хорошо,- сказал Быков.
– Я принял пеленги с Амальтеи,- сказал Михаил Антонович.- Они там уж так ждут, так ждут…- Он покачал головой.Представляешь, Лешенька, у них норма: двести граммов галет и пятьдесят граммов шоколада. И хлорелловая похлебка. Триста граммов хлорелловой похлебки. Это же так невкусно.
"Тебя бы туда,- подумал Быков.- То-то похудел бы, толстяк". Он сердито посмотрел на штурмана и не удержался - улыбнулся. Михаил Антонович, озабоченно выпятив толстые губы, рассматривал разграфленный лист голубой бумаги.
– Вот, Лешенька,- сказал он.- Я составил финиш-программу. Проверь, пожалуйста.
Обычно проверять курсовые программы, составленные Михаилом Антоновичем, не стоило. Михаил Антонович по-прежнему оставался самым толстым и самым опытным штурманом межпланетного флота.
– Потом проверю,- сказал Быков. Он сладко зевнул, прикрывая рот ладонью.- Вводи программу в киберштурман.
– Я, Лешенька, уже ввел,- виновато сказал Михаил Антонович.
– Ага,- сказал Быков.- Ну что ж, хорошо. Где мы сейчас?
– Через час выходим на финиш,- ответил Михаил Антонович.- Пройдем над северным полюсом Юпитера,- слово "Юпитер" он произнес с видимым удовольствием,- на расстоянии двух диаметров, двести девяносто мегометров. А потом - последний виток. Можно считать, мы уже прибыли, Лешенька…